Убийство по-домашнему - Райс Крейг - Страница 87

— Интересно, каким вырос самый старший из этих девятерых? — сказала Эйприл.

Дина рассмеялась и позвала Банду на крыльцо.

— Эй, ребята, вот вам остатки мороженого и полторта от вчерашнего приема. Но есть вы должны здесь, на крыльце.

Банда в мгновение ока уселась на кухонном крыльце.

— Это стоило сделать, — объяснила Дина сестре, разделив мороженое между ребятами. — Иначе бы Арчи отправился в тюрьму.

— Честная старая Банда! — вздохнула Эйприл, вешая тряпку на гвоздь. — А тутепуперурь зуза дуделуло! Изучим секреты частной жизни покойной Флоры Сэнфорд, прежде чем снова нуначучнунетутсуся адуд.

Дина прополоскала щетку и повесила ее на гвоздик над мойкой.

— Нуначучнунетутсуся, наверняка нуначучнунетутсуся, — задумчиво сказала она, — когда полицейские увидят левый глаз дяди Герберта.

Глава 13

Они закрылись на ключ у себя в комнате и высыпали на кровать Дины содержимое пухлого конверта: письма, записки, документы, газетные вырезки. Эйприл наугад выбрала одну из вырезок.

— Дина, посмотри на эту фотографию! — воскликнула она.

Фотография изображала мужчину средних лет, очень привлекательного, в военном мундире. Над фотографией была надпись: «Осужден военным трибуналом».

Под фотографией — фамилия: полковник Чарльз Чандлер.

— Не понимаю, — сказала Дина. — Кто это?

— Присмотрись внимательно, — посоветовала Эйприл. — Представь себе это лицо с седыми волосами и маленькой бородкой.

— Ах! — воскликнула Дина. — Мистер Черингтон!

— Точно: Карлтон Черингтон III, — торжественно объявила Эйприл.

Дина ошеломленно уставилась на нее.

— Но ведь это бессмысленно. Что он сделал?

Эйприл быстро пробежала взглядом всю заметку.

— Он украл много денег. Пятнадцать тысяч долларов. Это произошло пять лет назад, судя по дате на газете. Сначала он убеждал всех, что сейф в штабе взломали грабители, но потом оказалось, что это он взял деньги, неизвестно для чего, потому что их так никогда и не нашли. Военный трибунал уволил его из армии.

Она взяла в руку другую вырезку, приколотую к первой.

— Его арестовали и посадили в тюрьму. Приговор: четыре года. Тут о нем всякое написано. Он с отличием закончил Уэст-Пойнт, и проявил героизм на фронте во время мировой войны, и его отец был уважаемым офицером, и так далее.

— Четыре года? — задумалась Дина. — Но ведь они живут здесь уже почти три года!

— Погоди минуточку, — сказала Эйприл, читая третью и последнюю вырезку, очень короткую. — Его досрочно выпустили из тюрьмы.

— Ага, — поняла Дина. — И тогда он сменил фамилию и поселился здесь. Кстати, он выбрал себе красивую фамилию!

— Это уж наверняка придумала она: миссис Карлтон Черингтон III, — продекламировала Эйприл. — Вот видишь, она не бросила мужа в беде. Интересно, что он сделал с теми деньгами.

— Наверное, давно истратил, — сказала Дина.

— На что? — спросила Эйприл. — Прошу тебя, воспользуйся тем, что мы из вежливости называем в семье твоим умом. Они поселились здесь сразу же после его освобождения из тюрьмы. За это время они не могли истратить такую сумму. Домик они сняли маленький и скромный. Готова поспорить, что они тратят на себя не больше двух тысяч в год. Она вечно ходит в одних и тех же старых платьях. Они не нанимают уборщицу даже раз в месяц. Единственное их увлечение — выращивание красивых роз.

— Может, он должен был уплатить карточные долги? — предположила Дина.

— Он? — воскликнула Эйприл. — Мистер Черингтон? То есть полковник Чандлер. Разве так выглядит картежник?

— Ну, нет, — согласилась Дина. — Нет, не имею понятия, на что он мог истратить такую сумму. И знаешь, Эйприл, у меня в голове не укладывается, что этот очаровательный старый джентльмен…

— Он вовсе не старый, — сказала Эйприл. — Присмотрись к фотографии. Пять лет назад ему не было пятидесяти лет. — Она прищурилась. — Есть только одно объяснение загадки этих денег: миссис Сэнфорд шантажировала его.

