Убийство по-домашнему - Райс Крейг - Страница 48

— И они при тебе никогда ничего не говорили на эту тему?

— Ну что ты! Ты ведь сам убедился в том, какие между нами отношения, и знаешь, что они никогда при мне не осмелились бы… — она вздрогнула. — И что же ты теперь собираешься делать? Обратиться в полицию?

— И позволить арестовать себя по обвинению в мошенничестве относительно Лиги Чистоты? Нет уж.

— Но ведь они попытаются убить тебя!

— Чтобы это сделать, им вначале нужно усыпить мою бдительность. А я бдителен, Марни. — Я улыбнулся ей. — И кроме того у меня теперь есть союзник.

Она ответила на мою улыбку слабой гримасой. Я видел, что она очень испугалась.

— Там спит мать, да? — Я показал на стенку.

— Да.

— Мне это не нравится… Может быть, в эту минуту она подслушивает нас… Давай переберемся в салон.

— Зачем?

— Чтобы посовещаться.

Она послушно встала и поискала босыми ногами потертые шлепанцы. На стоящем у кровати стуле лежал серый халат, наверное, ровесник Марни. Она торопливо набросила его на себя, чуть сконфуженно улыбаясь мне.

— Я не очень элегантна в частной жизни, — сказала она.

— Это даже лучше. Я научился не доверять элегантности.

— Но мне ты доверяешь?

— Думаю, что да.

Она задумчиво посмотрела на меня.

— Ты вынужден, у тебя нет выбора.

Она подошла к двери и высунула голову наружу. Потом кивнула мне, как заговорщик другому заговорщику, и я выкатил кресло в коридор. Марни быстро вернулась, чтобы погасить лампу и закрыть дверь. Она тихонько толкала кресло, катящееся по залитому лунным светом коридору в маленький салон. Именно здесь состоялся мой первый разговор с инспектором Сарджентом. Марни зажгла только одну лампу и тщательно закрыла дверь.

— Может, лучше запереть на ключ, — сказал я, вспомнив о пистолете Горди.

Она повернула ключ в замке, а потом, съежившись на стуле, внимательно посмотрела на меня. Она перестала подражать Селене. Теперь она была просто обычным ласковым ребенком. Такой она мне нравилась в сто раз больше.

— Ну? — выжидательно спросила она.

Я глубоко задумался. Теперь все казалось мне намного проще.

— Прежде всего, — начал я, — мы уже знаем из письма Селены, что она уверена в неблагоприятном результате вскрытия. Или другими словами, Селена знала с самого начала, что мистера Френда отравили. Когда после встречи с Горди ты вернулась в спальню отца, Селена тоже была там, верно?

— Да.

— Следовательно, существуют только две возможности: либо Селена вошла в тот момент, когда Горди наливал отцу слишком большую дозу дигиталиса, и сориентировалась в ситуации, либо они отравили его вместе. Это кажется мне даже более вероятным. Возможно, они сделали это даже без заранее обдуманного намерения. Мистер Френд заявил им, что намеревается лишить их наследства. Для доказательства этого он позвонил мистеру Петербриджу. Потом попросил лекарство. И тогда они дали ему слишком большую дозу.

Мысли путались у меня в голове.

— Когда все уже было кончено, они поняли, какой опасности подвергаются. Они не были уверены, что доктор Леланд подпишет свидетельство о смерти с диагнозом сердечного приступа. Наверняка не были уверены. Что же им оставалось делать? Если преступление раскроется, подозрение в первую очередь падет на Горди, который является паршивой овцой в семье и известен своими пьяными выходками. О'кей! Поэтому Горди делает вид, что уезжает в Лос-Анджелес на одну из своих эскапад. Если с доктором Леландом все пройдет гладко, он вскоре сможет вернуться. В противном случае спрячется так, чтобы полиция не могла его разыскать. Такой план, естественно, взваливает всю вину на Горди. Но это типично для Селены.

Марни молча слушала, неотрывно глядя на меня блестящими глазами.

