Великие химики. В 2-х томах. Т. 1. - Манолов Калоян - Страница 84

Дядя Жюльен предоставил детям полную свободу на корабле. Они целыми днями гуляли по палубе, восхищаясь морем, вспоминая родной остров Сент-Тома, думая о будущей жизни во Франции…

Госпожа Девилль уделяла большое внимание воспитанию двух своих сыновей. Она сама познакомила их с литературой, обучила французскому языку и давала уроки музыки. Но сыновья всеми уважаемого господина Девилля должны были получить систематическое образование. По его мнению, такое образование они могли получить только в Париже.

Огромный и шумный город ошеломил двух маленьких приезжих. Анри он казался порой страшнее ураганов, часто налетавших на острова в засушливый период августа. Но за высокими стенами института «Сент-Барб» всегда было спокойно. Там мальчики и начали свою новую жизнь. Несмотря на разницу в возрасте, они учились в одном классе, вместе готовили уроки, гуляли в саду за часовней, нередко вспоминали родной, но такой далекий теперь остров.

Обучение в институте «Сент-Барб» велось по государственным классическим программам. Институт давал прочный фундамент знаний, готовя своих воспитанников к университету. В нем преподавали известные педагоги. Некоторые из них занимались научно-исследовательской работой. Опытные воспитатели, они умели пробудить интерес у своих учеников к науке. И братья Девилль не были в данном случае исключением: свою жизнь они тоже решили посвятить научным исследованиям.

Шли годы, и перед братьями встал вопрос о выборе будущей профессии. Шарль увлекался минералогией и геологией.

— Я решил поступить в Горно-геологический институт, — сказал он «брату.

— А я все никак не могу решить, — задумчиво ответил Анри. — Хочу изучать медицину, но не могу расстаться с музыкой.

— Вот что, Анри, — сказал покровительственно Шарль, — и музыка не плохое дело, но, мне кажется, она разлучит нас. Если ты посвятишь себя музыке, у нас будут слишком разные интересы. А с медициной, пожалуй, дело обстоит иначе. По крайней мере мы хоть вначале будем изучать одни и те же дисциплины. Возьми, к примеру, физику, химию…

— Да и отец, собственно, тоже хотел, чтобы я стал врачом. Что ж, я не прочь, буду медиком.

Шарль и Анри получили отдельную комнату и полный пансион в трехэтажном доме на улице де ля Харп, принадлежавшем их дальнему родственнику. Они с головой окунулись в изучение новых наук. Занятия в лабораториях, лекции известных профессоров, самостоятельная работа с научной литературой — все это целиком заполняло их время.

Анри не удовлетворялся лишь занятиями в медицинском институте, он не пропускал и ни одной из публичных лекций, с которыми выступали знаменитые ученые Доминик Франсуа Араго, Жозеф Луи Гей-Люссак, Луи Жак Тенар, Жан Батист Био.

Особенно его заинтересовали лекции по химии Тенара в Сорбонне. Анри записывал эти лекции и набрасывал эскизы экспериментальных установок. Он мечтал сам проводить демонстрационные опыты, которыми Тенар сопровождал свои лекции.

Анри давно подумывал превратить мансарду в доме на улице де ля Харп в лабораторию. Шарль одобрил его идею, и он, не колеблясь более ни минуты, взялся за дело. Средств у него для этого было достаточно — отец не скупился и щедро снабжал сыновей деньгами. Вскоре мансарда превратилась в настоящую лабораторию. В ней молодой студент-медик Анри Сент-Клер Девилль делал свои первые робкие шаги в химии.

Ему не хватало знаний и практического опыта, но, упорно и методически повторяя опыты, он усвоил лабораторную технику, и даже самые сложные эксперименты Тенара теперь не пугали его. Он мог успешно повторить их. Самостоятельная работа в химической лаборатории и постоянное чтение химической литературы придали ему уверенность в своих силах, которые не покидали затем ученого на протяжении всей его жизни.

