Врач-убийца - Уайт Джеймс - Страница 38

В технике Малыши достигли таких успехов, какие только были возможны при жизни в переменчивой среде. И каждый день, пока они были молоды, они старались руководить своей животной природой, чтобы как можно скорее обрести умственную зрелость Родителей. А те всю свою долгую жизнь обдумывали великие идеи, в то время как Малыши изучали и сохраняли ресурсы единственной планеты, которую им суждено было познать, – единственной, поскольку из-за своих гигантских размеров они не могли путешествовать в космосе.

– На Гроалтере четко выделяются две культуры, – продолжал свое повествование Лиорен, – культура Малышей, к которой принадлежит наш гигантский больной, и культура Родителей, о которой мало знают даже их собственные отпрыски.

Уже на первом году жизни Малыши были вынуждены покидать Родителей. Далее о них заботились и занимались их обучением дети постарше. Эта кажущаяся жестокость была необходима для психического здоровья и длительного выживания Родителей: Малыши в раннем детстве мало чем отличались от диких зверей. Сообразительность и поведение гроалтеррийских младенцев были таковы, что делали их физически опасными для Родителей.

Но Родители нежно любили их и наблюдали за их ростом и взрослением на расстоянии.

Однако мышление Малышей-гроалтеррийцев, в сравнении с уровнем разума и социального поведения, присущими усредненному обитателю Федерации, не отличались ни дикостью, ни ограниченностью. В течение многих тысяч стандартных земных лет, в течение долгого ожидания, длящегося от момента рождения до обретения зрелости, на Малышах лежала ответственность за развитие науки и техники на Гроалтере. В этот период они не вступали в общение со взрослыми, а физические контакты отличались жестокостью и сводились к хирургическим операциям, предназначенным для продления жизни Родителей.

С таким поведением, – сделав небольшую паузу, проговорил Лиорен, – я никогда не сталкивался. Вполне очевидно, что Малыши относятся к Родителям с величайшим уважением, высоко ценят их, повинуются им и пытаются оказать им любую посильную помощь, на что Родители откликаются исключительно пассивно и порой крайне неохотно позволяют себя оперировать.

Малыши пользуются устной и письменной речью, а Родители вроде бы обладают колоссальными умственными способностями, включая и телепатию. Телепатией они пользуются для обмена мыслями между собой, для надзора за жизнью в гроалтеррийском океане, а также для сохранения любого неразумного существа.

По какой-то причине Родители не прибегают к телепатии для разговора с детьми, и кстати говоря, и для бесед с пытающимися вступить с ними в контакт специалистами Корпуса Мониторов, которые в настоящее время находятся на орбите Гроалтера.

Такое поведение совершенно беспрецедентно, – беспомощно завершил свой рассказ Лиорен, – и лежит за пределами моего понимания.

О'Мара обнажил зубы.

– Уточним: за пределами вашего нынешнего понимания. Тем не менее ваш отчет меня очень заинтересовал, он представляет большую ценность для специалистов по контактам. Теперь их неведение в отношении гроалтеррийцев уже нельзя считать полным. Корпус будет очень благодарен своему бывшему хирургу-капитану. Что касается меня, то я впечатлен, но недоволен, поскольку отчет самого младшего сотрудника моего отделения, практиканта Лиорена, далеко не полон. Вы по-прежнему пытаетесь скрыть от меня важные сведения.

Что ж – Главный психолог наверняка лучше разбирался в тарланской мимике, чем Лиорен – в человеческой. Лиорен молчал.

– Позвольте напомнить вам, – проговорил О'Мара, слегка повысив голос, – что Геллишомар – пациент и что на нашем госпитале, сотрудниками которого являются Селдаль и мы с вами, лежит ответственность за лечение этого пациента.

