Наследник Аркона - Уайли Джонатан - Страница 13

— Вы догадываетесь, о чем идет здесь речь?

— Нет.

— Зачем вы тратите столько времени на пустяки, — возмутился Эрик, — между тем как в тексте есть строчки и поинтереснее этих.

Феррагамо сделал вид, что не слыхал слов Эрика и прочитал следующие строчки из пророчества:

— О каких частях идет речь? — спросил Эрик.

— Мне кажется, слово «единое» здесь имеет много значений и подразумевает единство многих разных предметов.

— Не кажется ли вам, что эти строчки тоже какая-то загадка? Или, точнее, еще одна загадка? — спросил Марк.

— Мне кажется, что это не только загадка, но и своего рода подсказка, — промолвил, размышляя, Феррагамо, — или, например, поговорка какая-нибудь.

— А! Я знаю, — быстро ответил Эрик. — Я слышал, как в народе говорят, что если в семье один за всех, а все за одного, то ей никакая беда не страшна.

— Вот, вот, что-то подобное, — одобрил его догадку Феррагамо.

— Люди иногда говорят также, что всегда лучше иметь всю вещь целиком, чем приобретать ее по частям, — сказал, в свою очередь, Марк. — Не кажется ли вам, что именно это подразумевается здесь?

— Да что вы топчетесь на месте! — воскликнул нетерпеливо Эрик. — Давайте скорее перейдем к строчкам, где говорится:

— Здесь, я знаю точно, имеют в виду меня.

— Отчего вы так думаете? — спросил его чародей.

— А вот почему: Аркон — мой предок, так что я — его наследник. Всем известно, что именно я теперь ваш король. То есть, я назван первым из всех нас, братьев, — ответил Эрик, показывая на Марка и Брандела. — И в настоящее время я — самый последний из прямых наследников короля Аркона.

Сказав это, Эрик самоуверенно и довольный собой поглядел на всех.

— Очень хорошо, Эрик, — произнес в ответ Феррагамо, а затем, когда Эрик радостно и самодовольно улыбнулся, добавил. — Вот сейчас мы как раз и добрались до самого трудного и непонятного. В настоящее время вы, в некотором смысле, действительно наследник короля Аркона, однако мы не можем согласиться с тем, что автор этих строк имел в виду именно вас. Если бы ваш отец, в свое время, нашел бы это пророчество, он тоже подумал бы, что речь идет именно о нем, и так случилось бы с каждым из предыдущих наследников короля Аркона.

— Да, но все они так и не нашли и не прочитали таких строк, а вот я — да! Или, как правильно сказал Марк, по крайней мере я.

— Ладно, прекрасно. Но ведь Марк тоже наследник Аркона. Да и Брандел имеет полное право называться наследником его. Что можно сказать на это?

— Да ведь ч-то старше их, я — первый наследник, — возмутился Эрик.

— Я не советовал бы утверждать так категорично насчет всей этой фразы:

— Для меня все это звучит как-то загадочно и непонятно, — сказал Феррагамо и тут же продолжал. — Ваше объяснение слишком упрощенное.

— Я все же думаю, что здесь имеют в виду именно меня.

— Вы так считаете? Мне кажется, если вы так уверены, следующая строчка означает, что вам следовало бы немедленно отправиться в путь, с тем чтобы вернуть себе королевский трон.

— Конечно, — сразу же ответил Эрик. — Вы, разумеется, имеете в виду фразу: «…Не мешкай, уснешь ты потом…». Тут все абсолютно ясно, не так ли? Если я буду мешкать, то потеряю всякую возможность вернуть себе престол.

— Но это только часть фразы, а она заканчивается совсем непонятными словами: «…уснешь ты потом», — напомнил Марк.

— Совершенно верно, именно поэтому нельзя с полной уверенностью говорить, что здесь все ясно и понятно.

— Да что вы на самом деле! — воскликнул досадливо Эрик. — Ведь это же поэзия!

