Таки еврэйский анекдот - Шпиндэль Мойша - Страница 5

Сара спит в постели с Абрамом, а он все ворочается.

– Абрам, что ты все ворочаешься?

– Я занял до завтра у Мойши миллион, а отдать не смогу.

Сара приподнимается и стучит в стенку:

– Мойша!

Из-за стенки:

– Да, Сара.

– Абрам у тебя занимал миллион до завтра?

– Да.

– Ну так вот, он тебе его завтра не отдаст.

Ложится, поворачивается к мужу и говорит:

– Спи, Абрамчик, пускай теперь Мойша ворочается!

Спят Абрам с Сарой. Вдруг Абрам просыпается со стоном.

– Плохо мне, Сарочка…

– Спи, Абрам, кому сейчас хорошо?

Утром Сара просыпается – Абрам холодный лежит.

– Абрамчик, что ж ты не сказал, что тебе хуже всех?!

Легли, значит, Абрам и Сара спать.

– Абрам, а ты закрыл дверь на замок?

– Да, Сара, закрыл.

– А на второй?

– Тоже.

– А щеколду задвинул?

– Задвинул.

– Цепочка на двери тоже закрыта?

– Да, Сара.

– А ты швабру в ручку двери вставил?

– Нет, забыл.

– Ну, конечно, заходи, честной народ, бери что хочешь!

Абрам неожиданно возвращается домой, заходит на кухню и видит следующую картину: какой-то мужик в его домашних тапочках и махровом халате жарит яичницу. Абрам заходит в спальню. Там лежит голая Сара, на лице блаженство, на кровати следы бурной ночи.

– Сара?! Что это такое?! Как это понимать?!

– Ну вот, Абрам, опять начнутся необоснованные упреки, подозрения…

Италия, Рим – падает самолет, в салоне старый еврей выговаривает жене:

– Сара, я говорил же тебе – деньги надо тратить разумно, а ты – «брось в фонтан монетку – вернемся, да брось монетку»…

Сидит как-то Абрам дома утром с бодуна, башка болит, денег нет. У Сары просить бесполезно…

– Сара, а ты читала вчера в газете о новой мастерской?

– Какой мастерской, Абрам?

– А тут открыли новую мастерскую, переделывают члены на любой вкус. Всего 5 рублей стоит.

– Да что ты говоришь! На вот 5 рублей, Абрам, иди и сделай себе подлиннее.

Абрам довольный, оделся, выходит, в дверях его останавливает Сара и дает еще 5 рублей:

– И попроси, чтоб еще потолще сделали.

Абрам вышел, прошел 15 метров, Сара кричит с балкона:

– Абрам, Абрам, стой! Вот тебе еще 5 рублей, пусть сделают, чтоб еще изогнутый был.

Ну приходит вечером Абрам домой бухой. Не успел порог переступить, а Сара уже на него:

– Ну что?!

– Ох, Сара, такого красавца сделали: дли-и-инный, то-о-олстый… Начали гнуть – сломался!

– Сара! Сара! А ти знаешь, мой Абраша купил мотоцикль! Он летает, как молния!

Сара:

– Шо, так бистро?

– Да нет, зигизугами!

Приходит старый Абрам к раввину и говорит:

– Я прожил длинную и трудную жизнь. Я знаю все… Я не знаю только одного: что значит слово «нюансы». Не мог бы ты мне как-нибудь объяснить, что это такое?…

– Хорошо. Смотри…

Раввин снимает штаны и обращается к Абраму:

– Засунь мне свой нос в задницу.

Абраму делать нечего… Нагнулся, засунул, стоит…

– Ну как?

– Да плохо.

– Воняет… И нос в заднице…

– У меня тоже нос в заднице, но есть нюансы…

Сара утром выходит на балкон:

– Эй, Белла, мой сифилитик у тебя?

Белла падает в обморок.

