В отеле «Риальто» - Уиллис Конни - Страница 1

Я добралась до Голливуда к половине второго и тут же отправилась в отель «Риальто».

– Мне очень жаль, но мест нет, – сказала девушка за регистрационной стойкой. – Все забронировано для каких-то научных дел.

– Я – по научному делу, – сказала я. – Доктор Рут Баринджер. Мне заказан двухместный номер.

– Тут еще делегация республиканцев околачивается, и еще туристы из Финляндии. Когда я устраивалась на работу, мне говорили, что у них здесь одни кинозвезды, но если я кого и видела, так только этого парня, который играл приятеля того другого парня, ну, в том самом фильме. А вы случаем не из кино, а?

– Нет, – сказала я. – Я – по научному делу. Доктор Рут Баринджер.

– Тиффани, – сказала девушка. – На самом деле я не служащая отеля. Я тут только работаю, чтобы платить за уроки трансцендентальной гимнастики. А в действительности – я модель-актриса.

– Я физик, – сказала я, пытаясь направить беседу в нужное русло. – Номер на имя Рут Баринджер.

Почти минуту она что-то делала с компьютером.

– На ваше имя тут ничего нет.

– Может быть, на имя доктора Мендоса? У нас номер на двоих.

Она еще что-то сделала с компьютером.

– На ее имя тоже ничего нет. А вы уверены, что вам нужен не отель в Диснейленде? Эти два отеля постоянно путают.

– Мне нужен «Риальто», – сказала я, перетряхивая сумки в поисках записной книжки. – Вот номер заказа. W-три-семь-четыре-два-ноль.

Она ввела мой номер в компьютер.

– Вы доктор Геданкен? – спросила она.

– Простите, – сказал пожилой мужчина.

– Я сейчас вами займусь, – сказала ему Тиффани. – Как долго вы у нас пробудете, доктор Геданкен? – спросила она у меня.

– Простите! – в голосе мужчины прозвучало отчаяние.

Взлохмаченная шевелюра и блуждающий взгляд свидетельствовали о перенесенном кошмаре или о попытке зарегистрироваться в отеле «Риальто».

Он был без носков. Интересно, а может, это и есть доктор Геданкен? Я приехала на конференцию как раз ради Геданкена. В прошлом году я пропустила его выступление по корпускулярно-волновому дуализму, но я читала текст в сборнике МККФ. И мне даже показалось, что там есть смысл – редкость для квантовой теории. В этом году он готовил обзорный доклад, и я твердо намеревалась его услышать.

Нет, это оказался не доктор Геданкен.

– Меня зовут доктор Уэдби, – сказал пожилой человек. – Вы дали мне не тот номер.

– Все наши номера практически одинаковы, – сказала Тиффани. – Разница только в числе кроватей и всего такого прочего.

– В моем номере уже живет некая особа! – сказал он. – Доктор Слит из Техасского университета. Она переодевалась! – У него волосы встали дыбом. – Она решила, что я маньяк-убийца.

– Вы доктор Уэдби? – переспросила Тиффани, тупо глядя на дисплей. – На ваше имя тут ничего нет.

Доктор Уэдби заплакал. Тиффани достала бумажное полотенце, вытерла стойку и повернулась ко мне.

– Чем могу быть полезна?

Вторник, 7:30-9:00. Церемония открытия.

Доктор Хэлвард Онофрио.

Мэрилендский университет, Колледж-Парк.

Тема доклада «Принцип неопределенности Гейзенберга: за и против».

Танцзал.

Номер я получила в пять – когда Тиффани сменилась с дежурства. А до тех пор я слонялась с доктором Уэдби по холлу, выслушивая, как Эйби Филдс поносит Голливуд.

– Ну чем плох Ресайн? – сказал он. – Почему они всякий раз выбирают такие экзотические места? И в Сент-Луисе в прошлом году было не намного лучше. Ребятам из института Пуанкаре даже не удалось увильнуть от осмотра стадиона Буша.

– Кстати о Сент-Луисе, – сказала доктор Такуми. – Вы уже видели Дэвида?

– Нет, – сказала я.

– Ах, правда? – сказала она. – На прошлогодней конференции вы были просто неразлучны. Прогулки по реке в лунную ночь и так далее.

– Что сегодня в программе? – спросила я у Эйби.

– Дэвид только что был здесь, – продолжала доктор Такуми. – Он просил передать вам, что идет в галерею кинозвезд.

– Именно об этом я и говорю, – сказал Эйби. – Катания на лодках, кинозвезды. Какое это имеет отношение к квантовой теории? Вот Ресайн подходящее место для физиков. Не то что… это… эти… Да вы хоть понимаете. Китайский театр Граумана напротив через улицу? А голливудские бульвары, где шатается эта шпана? Ведь если застукают, что на вас одето красное или голубое, они же… – Он вдруг замолчал и уставился на кого-то у стойки регистрации. – Это доктор Геданкен?

Я повернулась и посмотрела. Невысокий шарообразный человечек с усами пытался зарегистрироваться.

– Нет, – сказала я. – Это доктор Онофрио.

– Ах да, – сказал Эйби, справившись с расписанием конференции. – Он сегодня выступает на церемонии открытия. По вопросу о принципе неопределенности Гейзенберга. Вы пойдете?

– Еще не определилась, – сказала я. Предполагалось, что это шутка, но Эйби не засмеялся.

– Я должен встретиться с доктором Геданкеном. Он получил деньги под новый проект.

Интересно, что это за новый проект доктора Геданкена – хорошо бы поработать вместе с ним.

– Я очень надеюсь, что он примет участие в моем семинаре «Удивительный мир квантовой физики». – Эйби безотрывно смотрел на стойку регистрации – как ни поразительно, но, похоже, доктору Онофрио удалось добыть ключ, так как он устремился к лифту. – Полагаю, его проект как-то связан с пониманием квантовой теории.

Так… Это меняет дело, похоже, мне тут делать нечего. Я совсем не понимаю квантовую теорию. Иногда у меня возникает тайное подозрение, что ее вообще никто не понимает, включая самого Эйби Филдса. Просто не желают сознаваться.

Ну, я о том самом: электрон – это частица, а ведет себя как волна. На самом деле нейтрон ведет себя как две волны и интерферирует сам с собой (или друг с другом), а измерить вообще ничего нельзя из-за принципа неопределенности Гейзенберга, но не это самое страшное. Когда вы изучаете эффект Джозефсона, чтобы выяснить, каким законам подчиняются электроны, они проскальзывают на другую сторону диэлектрика, и их, похоже, не волнует ни конечность скорости света, ни то, что кошка Шредингера ни жива ни мертва, пока вы не открыли ящик, и во всем этом почти столько же смысла, как в том, что Тиффани называет меня доктором Геданкеном.