Спустя год Анри достал несколько руководств до химии и стал самостоятельно проводить разнообразные эксперименты. Сложные операции по получению чистых веществ из природных продуктов увлекли его, и он незаметно начал ставить опыты, о которых не мог прочитать ни в одном руководстве. Он поставил, например, задачу извлечь вещество, придающее характерный запах скипидарному маслу. Он надеялся, что ему удастся определить его состав и изучить лечебные свойства этого широко применяемого в медицине вещества. Многократную дистилляцию, обработку серной кислотой, а потом едким натром, анализ продуктов — все эти сложные процедуры провел самоучка Анри, которому в то время едва исполнилось двадцать лет. Потом он изложил результаты в статье «Исследование скипидара» и представил ее Парижской Академии наук.

В редакционный совет академии в то время входили Тенар, Пелуз и Дюма. Они оценили статью следующим образом: «Трудность рассматриваемого вопроса, особая тщательность, с которой описаны эксперименты, и некоторые новые результаты, полученные автором, определяют значение статьи. Поэтому совет рекомендует ее для опубликования в журнале академии». Успех вдохновил молодого студента, и он продолжил свои исследования с еще большим усердием. В 1840 году он опубликовал еще одну статью о скипидаре, а потом приступил к изучению некоторых смол, получавшихся из тропических растений. Часть этих смол он собрал сам во время летних каникул, которые провел вместе с Шарлем на острове Сент-Тома, иные купил в Сент-Хуане.

Исследование веществ, входящих в состав смолы элемиа толубальзама, представляло интересную, но очень трудную задачу.

Химики уже в течение нескольких десятилетий изучали тропические растения, в результате чего список новых, ранее не известных веществ непрерывно пополнялся. Были изучены свойства стрихнина, бруцина, хинина, морфина и десятков других веществ. Анри надеялся, что ему удастся открыть новое соединение, содержащееся в этих еще не исследованных смолах. Он подверг их продолжительной обработке различными реактивами, надеясь выделить неизвестное вещество, но желаемых результатов не получил.

Окно в лаборатории Анри на чердаке всегда светилось до полуночи, и его свет падал на крышу расположенного напротив дома, за которой тонули в ночном мраке крыши строений, дымовые трубы, силуэты зданий. Глядя в ночную тьму, Анри обдумывал планы дальнейшей работы. Может быть, нужна дистилляция? Не откладывая на завтра, решил проверить предположение. Положив несколько кусочков толубальзама в стеклянную реторту, он стал осторожно нагревать смолу. На поверхности расплава появились маленькие пузырьки, а из горла реторты закапала бесцветная жидкость с характерным нефтяным запахом. Анри собрал несколько капель на ладонь, но жидкость быстро испарилась. Он провел перегонку несколько раз, собрал большее количество жидкости и стал ее исследовать. Оказалось, что это углеводород, очень похожий на бензол и сравнительно легко взаимодействующий с концентрированными серной и азотной кислотами; продуктами взаимодействия были твердые вещества. По данным анализов можно было заключить, что эта жидкость сходна с жидкостью, полученной в 1837 году Жозефом Пелетье и названной им ретинафтеном. Свойства нового вещества, однако, совпадали с ним не полностью, поэтому Анри решил, что это какой-либо изомер ретинафтена, и назвал его бензоен из-за сходства с бензолом. Позже было установлено, что Девилль и Пелетье получили одно и то же вещество, которое сегодня называется толуолом.

Анри не ограничился исследованием лишь одних смол. Он изучил лимонное масло, канифоль, креозот и другие вещества. Тенар и Дюма с удовлетворением следили за успехами молодого Сент-Клер Девилля и старались направить его научную деятельность. Благодаря неутомимой исследовательской работе в 1843 году Девилль получил степени доктора медицины и доктора химии. Это было первое признание трудов молодого ученого.

Теперь Анри снова оказался на распутье. Где и чем заниматься? Поехать в Сен-Тома и начать врачебную практику? Тогда оп наверняка оторвется от науки. Остаться в Париже и посвятить себя химии? Но где взять средства на существование? Судоходная компания отца да и имение под Бержераком приносили все меньше доходов. Быть может, и рискованно, но он останется в Париже, он продолжит работу в лаборатории на чердаке. Его обуревают новые идеи, и он обязан претворить их в жизнь.