На балкон выходит Абрам:

– Сара, сколько раз повторять, не сифилитик, а филателист.

«Здравствуй, Абрам, пишет тебе твой друг Изя… пользуясь случаем, хотел выслать тебе долг – 10 рублей, да запечатал конверт, извини».

– Абрам, как жизнь?

– Плохо.

– Что так?

– Моя жена спит с лордом Лестером.

– Да уж, плохо.

– Правда, я сплю с женой лорда.

– Так это ж хорошо!

– Хорошо?! У меня от него уже двое детей!

– Да, плохо…

– Правда, и у его жены от меня двое детей.

– Но тогда вы квиты?

– Какое квиты! Я-то ему делаю лордов, а он мне – евреев.

К раввину пришел молодой человек за советом: жениться ему или нет. На что мудрый раввин ответил: «Делай так или эдак, а все равно потом пожалеешь…»

Вы помните, на углу Рабиновича и Абрамовича стояла бочка с чешским пивом? Кому она, черт подери, мешала?

Арестовали старого еврея, ведут в ментовку.

Навстречу еще один еврей:

– Абрам, ты куда идешь?

– На охоту.

– А ружье где?

– Да вон, сзади несут!

– Абрам, я слышал, твоя дочка выходит замуж?

– Да, выходит… понемножку.

– Абрам, тебе сегодня принесли письмо с пометкой «лично».

– Да, Сарочка? И что же там написано?

– Абрам, а что будет, если ты нарушишь одну из десяти заповедей?

– Останется еще девять.

Еврей на допросе. Следователь:

– Знаете ли вы Абрама Моисеевича?

– Нет!

– А Мойшу Ивановича?

– Нет, постойте, лучше Абрама Моисеевича!

– Абрам, сколько ты дашь за мою Сару?

– Ни копейки!

– Договорились, бери!

Абрам тащит тяжелораненого Мойшу.

– Абрам, пристрели меня. Все равно не выживу, только мучаюсь.

– Не могу, патронов нет.

– А ты у меня купи!

– Сара, почему ты всегда снимаешь очки, когда приходит твой жених?

– Ну, без очков я красивее, да и он тоже.

– Сонечка, одолжи мне денег.

– У меня нет.

– Но ты же сегодня на базаре много наторговала?

– Знаешь, Абрам, деньги лучше дарить, чем давать в долг! В первом случае ты приобретаешь благодарного друга, а во втором – неблагодарного врага!

– Ты что здесь делаешь, Абрам?

– Как что? Приехал в женой в театр!

– А почему не заходишь?

– Сегодня моя очередь охранять машину.

У Рабиновича спросили:

– Почему у тебя фингал под глазом?

– Мне хотели дать под зад, но я выкрутился.

– Послушай, Абрам, ты играешь на тромбоне?

– Нет.

– А твой брат Мойша?

– Да.

– Что да?

– Тоже нет.

За рулем Абрам превысил скорость. Мент его останавливает.

– Вы скорость превысили.

– Какой русский не любит быстрой езды?

– С вас штраф.

– Откуда у бедного еврея деньги?

Рабинович жене, – так стыдно.

– Что случилось? – спрашивает она.

– Абрам уже третий раз приглашает меня на похороны его жены, а я его еще ни разу не приглашал.

Рабинович смотрит в окно и говорит жене:

– Сара, смотри, вон идет любовница Абрамовича!

– Это она? Посмотреть не на что. Наша намного лучше!

Продают рыбу, живую, в бочке. Абрам спрашивает.

– У вас свежая рыба?

– Ты что, не видишь, она жива.

Абрам говорит:

– У меня Сара тоже живая, но не свежая.

К Абраму на работу прибегает сосед:

– Ты знаешь, у тебя дома наш управдом имеет любовь с твоей Сарой!

Побежали они домой. Абрам заглядывает в замочную скважину:

– Мойше, но это же не наш управдом!

Изя встречает Абрама и говорит: