Убийство по-домашнему - Райс Крейг - Страница 67

— Вот как? — недоверчиво спросил сержант. — В таком случае, скажи.

— Было… — Арчи замолчал и принялся посасывать соломинку, хотя стакан уже был пуст. Сержант сидел между ним и окном, и поверх могучего локтя сержанта Арчи мог видеть улицу. На тротуаре за окном, выразительно жестикулируя, стояли Дина и Эйприл. Девчонки. Арчи ненавидел девчонок. Внезапно Эйприл сделала условный сигнал, означающий семейную солидарность. Дина добавила жест, тысячекратно использованный за столом и истолковываемый всегда однозначно: «Не говори!» Соломинка неприятно заскрипела по дну стакана. Арчи сполз с табурета.

— Было ровно половина пятого, — заявил он. — Потому что Эйприл пошла на кухню посмотреть на часы, не пора ли уже ставить картошку. До свидания. Мне уже пора идти домой.

— Половина пятого? — Мрачнея, как бы про себя повторил сержант и снова обратился к мальчику: — А может, ты все-таки выпьешь еще один стаканчик?

— Спасибо, нет, — ответил Арчи. — Я чувствую, что больше во мне уже не поместится.

Дина и Эйприл ждали его на боковой улице недалеко от кондитерской. Дина схватила его за плечо, Эйприл зашипела, как змея.

— Что он хотел из тебя вытянуть?

— Ой! — простонал Арчи, вырываясь из рук сестры. — Он хотел знать, в котором часу мы услышали выстрелы. Ну, и я сказал ему.

— Арчи! — вскричала Эйприл.

— Я сказал, что было ровно половина пятого. Эйприл как раз пошла на кухню посмотреть, не пора ли уже ставить картошку. Вот и все.

Дина и Эйприл посмотрели друг другу в глаза.

— Ах, Арчи! — сказала Эйприл. — Нет на свете лучше мальчика, чем ты.

И она обняла его. Дина тоже обняла его и поцеловала в щеку. Арчи с писком вырывался.

— Ну, хватит! — воскликнул он. — Я мужчина, и у меня есть друг полицейский.

Эйприл посмотрела в сторону кондитерской и прищурившись сказала:

— Называй его по имени: шпик. — А потом обратилась к Дине — Иди с Арчи домой. А я уж этому толстяку сама скажу все, что нужно.

— Надеюсь, — заметила Дина.

Арчи решительно запротестовал. Однако Дина взяла его за руку и сказала:

— Пойдем со мной. Твой друг выглядит полицейским, но он наверняка шпик. Впрочем, тебе не нужно это объяснять.

— Да, я знаю, — признался Арчи. — Он воспользовался моей доверчивостью.

Дина и Эйприл прыснули.

— Арчи, — серьезно сказала Дина, — я копила на пудреницу, но на эти деньги я куплю тебе водяной пистолет, о котором ты давно мечтаешь. Ну, пойдем уже. — Дина обратилась к Эйприл — Я рассчитываю, что ты хорошенько обработаешь этого толстяка. Только не забывай, что ты должна быть дома вовремя, чтобы почистить овощи на обед.

Эйприл передернуло.

— Умоляю, не напоминай о чистке овощей в такой момент.

Она подождала, пока Дина и Арчи исчезнут из поля зрения. Потом пригладила волосы, поправила воротничок блузки и прогулочным шагом вошла в кондитерскую, где сержант О'Хэйр с несчастной миной сидел над пустой кофейной чашечкой. В голове у Эйприл промелькнуло все, что она решила сказать толстяку о ничтожных шпиках, пользующихся наивностью маленьких мальчиков. В этом запланированном монологе были слова, которые Дина — а кто знает, может быть, и Арчи — встретила бы аплодисментами. Однако глядя на печальную мину сержанта, Эйприл изменила намерение. Ей пришла в голову мысль получше. Кроме того, она не знала наверняка, не проболтался ли о чем-либо Арчи.

Она взобралась на табурет рядом с сержантом О'Хэйром и жалобным голоском сказала Люку:

— Я бы охотно выпила сиропу, но у меня только пять центов, поэтому дайте мне, пожалуйста, стаканчик кока-колы.

— Кока-колы уже нет, — ответил Люк. Эйприл театрально вздохнула.

— Ну что ж. Пожалуйста, дайте лимонаду.

— Я проверю в кладовой, есть ли еще бутылка лимонада, — сказал Люк.

Эйприл несколько секунд сидела неподвижно. Потом, как бы случайно повернув голову, просияла, словно удивилась приятной встрече.

