Скорая помощь - Уайт Джеймс - Страница 17

Главный психолог обвел присутствующих взглядом. Ему явно не были нужны заверения Приликлы в том, что теперь-то он уж точно безраздельно владеет их вниманием. Он продолжал:

– Безусловно, я все слишком упрощаю. У вас возникало немало проблем в процессе терапевтического или хирургического лечения существ, сталкиваться с которыми ранее не приходилось. К вашим услугам был переводческий компьютер госпиталя – второй по мощности в Галактике, вам при необходимости оказывали помощь специалисты по средствам связи из состава Корпуса Мониторов. Корпус непосредственно участвовал в спасении многих раненых инопланетян. Но факт остается фактом: вы, оказывая медицинскую помощь, демонстрировали добрую волю Федерации инопланетянам более просто и наглядно, чем это могло бы быть сделано в процессе долгого и нудного обмена соображениями по тому или иному поводу.

В результате произошли значительные перемены в самой стратегии осуществления процедуры первого контакта…

Был известен один-единственный способ перемещения в гиперпространстве и один-единственный способ подачи сигнала бедствия в случае аварии или выхода из строя каких-либо бортовых систем, когда звездолет безнадежно застревал где-то в обычном пространстве посреди звезд. Подпространственный радиосигнал не являлся надежным методом связи, поскольку был подвержен множеству искажений и наложений при прохождении вблизи от звезд. Помимо всего прочего, для отправки такого сигнала требовались немалые затраты энергии корабля, а у корабля, терпящего бедствие, энергии всегда в обрез. А вот с аварийным маяком дело обстояло иначе. Никто не требовал от этого устройства передачи связной информации. Маяк представлял собой всего-навсего прибор с небольшим автономным ядерным реактором и передавал сигнал, по которому можно было судить о его местоположении в космосе. То есть это был своеобразный подпространственный призыв о помощи, способный звучать от нескольких минут до нескольких часов.

Сведения о курсе, экипаже и пассажирах любого звездолета перед его стартом заносились в единую систему, и потому по координатам аварийного маяка всегда можно было более или менее определенно судить о том, к какому виду принадлежали попавшие в беду существа. В зависимости от этого, к месту аварии отправлялся звездолет-неотложка из Главного Госпиталя Сектора либо с родной планеты пострадавших, причем экипаж и медиков подбирали того же вида. Но бывали случаи – и таких случаев было немало, – когда в беду попадали существа, дотоле Федерации незнакомые, и им срочно требовалась помощь, а их потенциальные спасители не в состоянии были ее оказать.

Пострадавшие попадали в Главный Госпиталь Сектора только тогда, когда спасательный корабль обладал способностью расширить свою гиперпространственную оболочку настолько, чтобы она охватила пострадавшее судно, либо тогда, когда создавалась возможность безопасного извлечения раненых или больных инопланетян из их корабля и подготовки соответствующих помещений для них на звездолете Федерации. В результате многие, прежде неизвестные формы жизни, обладавшие высоким интеллектом и достигшие высокого уровня развития техники, попадали в руки врачей в виде образцов для патоморфологических исследований. Однако ответ на эту проблему постоянно искали и, похоже, наконец нашли.

Было решено оснастить один совершенно особенный корабль неотложной медицинской помощи, который должен был отвечать только на те сигналы бедствия, чьи координаты не совпадали бы с полетными планами кораблей Федерации.

– При возможности, – продолжал О'Мара, – мы предпочитаем иметь дело с представителями цивилизаций, освоивших межзвездные перелеты. В общении с существами разумными, но не владеющими космической техникой, возникает немало сложностей. Никогда не знаешь наверняка, чего добьешься, свалившись им на голову: то ли поможешь в естественном развитии, то ли, наоборот, это развитие замедлишь, ставя им, так сказать, техническую подножку и провоцируя появление тяжелейшего комплекса неполноценности.

– Но на корабле, терпящем бедствие, может не оказаться аварийного маяка, – вмешалась Нэйдрад. – Что тогда?

– Если существа, настолько высокоразвитые, что у них имеются звездолеты, не предусмотрели такого средства безопасности для своих сородичей, я бы не желал с ними знаться, – ответил О'Мара.

– Понимаю, – проговорила кельгианка.

Главный психолог кивнул и тут же продолжал:

– Теперь вы понимаете, почему четверых медиков высокой квалификации понизили в звании до членов бригады неотложки. – Он нажал на несколько клавиш на панели пульта, и звездная карта Федерации сменилась крупным и подробным планом корабля. О'Мара добавил: – Правда, неотложка весьма и весьма особенная, как видите. Капитан Флетчер, вам слово. Прошу вас.

Конвей обратил внимание на то, что О'Мара обратился к Флетчеру, назвав его должность, а не звание – по званию Флетчер был майором. Вероятно, Главный психолог сделал это для того, чтобы подчеркнуть, что Флетчер на корабле главный – вне зависимости от того, нравится это кому-то или нет.

Флетчер принялся рассказывать о размерах, мощности и маневренности звездолета с упоением родителя, расписывающего прелести своего первенца. Конвей слушал его вполуха.

Изображение, красовавшееся на демонстрационном экране, Конвею было знакомо.

Он уже видел этот корабль в парковочной зоне госпиталя – похожий на гигантский белый дротик, поросший лесом наружных датчиков. Инспекционные панели на обшивке корабля были открыты, а рядом с ним сновали маленькие юркие катера с будничной серой окраской Корпуса Мониторов. По конфигурации и массе белый звездолет равнялся легкому крейсеру, то есть самому крупному из судов Корпуса Мониторов, способных к аэродинамическому маневрированию в планетарной атмосфере. Конвею уже довелось полюбоваться сверкающей белой обшивкой звездолета, его дельта-крыльями, на которых красовались Красный Крест, а также Солнце за Тучей, Желтый Лист и множество других символов бесплатной медицинской помощи, принятых в Федерации.