Двойной контакт - Уайт Джеймс - Страница 7

Приликла вместе с остальными медиками наблюдал за происходящим, глядя в иллюминатор. Расстояние до «Террагара» стремительно сокращалось. «Террагар» не только вертелся вдоль горизонтальной оси – он еще и медленно разворачивался вдоль вертикальной. Совсем рядом с иллюминатором проплыл неосвещенный отсек управления, но под таким углом, что разглядеть было ничего невозможно. Но вот «Ргабвар» снова поравнялся с отсеком управления «Террагара», и Приликла заметил, как внутри отсека что-то мелькнуло.

– Друг Флетчер, – торопливо проговорил цинрусскиец. – Похоже, я видел движение внутри отсека управления. Никто, кроме меня, ничего не заметил, в противном случае я уже уловил бы их эмоции. Пока мне удалось различить лица, руки и торсы по меньшей мере троих землян. Они живы, но расстояние до них экстремальное в плане оценки их эмоционального состояния.

– Мы тоже ничего не заметили, – признался Флетчер. – Вдобавок в отличие от вас, доктор, эмпатическая чувствительность у нас такова, что мы в сравнении с вами как бы в толстых перчатках и с шорами на глазах. Хэслэм, включите гравилучевую установку и зафиксируйте этот корабль так, чтобы мы имели возможность хорошо разглядеть отсек управления.

Затем подсоедините к обшивке «Террагара» в области отсека управления коммуникатор-рацию. Нам отчаянно нужны сведения о том, что там происходит. Очень важно также узнать, нуждается ли кто-то из членов экипажа в медицинской помощи.

Туманно-голубые гравилучи, померцав, сосредоточились на носовой и кормовой части «Террагара». «Террагар» постепенно замедлил вращение. Немного погодя более тонкий луч поднял коммуникатор, но поднес его к обшивке «Террагара» только тогда, когда тот окончательно замер. Приликла за это время успел лучше разглядеть людей в отсеке управления.

– Друг Флетчер, – поспешно проговорил он, отвечая на эмоции, которые, как он знал, ему не принадлежали. – Я разглядел четверых офицеров. Это все члены экипажа поискового корабля. Все они махали нам руками и яростно качали головами – такими знаками вы, земляне, выражаете отрицание.

Кроме того, они держали руки, развернув их ладонями к нам.

Один из них несколько раз указал в направлении чужого корабля и нашего коммуникатора. Как ни экстремален уровень эмпатического чтения, я все же ощутил, что земляне излучают крайнюю степень волнения.

– Я их тоже разглядел, – ответил капитан. – Не похоже, чтобы они были ранены. Их в самом скором времени спасут" так что волноваться им положительно не о чем. И все же… Хэслэм, как там чужой звездолет? Ничего агрессивного?

– Нет, сэр, – отозвался лейтенант. – Тише воды, ниже травы, если можно так выразиться.

Приликла немного помолчал, готовясь к тому, чтобы сказать нечто такое, что могло вызвать у его собеседника возражения, а следовательно, доставить ему самому неудобство.

– Я уловил их чувства, – осторожно произнес он. – Их было трудно дифференцировать в связи с тем, что я окружен эмоциональным полем моих сотрудников. Между тем это было волнение, и оно наверняка очень сильное, если достигло меня на таком расстоянии. Могу ли я высказать предположение и попросить об одолжении?

Капитан ощущал раздражение, типичное для существа, чьи соображения и авторитет были поставлены под вопрос. Однако он быстро овладел собой и сказал:

– Говорите, доктор.

– Благодарю вас, – отозвался Приликла и обвел взглядом сотрудников, давая тем самым понять, что его слова обращены и к ним. – Попросить я хочу вот о чем. Не могли бы вы сказать вашим подчиненным, чтобы они постарались, по возможности, умственно расслабиться и отказаться от напряженной мыслительной деятельности и проистекающих от такой деятельности чувств? Мне хотелось бы лучше уяснить для себя, что именно так беспокоит экипаж «Террагара». У меня нехорошее чувство по поводу этой ситуации, друг Флетчер.

– А когда бывало такое, – негромко проговорила Мэрчисон – но так, чтобы ее мог услышать капитан, – чтобы чувства обманывали Приликлу?

