Земля смерти - Вебер Дэвид Марк - Страница 26

«Нет! – в очередной раз повторила про себя Ванесса. – О традиционной обороне этого узла пространства не может быть и речи!»

Придется отдать противнику узел! Она, конечно, постарается нанести ему там максимальный урон, но в дальнейшем будет вести маневренное сражение на просторах звездной системы, где с наибольшей выгодой для себя использует более высокую скорость и другие виды технического преимущества своих кораблей. Будь хоть малейший шанс остановить противника возле узла пространства, она не стала бы считаться с потерями, но его нет! Ванессе оставалось только отступать, стараясь как можно больше измотать при этом противника и надеясь, что призраки людей, попавших в ловушку в Мерривезере после ее ухода, не будут преследовать ее по ночам. Впрочем, особой надежды на это она не питала.

– Ладно, Марк, выкладывай, с чем пришел!

Капитан Леблан вздохнул, удобно расположившись в шезлонге. Он держал высокий стакан с разбавленным тоником джином, в котором позвякивал лед. Он даже скинул обувь, чего никогда не позволил бы себе в присутствии кого-либо, кроме Ванессы. Однако озабоченный взгляд выдавал его внутреннее напряжение.

– Не могу сказать ничего хорошего, – признался он. – Коммодор Райхман старается изо всех сил, но, чтобы эвакуировать всех, его кораблям придется сделать по меньшей мере еще шесть рейсов в Сарасоту.

– А что если дать ему наши эсминцы? – Ванесса наклонилась вперед, нервно сцепив пальцы. – Все равно от маленьких эсминцев типа «Джонстон» в бою большого прока не будет…

– Это не поможет, – перебил ее Леблан тоном, которым капитану не следовало бы разговаривать с адмиралом; Муракума перестала разглядывать ногти и подняла глаза. – У них на борту слишком мало места. Даже если ты отдашь Райхману все семь, он запихает на них тысячи две, не больше.

– Но… – начала была Ванесса, потом осеклась и прижала ладони к щекам. – Конечно, ты прав.

Она говорила очень тихо, но Леблан расслышал горечь в ее голосе.

– Кажется, я порю чушь, – сказала она.

– Пожалуй, да, – негромко ответил Леблан. – Видит бог, я тебя понимаю, но, по-моему, от эсминцев будет больше проку в бою.

– Это верно, – сказала Ванесса. – Я просто все время думаю о том, что проклятые пауки сделают с теми, кого мы не сможем забрать…

Она замолчала и содрогнулась, чего никогда не позволила бы себе на глазах других офицеров. Леблан нахмурился. Прошло сорок лет с тех пор, как их отправили служить в разные места, и любовь времен Военно-космической академии погасла. Он не знал, подозревает ли кто-нибудь, что они с Ванессой когда-то любили друг друга, да это и не имело для него особого значения, но какой-то трусливый голосок в глубине души шептал, что ему не следовало бы сейчас находиться рядом с Ванессой. В такой невероятно напряженной обстановке ей просто необходимо было изливать кому-то душу. В известном смысле Леблан мог считать себя польщенным тем, что роль этого человека досталась именно ему, но ему тоже было страшно, и он нуждался в хладнокровном и мужественном начальнике, каким Ванесса казалась всем… кроме него. Он уже понял, как мучительно трудно ей выполнять свои обязанности, и от этого становилось еще страшнее. Ванесса выглядела крайне хрупкой. «Совсем как птичка!» – когда-то сказала Леблану его мать, когда он пришел с Ванессой к ней в гости.

– Знаешь, а ведь на самом деле они не насекомые, – стараясь говорить небрежно, заметил Леблан. – Конечно, очень хочется сравнить их с чем-то знакомым на прародине-Земле. Даже специалисты по экзотическим культурам поддались этому соблазну и окрестили их арахнидами, то есть паукообразными. Но если мы начнем ориентироваться на поведение насекомых…

– Они – пауки! – перебила его Ванесса. Он взглянул ей в глаза, удивленный лютой, неукротимой ненавистью в ее голосе. – Они – не орионцы и даже не тангрийцы. Они – гадкие, мерзкие, поганые пауки, и, клянусь богом, мы истребим их, как заразу!