Селдаль явно полагал, что, помимо клинических проблем, в данном случае существуют психологические. Он видел результаты ваших бесед с Манненом и, понимая, что не может обратиться ко мне официально из-за того, что вверенное мне отделение ведает только психическим здоровьем сотрудников, обратился к вам с просьбой поговорить с больным. У нас тут не психиатрическая больница, однако Геллишомар – особый случай. Это первый гроалтерриец, заговоривший с нами – а точнее, с вами. Я хочу помочь ему не меньше вас, и у меня больше опыта в понимании чужой ментальности. Интерес к данному больному у меня чисто профессиональный, так же как и мое любопытство в отношении любых сведений личного характера, которые, вероятно, вам поведал больной. Эти сведения будут применены в тактике лечения и никому больше не будут разглашены. Вам ясна моя точка зрения?

– Да, – ответил Лиорен.

– Очень хорошо, – сказал О'Мара, поняв, что Лиорен больше ничего не скажет. – Если вы настолько упрямы и непослушны, что не исполняете распоряжения руководителя, то, может быть, вам хватит ума сделать некоторые предположения. Спросите больного, откуда у него взялись ранения, если вы до сих пор не сделали этого и теперь не скрываете от меня ответ. И еще спросите у него, сам ли он нарушил гроалтеррийское молчание и попросил о медицинской помощи, или за него это сделал кто-то другой. Специалисты по контактам озадачены обстоятельствами, при которых поступил вызов и выражение намерений.

– Я пытался задавать такие вопросы, – отозвался Лиорен. – Больной разволновался и отвечал только, что лично он никакой помощи не просил.

– Что он сказал? – быстро вмешался О'Мара. – Повторите в точности, что он сказал.

Лиорен молчал.

Главный психолог издал короткий, непереводимый звук и откинулся на спинку стула.

– Порученное вам обследование Селдаля не имеет важности само по себе. Важность имеют ограничения. Я не знал, что для сбора информации вам придется работать с пациентами Селдаля и что одним из этих пациентов станет Маннен. Я надеялся, что ваше знакомство – знакомство больного, страдающего от предсмертной тоски и отказывающегося общаться с друзьями и коллегами, и тарланина, чьи беды могли заставить Маннена усомниться в серьезности собственных проблем, – поможет бывшему диагносту раскрыться. Я надеялся, что это поможет и нам оказать помощь ему. Без какого-либо вмешательства с моей стороны вы добились таких результатов, на которые я даже не рассчитывал, и за это я вам крайне признателен. Моя благодарность и незначительность дела в целом заставили меня забыть о вашей, прямо говоря, утомительной несубординации, но сейчас – совсем другое дело.

Ваши разговоры с гроалтеррийцем – идея Селдаля, а не моя, – продолжал О'Мара. – И я узнал обо всем только постфактум. До последнего времени я не знал, что там между вами происходило, теперь же я желаю знать все. Речь идет об обстоятельствах первого контакта с представителем вида, отличающегося высоким уровнем умственного развития, который, однако, до сих пор проявлял полнейшую некоммуникабельность. Вам же удалось поговорить с представителем этого вида и по какой-то причине буквально за несколько дней добыть сведений больше, чем Корпусу Мониторов – за годы. Очень надеюсь, вам понятно, что утаивание сведений – любых сведений, независимо от их характера, способных помочь нам расширить рамки контакта с гроалтеррийской цивилизацией, – глупо и преступно.

Проклятие, сейчас не время играть в этические игры! – угрожающе спокойно проговорил О'Мара. – Все чересчур важно для игр. Вы согласны со мной или нет?

– Со всем моим уважением... – начал было Лиорен, но резкий жест О'Мары заставил его умолкнуть.

– Это означает «нет», – гневно изрек Главный психолог, – невзирая на любые словесные изящества. И почему вы со мной не согласны?

– Потому, – поспешно откликнулся Лиорен, – что мне не дано разрешения на передачу таковых сведений, и потому, что я чувствую, как важно уважать желания пациента. Геллишомар все больше и больше рассказывает о гроалтеррийцах – по крайней мере в общих чертах. Если бы я с самого начала не выказал уважения к его стремлению к конфиденциальности, вряд ли бы мы получили какие-либо сведения вообще. Мы получим гораздо больший объем информации о гроалтеррийской цивилизации, но только в том случае, если и вы, и Корпус Мониторов, и я будем хранить спокойствие и молчание до тех пор, пока больной не примет иного решения. Если я нарушу конфиденциальность, всякое поступление информации прекратится.