Братья Дракона - Бейли Робин Уэйн - Страница 1

Робин Уэйн БЕЙЛИ

БРАТЬЯ ДРАКОНА

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ветер подул с темных гор и прошелестел по соснам и высоким кленам Катскиллской пустоши. Мягко посыпались иглы и листья, словно на краткий миг тихая музыка прервала шум небольшого водопада в глубине узкого мрачного ущелья и журчание текущего по нему ручья.

Редкие серые тучи, словно призрачные ангелы, мчались вдоль узкой полоски ночного неба, которая была видна со дна ущелья. Прямо над головой сияли яркие летние звезды — Вега, Денеб, Альтаир, из-за восточной стены начала выплывать полная луна.

Эрик Погловски тихо сидел у ручья на маленьком складном стульчике, любуясь небом и вслушиваясь в ночные звуки. Уже давно ему не доводилось наслаждаться подобным моментом. Он расстегнул красную клетчатую рубашку, чтобы почувствовать ветер кожей. Для Грин Каунти май был непривычно теплым, но от этого ночи, обычно холодные в горах, лишь стали приятнее.

Ветер подул немного сильнее и тут же снова почти прекратился. Нейлоновая палатка, рассчитанная на двоих весело надулась и сразу же опала. Эрик протянул руку, выключил колмановский фонарь, достал вторую банку «Будвейзера» из походной сумки-холодильника и открыл ее. Послышалось тихое шипение.

При выключенном фонаре звезды над головой стали казаться несколько ярче, но Эрик уже не обращал на них внимания. Он разглядывал восточный край ущелья, надеясь заметить хоть какой-нибудь признак присутствия своего безумного братца. Это по вине Роберта они заблудились: упрямец настоял, чтобы они сошли с заранее намеченного пути. Вообще-то Эрика это не особенно волновало. При свете дня отыскать дорогу будет нетрудно. И потом, они обнаружили это уединенное ущелье. Такие узкие лощины, любимые места туристов (ведь их так интересно осматривать!), не являются чем-то необычным для гор Катскилл.

Однако ничто не говорило о том, что именно здесь кто-то уже побывал до них. Не было ни троп, ни старых кострищ, ни мусора. Здесь был словно совершенно нетронутый мир. Эрик втайне радовался, что брат завел его сюда.

Он оглянулся в поисках Роберта, но сразу же вспомнил, что сидит в полном одиночестве. Роберт всегда неожиданно вскакивал и куда-то устремлялся. Буквально секунду назад они наслаждались ужином, опустив ноги в ручей, — и вдруг оказалось, что Роберт уже встал и обувается.

— Давай слазаем туда, — сказал он, глядя на восточный склон ущелья и завязывая шнурки.

Эрик сунул мешок с мусором в рюкзак и поднял глаза.

— В темноте? Ты что, свихнулся?

Впрочем, лучше было не спрашивать. Скалолазание было страстью Роберта. Одной из многочисленных страстей. Брат лишь подмигнул ему и скрылся во тьме. Точнее сказать, растаял. Они оба выросли в горах Катскилл, и Роберт мог двигаться по лесу тише, чем кто бы то ни было еще из знакомых Эрика.

Эрик снова опустился на парусиновый стульчик, чувствуя себя старым и жалея, что не отправился вместе с братом. Ему было тридцать всего, на пять лет больше, чем Роберту, но не отставать от брата оказалось тяжело. После дневного перехода болели икры и ступни, и это раздражало Эрика. Он-то надеялся, что работа почтальона неплохо помогает поддерживать форму.

Он поднял банку, сделал долгий глоток и нахмурился. «Слишком много пива», — сказал он себе, вылил остатки, смял банку и сунул ее в рюкзак.

Эрик вздохнул. День, однако, был просто отличный. Они с Робертом когда-то были очень близки, и теперь ему этого не хватало. Поездка из Манхэттена по 87-му шоссе и пеший переход в какой-то степени вернули былую близость. То, что вчера Роберт на ночь глядя позвонил ему в Челси, и — даже еще в большей степени — его предложение отправиться в этот поход удивили Эрика. К счастью, у него оказалось достаточно свободного времени.

Он снова поглядел на восток, высматривая брата, и, увидев его наконец, покачал головой со смешанным чувством восхищения, изумления и печали.