– Ванесса, ты… – начал было Леблан, но Муракума лишь хрипло рассмеялась:

– Не волнуйся, Марк! Я еще не сошла с ума, но действительно так думаю. Эта война не закончится мирным договором. Пусть Законодательное собрание всмотрится в съемки из Эребора. Мы еще не забыли, что такое 18-я директива, и сотрем этих монстров в порошок. От них и следа не останется во Вселенной!

Услышав, каким холодным, спокойным и абсолютно уверенным тоном говорит Ванесса, Леблан вздрогнул. Он понимал, что она наверняка права, и испытывал примерно такие же чувства, но его пугали пустые ненавидящие глаза Ванессы. Он откашлялся:

– Я и не думал, что ты сошла с ума… Просто мне очень жаль, что такими ужасными вещами приходится заниматься именно тебе.

– Не будь здесь меня, это пришлось бы делать кому-нибудь другому, – сказала Ванесса своим обычным голосом, пожала плечами и потянулась за своим стаканом. – И этот человек все равно…

Ее голос заглушил рев сирены, объявившей на «Кобре» боевую тревогу. Ванесса дернулась, как от удара электрическим током, и повернулась к монитору связи.

– Что происходит? – спросила она, хотя изображение вахтенного офицера на экране еще не успело сфокусироваться.

– Одновременный проход узла! – ответил офицер хриплым дрожащим голосом. – В количестве… – Офицер повернулся к другому дисплею. – В количестве более пятидесяти кораблей противника в первой волне, – через секунду доложил он.

– Понятно! Боевая тревога на всех кораблях!

– Есть!

Ванесса выключила монитор и отвернулась от пульта, расстегивая китель. Шкаф, в котором висел боевой скафандр, автоматически открылся, когда завыла сирена, и Ванесса бросилась к нему по устланному ковром полу.

– Марк!..

– Бегу!

Она краем глаза посмотрела на него и чуть не рассмеялась, глядя, как он трусит к люку каюты с обувью в руках.

– Встретимся на мостике!

Люк за Лебланом закрылся, прежде чем Ванесса успела ответить. Она потянулась к скафандру, машинально проверяя, все ли сигнальные лампочки загорелись на нем, но перед ее мысленным взором уже витала армада космических кораблей, прибывших по ее душу.

Шестьдесят легких крейсеров, как неудержимый водяной вал, одновременно ворвались в обычное пространство беззвездной системы К-45. Двенадцать из них совместились и исчезли в сполохах закружившейся водоворотом плазмы. Другие были уничтожены буями, чьи лазеры, действующие по принципу бомбы, могли делать только по одному выстрелу, испуская невероятно мощные лучи, проникающие сквозь электромагнитные щиты, пробивающие броню и разрушающие набор корпуса. Однако буи не могли стрелять координировано. Лишь по чистой случайности по одному крейсеру вело огонь достаточно буев для его уничтожения. Конечно, многие крейсера были сразу тяжело повреждены, но лишь несколько было уничтожено буями.

Уцелевшие крейсера, терявшие кислород и куски обшивки, на мгновение замерли, разыскивая противника, но поблизости ничего не было. Они еще несколько мгновений ждали, а потом двинулись цепочкой в сторону от узла пространства, прямо туда, где их поджидали мины. Вакуум потрясли чудовищные взрывы, когда спутники-истребители открыли по ним огонь ракетами, оснащенными боеголовками с антивеществом, но крейсера не повернули вспять.

Ванесса Муракума с каменным лицом наблюдала за гибелью последнего из вражеских крейсеров.

– Они прорвутся сквозь минные поля раньше, чем мы думали, – сказал Маккена, и Ванесса кивнула. Хотя для предстоящей битвы происшедшее и не имело особого значения, это в очередной раз подчеркивало страшную разницу между людьми и существами, из которых состояли команды кораблей противника. Несмотря на то что спутники-истребители несли ракеты, оснащенные боеголовками с антивеществом, минные поля были не очень плотными. В Сарасоте не нашлось достаточного количества спутников-истребителей, чтобы пытаться остановить с их помощью тяжелые корабли противника, но эти существа – эти пауки! – даже не пытались проделать в минных полях проходы обычным путем. Как же они мыслят, если целенаправленно посылают на гибель корабли, которые смогли бы пригодиться им в будущем, а не используют тяжелые корабли, которые легко прокладывают проходы в минных полях ценой незначительных повреждений?!