— Понимаю, понимаю! — возразил ему Феррагамо. — Вы были бы абсолютно правы, если бы речь шла о художественном произведении. Тогда бы мы могли сказать, что это — поэтическая вольность.

— Хорошо! Хорошо! В конце концов только я один стараюсь расшифровать, что все это значит, — рассердился Эрик. — Вы же хотите убедить меня лишь в одном, что это понять никак нельзя.

— Именно так. Пока мы можем строить догадки лишь по контексту.

— И последующие строки в стихотворении дают такой контекст. Например, слова «клинок же Аркона» означают, что речь идет о той старинной шпаге, которую мой отец просил Феррагамо передать мне; слова «вбирать будет силу отовсюду вокруг» говорят о том, что народ страны объединится вокруг меня, законного наследника, и тем самым увеличит силу моего оружия, то есть, клинка Аркона, или вот этой шпаги, переданной мне моим отцом; слова «…настанет все это, когда завершится скитаний исполненный круг» означают, что все кончится нашей победой, когда мы вернется в столицу Стархилл. Разве вам это не понятно? К этому времени на моей стороне уже будет вся остальная часть королевства Арк.

На лице Феррагамо появилось выражение досады и большого сомнения.

— Даже если ваша шпага и есть тот самый клинок Аркона, — а у нас нет доказательств этого, хотя в какой-то мере я могу это допустить, — и вы являетесь как раз именно тем человеком, которому он предназначался, вполне могут быть и другие варианты истолкования всего этого. Например, слова «…настанет все это, когда завершится скитаний исполненный круг» могут означать просто смерть, — возразил чародей, и тут же добавил лукаво. — Кто знает, а вдруг это просто поэтическая метафора.

— Не кажется ли вам, что слово «сила» в этих строчках имеет тот же смысл, что и во втором двустишии в начале текста? — спросил Марк.

— Как знать! — ответил чародей. — Но я не понимаю, как шпага может вбирать в себя что-либо отовсюду вокруг для того, чтобы обеспечить единство. Скорее, наоборот. А вот остальная часть текста, действительно, полна головоломок и загадок.

— Каких именно? — спросил Эрик.

В этот момент Кория прервала их разговоры, похожие на ученый диспут, и протянула Феррагамо какой-то листок бумаги и с особым выражением на лице обратила его внимание на важность сведений, содержавшихся в поданной ему записке, сказав при этом:

— Тебе приводилось когда-нибудь читать что-либо подобное?

— О, боже, конечно нет! — ответил чародей. — Подождите меня, я быстро вернусь. Ну и ну!

Он быстро прошел в свой кабинет и почти тут же вернулся, неся стеклянную банку с хорошо пригнанной пробкой, в которой было немного порошка коричневого цвета.

— Это очень ценное и полезное средство, — сказал он жене. — Это то, что больше всего необходимо тебе…

Он подал Кории банку.

— Мне надо совсем немного, — ответила она ему.

— Но будь осторожна с этим порошком.

— Хорошо, обязательно, — промолвила Кория, возвращаясь на кухню.

— Итак, на чем мы остановились? — спросил Феррагамо, усаживаясь снова в свое кресло.

— В самом конце текста, последние десять строк.

Чародей взял в руки листок пергамента и дочитал вслух заключительную часть пророчества:

— Ну что ж, первые четыре строчки явно описывают какую-то сцену битвы, в которой, как обычно, слышны воинственные крики, звон мечей, сверкают искры, высекаемые оружием и доспехами, когда бойцы наносят друг другу удары, а также, действительно, вспыхивают отблески света на стальных клинках и доспехах. Все это очень реально и вполне понятно, не так ли? — воскликнул Эрик, вдохновленный этой яркой картиной боя, но прежде чем Феррагамо успел ответить, голову Эрика осенила новая еще более оживившая его мысль. — Послушайте! «Те двое, что уже сейчас едины…» — это же я и Фонтейна! Мы же фактически, можно сказать, уже почти поженились, и поэтому…