Роберт стоял на краю обрыва выпрямившись в полный рост, черный силуэт на ослепительно белом фоне абсолютно круглой луны. Медленно, с ленивой грацией он встал на правую ногу и вытянул левую, словно нанося боковой удар. Одновременно он вытянул сжатую в кулак левую руку.

Эрик зачарованно смотрел, как Роберт выполняет сорок два движения Ганкаку-ката и снова повторяет их одно за другим. Он уже давно не видел, чтобы брат делал что-либо подобное. Когда-то они вместе учились карате и дзюдо, но это было так давно.

Эрик неторопливо поднялся, не сводя глаз с Роберта. Когда Роберт начал повторять упражнения, Эрик последовал его примеру, сначала осторожно, вспоминая движения, потом с большей уверенностью. Блок со скрещенными руками, средний удар левой, правый удар, поворот. Его крепкие армейские ботинки рвали густую траву. Почти с таким же мастерством, как брат, он выполнил двойной удар ногой «нидан-гери», еще один блок со скрещенными руками и еще один поворот.

Было хорошо двигаться здесь, в темноте, на ночном воздухе. Глядя одним глазом на Роберта, он повторял движения, глубоко и с удовольствием дыша. Сверху донеслось эхо выкрика брата. Эрик, однако, не решился тревожить священную тишину лощины и предпочел двигаться беззвучно.

Но на двадцать пятом движении, стоя на левой ноге и прижав правую ступню к левому колену, Эрик замер. Внезапно он усмехнулся. Усмешка становилась шире, по мере того как он выходил из стойки, посматривая на брата. Глядя на безукоризненные движения Роберта, Эрик подумал, что его брат верен своему странному чувству юмора, и тихонько рассмеялся.

Ганкаку. Горный журавль. Так переводится название стиля. Он снова покачал головой, все еще усмехаясь, пока Роберт изображал стойку журавля на краю расселины.

Эрик вздохнул и сел. Он слишком долго учил новичков, детишек и домохозяек в общественном центре Даудсвилла. Основами он владел все еще хорошо, но более сложные вещи подзабыл. А Роберт продолжал учиться, да так увлеченно, что бросил аспирантуру в университете Нью-Йорка ради годичного путешествия на Восток. Даже только по одному силуэту Эрику было видно, что младший брат его превзошел.

Он вытер пот со лба и потянулся еще за одной банкой пива. Открыл, и пена потекла по стенке банки и по его руке в траву. Эрик не замечал этого. Он сделал глоток и продолжил смотреть на брата и поднимающуюся луну.

«Мне бы следовало позавидовать тебе, — подумал Эрик, наблюдая за непрерывно движущимся силуэтом. — Но я не завидую. Я просто хочу, чтобы все было немного иначе».

Он мог бы стать кем-то, как брат. Он тоже учился в университете Нью-Йорка. Защитился по геологии. Но все время, пока жил там, чувствовал, что его сокрушают бетон, грязь и бесконечные толпы. Сбежать в горы Катскилл было легко, и он остался здесь. Спрятался. Именно так, и теперь он это знал. Спрятался в горах от целого мира.

Увидев Роберта, он вспомнил об этом. Эрик не считал себя неудачником — его жалость к себе не зашла настолько далеко, — но и особых успехов у него не имелось. Он просто выжидал — и жал на педали, развозя почту.

А вот Роберт не упускал ни единой возможности. Он все-таки защитился и остался в Нью-Йорке, но при этом объездил Окинаву, Таиланд, Китай и другие волшебные места, о которых Эрик мог только мечтать.

Эрик снова поднял глаза и даже откинул голову, чтобы удобнее было любоваться на звезды, и плюхнулся со стульчика на землю.

— Ничего себе! — воскликнул кто-то. Эрик озадаченно повернул голову и увидел брата, который наклонился, чтобы помочь ему встать.

Роберт показал на груду банок.

— Целая упаковка! — сказал он, демонстрируя Эрику, что не зря защитил диссертацию и умеет считать. — все это, пока меня не было! Да ты пьян, братец!

— Не пьян, — тихо ответил Эрик и растерянно заморгал, уставившись на банки. Он не помнил, что выпил так много, не помнил, и как Роберт спускался. — Просто потерял равновесие. — Эрик поставил складной стульчик на место и снова сел. — Я смотрел на звезды и опрокинулся, вот и все.