— Это кажется логичным, — сказала Дина. Глядя на ворох бумаг, разбросанных на одеяле, она добавила: — Давай приниматься за работу, Эйприл, не можем мы просидеть здесь до вечера.

Почти все записки, письма и вырезки были снабжены сверху фамилией, написанной синими чернилами, мелким резким почерком. Эйприл выбрала пачку с фамилией Дегранж.

Маленькая коллекция, посвященная Пьеру Дегранжу, состояла из нескольких писем, подписанных именем Джо и начинающихся словами: «Любимая Флора!» В них было множество личных неопределенных намеков, таких как: «Я рад, что ты снова написала мне…», «Как ты развлекалась в Калифорнии?», «Помнишь ли ты замечательный коньяк у Гавела?», «Довольна ли ты по-прежнему своим супружеством?», «Ты не забыла очаровательный вечер, который мы провели на Кони-Айленд?» Письма были написаны на фирменной бумаге одного из нью-йоркских отелей.

Однако без труда можно было отобрать фразы, относящиеся к Пьеру Дегранжу, потому что все эти фразы кто-то подчеркнул синими чернилами.

Таинственный художник, о котором ты упоминаешь, мог бы быть, судя по описанию, Армандом фон Гене, который несколько лет назад нелегально проник из-за границы в нашу страну и которого с тех пор безуспешно разыскивает полиция… Если это он, нет ничего странного в том, что он выдает себя за француза. Дело в том, что его мать француженка, и он воспитывался в Париже. Мы собрали много сведений о нем, относящихся к тому периоду времени, когда он еще не исчез. Пожалуйста, напиши мне все, что узнаешь о нём, возможно, это будет сенсационный газетный репортаж…»

В другом письме: «…если этот Дегранж — Арманд фон Гене, то он скрывается не от ФБР, а от вражеских агентов, которые давно разыскивают его, имея приказ убрать этого человека. Если это он, у него были причины отрастить бороду».

В следующем письме: «…да, фон Гене располагает довольно значительными суммами денег. Известно, что, убегая из Европы, он вывез драгоценности, унаследованные от матери…»

Потом: «…Нет, фотографии этого фон Гене у нас нет, однако его можно опознать по особой примете. У него на левой руке длинный косой шрам от локтя до запястья, след от поединка. Обязательно напиши мне тотчас, если этот Дегранж окажется разыскиваемым Армандом фон Гене. Для газеты было бы большим успехом, если бы мы первыми решили эту загадку…»

— И наконец: «…Жаль, что этот художник, как ты выяснила, не Арманд фон Гене! Я лишился сенсационного репортажа! Но если у него нет шрама на руке, мы, совершенно очевидно, зря подозревали его».

Эйприл оторвалась от писем и сказала:

— Пьер Дегранж пытался проникнуть на виллу на следующий день после убийства Флоры Сэнфорд. Ты видела его когда-нибудь с подвернутыми рукавами, Дина?

— Нет, — ответила Дина, — но ведь…

— Ясно, как Божий день, — сказала Эйприл. — Пьер Дегранж — это Арманд фон Гене, скрывающийся от вражеских агентов, которые решили его убить. Флора Сэнфорд разгадала его тайну. Она также узнала, что у него есть деньги.

— А когда деньги закончились, — дополнила Дина, — она пригрозила, что выдаст его. И тогда он застрелил ее.

— Это ужасно! — вздохнула Эйприл. — Должно быть, он знал, что у миссис Сэнфорд имеются какие-то письменные доказательства, достаточные, чтобы его скомпрометировать. Иначе он не пытался бы проскользнуть на виллу после убийства. Если это он убил ее, он был готов на все, чтобы только найти и уничтожить эти документы. Наверняка он не остановился бы даже перед тем, чтобы поджечь дом. Убийство не имело, бы смысла, если бы в результате он не избавился от документов, которые могли разоблачить его.

— Наверняка, ты права, — сказала Дина. — Однако я не могу представить себе этого приятного тихого человека в роли убийцы.

— У него на руке имеется шрам, полученный во время поединка, — напомнила ей Эйприл.

— Ты так думаешь?

— Положись на меня, — заверила Эйприл. — Уж я-то это проверю.

— Как? — спросила Дина.

— Еще не знаю, — ответила Эйприл, — но я что-нибудь придумаю.