Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Синхронистичность: акаузальный, связующий принцип - Юнг Карл Густав - Страница 22


22
Изменить размер шрифта:

 Эта точка зрения недавно была подвергнута сомнению Карлом фон Фришем, из Граца, который занялся изучением жизни пчел. Оказывается, что пчелы, исполняя своеобразный "танец", не только сообщают своим товарищам о том, что нашли подходящее "пастбище", но и указывают расстояние до него, и направление движения, что позволяет новичкам лететь прямо на место.[165] Этот способом передачи информации в принципе ничем не отличается от используемого человеком. В последнем случае мы, конечно же, посчитали бы такое пове­дение осознанным и осмысленным деянием и вряд ли могли бы себе представить, что кто-нибудь будет в состоянии доказать в суде, что это было бессознательное поведение. В крайнем случае, мы могли бы, исходя из опыта психиатрии, признать, что объективная информация в исключительных случаях может передаваться в сумеречном" состоянии, но кате­горически не согласились бы с тем, что этот тип передачи информации, как правило, относится к области бессознатель­ного. Тем не менее, предположение, что у пчел этот процесс протекает бессознательно, считается вполне нормальным. Но оно не является решением проблемы, потому что мы по-преж­нему стоим перед фактом, что цепочка нервных узлов дает такие же точно результаты, что и наша кора головного мозга. Кроме того, нет никаких доказательств того, что у пчел отсут­ствует сознание.

Итак, мы вынуждены сделать вывод, что нервная основа типа симпатической нервной системы, которая в смысле про­исхождения и функций не имеет ничего общего со спинномоз­говой системой, явно может с такой же легкостью порождать мысли и восприятие. Что тогда нам думать о симпатической нервной системе у позвоночных? Может ли и она порождать или передавать специфически психические процессы? Наблю­дения фон Фриша доказывают существование трансцеребраль­ных мышления и восприятия. Мы должны помнить об этом, если хотим объяснить существование какой-то формы сознания во время комы (потери сознания). Кома не парализует симпатическую нервную систему и, поэтому, последняя может считаться вероятным носителем психических функций. Если это так, то следует задаться вопросом, не могут ли в таком же свете рассматриваться нормальное состояние бессознатель­ности во сне и содержащиеся в нем потенциально сознательные сновидения - иными словами, не являются ли сновидения порождением не столько спящей коры головного мозга, сколько неспящей симпатической нервной системы, и, следовательно, не обладают ли они трансцеребральной природой.

 За пределами царства психофизического параллелизма, ко­торое мы в настоящий момент не понимаем и даже не можем притвориться, что понимаем, синхронистичность не является феноменом, регулярность которого не'так уж легко проде­монстрировать. Человека одинаково сильно впечатляет отсутс­твие гармонии в жизни и удивляют приуроченные к отдельному моменту случаи гармонии в ней. В противоположность идее изначально установленной гармонии, синхронистический фак­тор просто обуславливает существование интеллектуально не­обходимого принципа, который можно добавить к уже признан­ной триаде (превратив ее в четверку) времени, пространства и причинности. Эти факторы являются обязательными, но не абсолютными - большая часть содержимого психики является не пространственной, а время и причинность являются психи­чески относительными - и точно так же синхронистический фактор оказывается действенным только при определенных условиях. Но в отличие от причинности, которая деспотически правит во всем макрофизическом мире и власть которой прек­ращается только в микромире, синхронистичность является феноменом, который связан прежде всего с психическими условиями, то есть с процессами в бессознательном. Экспери­ментально доказано, что синхронистические явления довольно регулярно случаются в ходе интуитивных, "магических" проце­дур. Там они субъективно убедительны, но (по крайней мере в настоящий момент) объективно и статистически доказать их существование представляется чрезвычайно трудным делом.

 На органическом уровне, вероятно, можно рассматривать биологический морфогенез в свете синхронистического факто­ра. Профессор А. М. Дальк (Dalcq), из Брюсселя, понимает форму, несмотря на ее связь с материей, как "непрерывность, находящуюся вне пределов живого организма".[166] Сэр Джеймс Джине относит радиактивный распад к беспричинным собы­тиям, которые, как мы уже убедились, включают в себя синхронистичность. Он говорит: "Радиактивный распад предс­тавляется мне следствием без причины и наводит меня на мысль, что главные законы природы не имеют ничего Общего с причинностью".[167] Эта чрезвычайно парадоксальная фЬрмула, вышедшая из-под пера физика, типична для интеллектуальной дилеммы, которую ставит перед нами радиактивный распад. Он, или скорее феномен "полу-жизни", выглядит примером акаузальной упорядоченности - концепции, которая также включает в себя синхронистичность и к которой я вернусь ниже.