— Доктор Леланд подписал свидетельство, — продолжил я, — однако на этом все не закончилось. Ознакомившись с содержанием завещания, Селена поняла, что никто из вас не получит ни цента, если не явится Горди. Пока что ему не угрожала никакая опасность, но тем временем к Нэйту в клинику привезли меня и Селена решила, что будет гораздо удобнее использовать для этих целей меня вместо Горди. После того как я уже сыграю спектакль перед Лигой и если преступление раскроется, я буду вынужден совершить самоубийство как Горди. При этом все будут довольны. Селена получит деньги. Горди будет в безопасности — он начнет новую жизнь в других краях, под другим именем… — Я помолчал. — Ну как, все сходится?

— Да, это похоже на коварство Селены, — сказала Марни.

— Следовательно, все сводится к одному: где сейчас Горди? Твоя мать действительно нанимала частных детективов, чтобы те разыскали его в Лос-Анджелесе? Или это только сказочка, сочиненная для моего бенефиса?

— Нет, она в самом деле велела его искать. Они приходили сюда к нам. Я сама видела двух подозрительных субъектов с сигарами.

— Это означало бы, что твоя мать не принимала участия в заговоре. По крайней мере, тогда еще не принимала. — Мне внезапно пришла в голову новая мысль. — Если бы Горди действительно был в Лос-Анджелесе, эти субъекты обязательно напали бы на его след. Следовательно, его там вовсе не было. Он должен быть в таком месте, откуда может контактировать с Селеной. Как тебе кажется? Есть только одно такое место… Где-то поблизости, где, однако, никому не придет в голову искать его…

Она смотрела на меня, не понимая, что я говорю.

— Не думаешь же ты, что он… в доме?

— Нет. Но он где-то неподалеку. Мать говорила мне вчера, что на задах вашего поместья есть какой-то старый дом, принадлежавший раньше фермеру, у которого отец купил ферму, когда поселился здесь. Тебе что-нибудь об этом известно?

— Конечно.

— Это где-то на половине старой дороги, по которой должен увезти меня отсюда Йен на виллу Нэйта?

— Да… все верно.

— А сегодня вечером, когда ты объясняла Йену, по какой дороге он должен меня везти, ты несколько раз повторила, что это дорога Горди. Помнишь? И когда ты упомянула имя Горди, Йен поставил крестик на твоем рисунке. Этот крестик означал именно тот старый дом?

Марни даже покраснела от волнения.

— Да, ты прав! Но каким образом Йен…

— Кто-то должен доставлять Горди еду, — сказал я, — и передавать известия от Селены. Ты сама говорила, что Йен сделает для каждого все, ни о чем не спрашивая. А если Селена и Йен… — Я не закончил фразу. — Готов поспорить на все, что угодно, что Горди все это время прячется в старом доме.

Марни вскочила со стула.

— А если… если дело обстоит так, как ты говоришь… то что?

— Потом мы подумаем над этим. Сейчас речь идет о том, справедлива ли моя дедукция. Любимая… Ты должна отвезти меня туда, и причем немедленно!

— Ты что, с ума сошел? — вскричала она. — В этом гипсе! Ты не сумеешь в таком состоянии даже сесть в автомобиль!

— Костыли, — сказал я. — Где-то в кладовке за библиотекой есть костыли. Мне говорила об этом твоя мать. А с костылями я смогу передвигаться самостоятельно.

— Но даже если Горди действительно там прячется, у него наверняка имеется при себе пистолет. Как ты будешь защищаться только одной рукой и костылем?

— Несмотря ни на что, мне это кажется более безопасным, чем сидеть и ждать, когда от меня решат избавиться.

Она взяла мою руку и крепко сжала её обеими ладонями.

— Прошу тебя, разреши мне поехать туда одной. Я знаю этот дом. Я выскользну незаметно и поеду по дороге, которая проходит за нашим домом. И посмотрю, есть там кто-нибудь или нет…

Я покачал головой.

— Нет. Это не ты в опасности. Я и без того упрекаю себя за то, что прошу, чтобы ты отвезла меня туда.

— Но…

— Послушай меня, детка. Ты хочешь помочь мне, правда?

Она резко вскинула голову.

— Конечно, хочу… Конечно.

— Тогда сделай то, о чем я прошу тебя. Беги оденься, принеси костыль и фонарик. Чем быстрее мы двинемся в путь, тем лучше.

Она была такая перепуганная, что я подтянул её к себе левой рукой и поцеловал в щеку.

— Будь послушна, Марни. Ну, беги!