– Сделайте то, о чем вас просит доктор, – распорядился капитан, сделав вид, что ничего не слышал. – Опустошите ваш разум, – тут он негромко, по-землянски, гавкнул, – чуть сильнее, чем обычно.

По всему кораблю все живые существа уставились кто на переборки, кто в пол, кто вообще закрыл глаза – словом, все, как могли, постарались сделать все возможное, чтобы понизить свою мозговую и эмоциональную активность. Никто лучше Приликлы не знал, как трудно отключить мышление и стараться думать ни о чем, но все очень старались.

Отсек управления «Террагара» скрылся из глаз, но это никак не сказалось на эмоциональном излучении членов его экипажа: в нем читалось напряжение и смятение чувств. Сила излучения была минимальной, но теперь, когда Приликла не ощущал помех со стороны своего ближайшего окружения, он мог лучше дифференцировать чувства, испытываемые отдельными членами экипажа «Террагара». Чувства эти были какими угодно, только не радостными.

– Друг Флетчер, – взволнованно проговорил Приликла, – я ощущаю страх и сильнейшее отрицание. При том, что я улавливаю эти чувства на таком расстоянии, они должны быть сильнейшими. Страх, испытываемый этими землянами, представляется мне как личным, так и беспредметным, причем последняя эмоция характерна для существ, которые полагают, что существует некая угроза не только для них самих, но и для других. Я эмпат, а не телепат, но я бы сказал… Смотрите, они снова появились в поле зрения.

Он видел лица землян не слишком ясно, но различал открывающиеся и закрывающиеся рты. Земляне отчаянно жестикулировали и указывали на чужой звездолет, но еще чаще – на «Ргабвар» и коммуникатор, который по-прежнему парил в пространстве на ниточке гравилуча между двумя кораблями.

Кроме того, земляне то и дело прижимали бледные ладони к иллюминатору.

Что же они такое пытались сказать?

– …Они указывают на чужой звездолет и на наш «Ргабвар», – быстро продолжал Приликла, – но гораздо больше их беспокоит коммуникатор. Руками они производят отталкивающие движения. Страх и волнение нарастают. Я уверен, что они хотят, чтобы мы улетели.

– Но почему, проклятие! – не выдержал капитан. – Что они там, с ума сошли, что ли? Я всего лишь пытаюсь зафиксировать их корабль и наладить с ними связь!

– Чем бы вы ни занимались, – решительно ответил Приликла, – это вызывает у них страх, и они очень хотят, чтобы вы это прекратили.

Один из четверых жестикулировавших членов экипажа вдруг резко пропал из поля зрения. Приликла еще не успел оповестить об этом капитана, а тот уже заговорил снова. На этот раз голос его обрел спокойствие и уверенность, характерные для человека, привыкшего командовать.

– Прошу прощения, доктор, – сказал Флетчер, – но какие бы чувства вы у них ни выявили, пока все это выглядит бессмысленно и будет выглядеть именно так, пока мы не поговорим с ними и они не втолкуют нам, что с ними стряслось и что здесь вообще происходит, будь оно неладно. Эти сведения нам необходимо получить прежде, чем мы решимся взойти на борт чужого звездолета. Хэслэм, поднесите коммуникатор вплотную и будьте готовы присоединить его к их обшивке, как только окончательно прекратится вращение.

– Прошу вас, подождите, – в тревоге проговорил Приликла, – и задумайтесь. Члены экипажа «Террагара» не ранены, они не излучают чувств боли или физического дискомфорта. Они всего лишь испытывают сильнейшее волнение в связи с нашим появлением. Следовательно, срочная медицинская помощь им не нужна. Поэтому не случится ничего ужасного, если вы отлетите немного назад хотя бы для того, чтобы их немного успокоить. Друг Флетчер, у меня очень нехорошие чувства по поводу всего этого.

Он ощутил нарастающее раздражение капитана, к которому теперь примешивалась растерянность.

– Прошу прощения, доктор, – тем не менее решительно объявил Флетчер, – но прежде всего я должен поговорить с ними, как только…

– Сэр! – прервал его Хэслэм. – Они уходят из радиуса действия наших гравилучей. Включили двигатели… о Господи, на три ! Система управления набором высоты у них не работает, иначе они бы уже сами остановили вращение. Это глупо, это самоубийство! Сейчас они нырнут в атмосферу, а когда поток ионов ударит по нам, мы поджаримся, как…