 Синхронистичность - это не философская категория, а эмпирическая концепция, которая постулирует интеллектуаль­но необходимый принцип. Она не может считаться ни материализмом, ни метафизикой. Ни один серьезный исследо­ватель не стал бы утверждать, что природа того, чье существо­вание доказано в ходе наблюдений, и природа того, что про­водит наблюдения, а именно психе, являются известными и признанными величинами. Если новейшие выводы науки все больше и больше приближаются к унитарной идее бытия, характеризуемой пространством и временем с одной стороны, и причинностью и синхронистичностью - с другой, то здесь и не пахнет материализмом. Это скорее указывает на возмож­ность ликвидации несоизмеримости наблюдаемого и наблюда­ющего. В данном случае результатом было бы единство бытия, которое выражалось бы новым концептуальным языком - "ней­тральным языком", как его когда-то назвал В. Паули. 

Тогда, к триаде классической физики - пространству, вре­мени и причинности - добавился бы фактор синхронистичности, и она превратилась бы в тетраду, quaternio, которое дает возможность видеть всю картину целиком:

          пространство

причинность ┼ синхронистичность

                Время

 В данном случае синхронистичность является для трех других принципов тем же, чем одномерность времени[168] является для трехмерности пространства, или напоминает упрямую "Четверку" из "Тимея", которую, как говорит Платон, можно добавить к тройке только "силой".[169] Точно так же, как в современной физике введение времени в качестве четвертого измерения постулирует непредставимый континуум пространст­во-время, так идея синхронистичности с присущим ей качест­вом смысла создает ошарашивающе-непредставимую картину мира.[170] Однако, польза от добавления этой концепции состоит в том, что она позволяет нам включить в наше определение и знание природы психоидный фактор - то есть смысл a priori или "эквивалентность". Таким образом, проблема, которая красной нитью проходит через размышления алхимиков на протяжении полутора тысяч лет, снова возникает и саморазре­шается в так называемой аксиоме Марии-Иудейки (или Коптийки): "Из Тройки выходит Единица как Четверка".[171] Это загадочное замечание подтверждает то, о чем я говорил выше: принципиально новые точки зрения, как правило, возникают не на известном месте, а в глуши, чем могут даже отпугивать людей своей плохой репутацией. Старая мечта алхимиков, трансформация химических элементов, многократно осмеянная идея, в наши дни стала реальностью, а ее символизм, который так же был объектом для насмешек, оказался поистине золо­тым дном для психологии бессознательного. Алхимическая дилемма тройки и четверки, которая началась с истории, послужившей фоном для Тимея, и простерлась вплоть до сцены с кабирами во второй части Фауста, была воспринята алхи­миком шестнадцатого века Герхардом Дорном как выбор между христианской Троицей и serpens quadricornutus, четырехрогим змеем, то есть Дьяволом. Словно предчувствуя грядущие события, Дорн предает анафеме языческую четверку, столь любимую алхимиками, на том основании, что она происходит от "бинариуса" (числа 2) и поэтому представляет собой нечто материальное, женское и дьявольское.[172] Доктор фон Франц указала на возникновение этого "трехипостасного" мышления в Parable Бернадра Тревисского, в Amphiteatrum Кунрата, в работах Михаеля Майера и в Aquarium sapientum неизвестно­го автора.[173] В. Паули привлек внимание к полемике Кеплера и Роберта Флудда, в которой Флудд, с его теорией соответствия, потерпел поражение и уступил место Кеплеру, с его теорией трех принципов.[174] За выбором в пользу триады, который, в определенном смысле, противоречит алхимической традиции, последовала научная эпоха, которая ничего не знала о соот­ветствии и с отчаянным упорством цеплялась за "тройствен­ное" мировоззрение - продолжение "трехипостасного" образа мышления - описывающее и объясняющего все категориями пространства, времени и причинности.