Отдохновение миссис Мэшем - Уайт Теренс Хэнбери - Страница 44

– Из употребления они, быть может, и вышли, но все происходило именно так, как я вам рассказываю. Они заперли Марию в старом винном погребе, потому что…

Лорд Наместник налил себе стакан портвейна, аккуратно вставил его под усы и с опаской воззрился на Профессора поверх серебряного коня, наполненного грецкими орехами.

– И что же, они вас пытали?

– Нет, не пытали. Получилось так, что…

– Ну, вот, видите? Это ведь все пустые слова. Вы вот возьмите тех же лошадей. Рано или поздно вы непременно встретите малого, который начнет вам рассказывать про лошадь, способную идти на рысях со скоростью тридцать миль в час, а стоит спросить – его ли это лошадь, так сразу окажется, что не его, а какого-то другого малого, ну и все. Возьмите вот…

– Милосердные небеса…

– Возьмите вот сигару. Мы их держим в этой кобылке, специально для приемов. Смотрите, надо только дернуть ее за хвост, вот так, и у нее изо рта высовывается сигара, видите? о, извините, а из ноздрей одновременно пышет пламя, чтобы вы могли ее раскурить. Ловко, не правда ли?

Сигара выстрелила из позолоченной лошади, тюкнула Профессора по носу, а скрытая в конском животе музыкальная шкатулка сыграла последние такты песенки «На охоту мы пойдем».

– Я пришел к вам, чтобы просить…

– Старина, дорогой вы мой, послушайте, примите мой совет. Бросьте вы все это. Вы уже запутались. Я вас осуждать не хочу, дело вполне естественное. Тут бы всякий запутался, и я тоже. Но если бы вы занимали пост Лорда Наместника – или Главного Констебля, или кем я там у них значусь, – столько времени, сколько я его занимаю, вы бы знали, что для Лорда Наместника первое дело – это мотив. Без мотива никакого преступления быть не может, уверяю вас, это абсолютно точно установленный факт. Я книжку читал, в ней именно так и написано. Напечатано, черным по белому. Ну, а какой мог быть мотив у мисс Как-бишь-ее, чтобы приковать к стене вашу, Как-ее-там, в этом месте, про которое вы говорили?

– У нее имелся очень серьезный мотив, но я не вправе его открыть. Он связан с безопасностью других людей.

– А, понятно. Весьма благоразумно с вашей стороны. Не хочешь неприятностей, не называй имен. Гм-м, да.

– А случаем, – чуть слышно зашептал Лорд Наместник, – это не старушка Лотти Кугуар опять улепетнула с кем-нибудь из лакеев?

– Определенно нет. То есть решительно ничего похожего. Марии было известно местонахождение некоторых людей, которых хотела выследить мисс Браун, вот она и мучила девочку, чтобы заставить ее обо всем рассказать.

– Похождение, говорите? Цыгане, наверное. Лучше этих ребят никто лошадей не понимает. Вы вот…

– Какое еще похождение! – завопил Профессор. – Местонахождение…

– Вы вот лучше выпейте кофе. Мы его держим вот в этом медном коне, видите? со спиртовкой под брюхом. Нужно просто свернуть ему нос, вот так, и кофе льется из уха, видите? о, извините, а из этого вот посеребренного стойла высыпается сахар, – вроде как подстилка получается. Мило, не правда ли?

Профессор в полном отчаянии вытирал с колен кофе, между тем как кофейник играл «Джона Пиля».

– Как гражданин этой страны я имею право просить полицию о защите, а вы, в качестве Лорда Наместника, обязаны произвести в поместье расследование…

– Господи-Боже, старина, откуда я вам здесь возьму защиту? Ну, пошлю я старика Дамблдума, чтобы он вас охранял, ну, и что проку? И потом, у него прострел, я точно знаю. Да вот только нынче вечером его жена присылала к нам за утюгом. И кто, позвольте спросить, будет останавливать все эти машины и отбирать водительские права, если Дамблдум станет день и ночь торчать там, охраняя вас?

– Дамблдум…

– Вы возьмите вот шоколадку. Мы их держим вот тут, в фарфоровом гунтере, для удобства. Надо только хвост ему задрать, видите? и шоколадка вылезает наружу, вот так, о, извините, а он играет «Охоту Мейнелла», только некоторые ноты пропускает. Полезная вещь, не правда ли?

Профессор в гневе выуживал шоколадку из чашки с кофе.