— Ах, и вы здесь, сержант! Какая неожиданность!

Сержант посмотрел на Эйприл. У него чесались руки разложить эту соплячку на коленях и всыпать ей по первое число. Однако он вовремя сдержался, вспомнив о законах психологии. Поэтому он дружелюбно улыбнулся ей и сказал:

— О! Приветствую вас, очаровательная мисс.

В эту минуту Люк вернулся из кладовой и объявил:

— К сожалению, лимонад тоже уже весь кончился.

— Ну что ж! — жалобно сказала Эйприл. — Дайте мне тогда просто стакан воды.

— Минуточку, — вмешался сержант О'Хэйр, словно его внезапно осенило. — А ты не хочешь выпить сиропу? Я угощаю.

Глаза Эйприл широко раскрылись от изумления и радости.

— Ах, господин капитан, вы так любезны!

— Пожалуйста, двойной шоколадный сироп для мисс! — распорядился сержант О'Хэйр, явно польщенный. — С двойным кремом. — После чего он обратился к Эйприл. — Я не капитан. Я в звании сержанта.

— Ах! — вздохнула Эйприл. — Вы выглядите, как капитан. — Она устремила на него взгляд своих огромных невинных восхищенных глаз. — Готова поспорить, что вы раскрыли множество загадочных преступлений.

— Да, — скромно ответил сержант, — разное бывало в жизни.

Ему пришло в голову, что он, возможно, ошибся в своей оценке маленькой Эйприл Карстерс. Кажется, это очень милая, хорошая воспитанная девочка. И при этом — необычайно умная.

— Может, вы расскажете мне о ваших подвигах? — с чувством попросила Эйприл.

Сержант О'Хэйр рассказал о девяти взломщиках сейфов, о гангстерском притоне, о льве, сбежавшем из зоопарка, и об отравленных стрелах. Эйприл, восхищенно глядя на него, выпила один стакан сиропа и половину второго. Внезапно ее глаза наполнились слезами.

— Ах, господин капитан… извините, господин сержант… Я хочу попросить у вас совета.

— Смело проси, — сказал сержант. — Я всегда к твоим услугам.

— Понимаете… — выдавила из себя Эйприл. — Я кое-что знаю об этом убийстве. Только я не осмеливаюсь никому рассказать.

Сержант О'Хэйр выпрямился на табурете.

— Почему не осмеливаешься?

— Потому что… — Эйприл шмыгнула носом и принялась лихорадочно искать носовой платок. — Мамочка… Я еще никогда не смела ослушаться мамочку. Вы, наверное, тоже считаете, что нужно всегда слушать свою мать, правда? Что здесь не может быть исключений, верно?

— Ну да, — признался сержант О'Хэйр.

— Именно поэтому я хочу попросить у вас совета. — Эйприл огляделась, проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь. Люк стоял у двери, объясняясь с клиентом, для которого он забыл оставить какой-то иллюстрированный журнал. В одном из боксов кондитерской дремал незнакомый мужчина в сером костюме. В глубине заведения пожилая дама в украшенной цветами шляпке читала этикетки лекарств, стоящих на полках.

— Так вот, — сказала Эйприл. — Считаете ли вы, что особа, у которой имеется определенная информация, ценная для властей, проводящих расследование по делу об убийстве, должна сообщить об этом в полицию, несмотря на то, что мать этой особы строго-настрого запретила ей вмешиваться в эту историю?

— Очень трудная проблема, — с притворной задумчивостью сказал сержант О'Хэйр, хотя заранее знал, что ответит на вопрос Эйприл. — Ты не хотела бы ослушаться мать. Но ведь ты также не хотела бы, чтобы убийца безнаказанно оставался на свободе и бродил по окрестностям.

Эйприл вздрогнула.

— Ах, нет! Но, видите ли, никто не знает, что я там была и подслушала этот разговор. Мне не следовало ходить туда. У меня будет куча неприятностей, если это откроется. Дело в том, что Хендерсон… Хендерсон — это черепаха моего братика… Так вот, Хендерсон сбежал, и я искала его. Я вовсе не хотела подслушивать, честное слово! Я невольно услышала все. Потому что она страшно испугалась, а он говорил ужасно громко.

— Ага, — сказал сержант О'Хэйр, с трудом владея голосом, чтобы не выдать возбуждения. — Кто испугался?

— Ну, миссис Сэнфорд. Он ей угрожал…

Эйприл замолчала и через минуту сказала:

— Ну, мне уже пора уходить, я только допью этот сироп. Мне нужно приготовить овощи на обед.