– И еще одно, старина. Как насчет свидетелей? Поверьте мне, я все-таки Лорд Наместник, – свидетели в преступлении это первое дело, если, конечно, у вас нет прямых улик, как мы их называем или как там они вообще называются. Свидетели! Это важно. Без них дело не делается, ну, то есть навряд ли. Вы вот возьмите того парня, который взорвал на воздух другого, или себя самого, не помню уже, в гараже, кажется, или в плавательном бассейне, вот только вчера дело было. У него этих свидетелей набралось несколько дюжин. Так он и их всех взорвал. Понимаете? Я это к чему, – пожалуй, можно даже сказать, что без свидетелей и преступления не бывает. А где у вас свидетели, как по вашему?

– У меня есть свидетель, миссис Ноукс.

– И кто же она такая, эта ваша миссис Ноукс?

– Миссис Ноукс – это кухарка из Мальплаке.

– Господи-Боже, при чем тут миссис Ноукс? Миссис Ноукс это миссис Ноукс. Да я ее знаю не хуже, чем собственную матушку. Надо же, какое совпадение, – я хочу сказать, что вы именно ее назвали! Эх, помню, во времена старого Герцога, бедняги, каких она готовила заливных куропаток, да, а суфле из птичьего мяса! Сколько мы ее уговаривали перебраться к нам, – а она ни в какую, так там и осталась. Семейные чувства. Вы вот возьмите лошадей…

– Только не лошадей!

– Ну, пусть будут собаки.

– И собак не хочу!

– Да, собаки. Возьмите собак. Собака вам что хочешь сожрет.

– По правде сказать, – слегка покраснев, добавил Лорд Наместник, – они и лошадей, бывает, едят. Вареных, конечно. Что-то вроде похлебки. Жестоко, конечно, если вдуматься. Но такова уже их природа. Если на то пошло, они и меня не раз пытались сожрать. Этакие зверюги. Тут, я полагаю, вся причина в том, что они живут все время на свежем воздухе. Поневоле проголодаешься. Да и лошади тоже, чего они только не жрут. Сено и все такое. А вот люди не то, им подавай заливных куропаток. Тут есть над чем подумать, правда? Как вы думаете?

– Никак я не думаю ни о лошадях, ни о собаках, и я вам в последний раз заявляю: я настаиваю…

– Господи-Боже, опять вы про свои подземелья. Вы бы, старина, не думали все время об этом, а то ведь так и до маниакальной репрессии додуматься можно. Возьмите вот сигарету. Мы держим их в этом платиновом пони – из сентиментальных причин, знаете ли. Это мой собственный старый пони, бедняга, я на нем в поло играл. Помер, конечно. Лет уж сорок тому, наверное. Надо просто приподнять клюшку для поло, таким вот образом, видите? и он открывает рот, вот так, и оттуда вылезает сигарета, о, извините, возьмите вот салфетку, ну, и он играет «Старый конь, верный конь». Печально, не правда ли?

Платиновый пони выплюнул примерно полсотни сигарет, перевернув портвейн и кофе Профессору на колени.

Профессор вскочил, ахнул кулаком по столу и благим матом заорал:

– Я требую, чтобы меня выслушали! И я не желаю, чтобы в меня кидались всякой дрянью!

После чего он скрестил руки и уселся на потешную подушку, которая немедленно заиграла «Сапог, седло, по коням и вперед».

– Господи-Боже, старина, зачем вы на нее уселись? Она и не для сидения вовсе. Это шутка такая, людей пугать…

Профессор швырнул подушку на пол, отчего она заиграла сызнова, смел с дороги нескольких лошадей и подскочив к Лорду Наместнику потряс кулаком у него перед носом.

– Вот только не надо меня запугивать, старина. Все почему-то как увидят какого ни на есть Лорда Наместника, так тут же ну его запугивать. А что толку? Если хотите услышать горькую правду, я просто не поверил ни единому вашему слову. Вы меня охмурить пытаетесь. Не выйдет. Вот если бы миссис Ноукс рассказала мне насчет подземелий и прочего, я бы ей тут же поверил, то есть как из пушки. Я бы поверил ей, даже если бы она назвала пирог с вареньем яичницей с ветчиной. А когда приходит малый вроде вас и начинает что-то плести про цыган…

– Да говорю же я вам, что миссис Ноукс подтвердит каждое мое слово…

– Ну, так давайте ее сюда. Приведите вашего свидетеля. Мы, представители закона всегда, знаете ли, так и говорим. Приведите вашего свидетеля.