Отраженная угроза - Тырин Михаил Юрьевич - Страница 57

Лизка уже добрых пять минут висела у него на шее и, кажется, не собиралась отпускать. Только бормотала какие-то сентиментальные женские глупости.

Он был немного ошарашен тем шквалом радостных визгов, поцелуев, слез и объятий, которыми встретила его жена. То ли отвык от эмоций, то ли никогда не умел так радоваться. Его радость была тихой, чуть сжимающей сердце. Ждал и дождался, так чего ж теперь – прыгать до потолка?

Он обнимал жену и чувствовал именно то, что много раз представлял себе в мыслях – любовь, покой, биение ее живого сердца рядом со своим, тепло и нежность ее родного тела.

Впрочем, Элиза была не совсем та, которая жила в его памяти. Но это его не беспокоило. Столько лет не видеть человека – так чего ж удивляться. Во-первых, исчезли ее волшебные длинные кудри, во-вторых, она, кажется, немного располнела. Совсем чуть-чуть. Ерунда.

– Зачем же ты мои любимые локоны состригла, дуреха, а? – с ласковым укором сказал Сенин.

– Вырастут. Для тебя, Сенин, выращу снова, и буду самой красивой, чтоб ты мной гордился.

– Только обязательно. А мне что вырастить?

– А я тобой и так горжусь. Хоть ты и уголовник, и мерзавец, и бросаешь молодую красивую жену в таком положении.

– Разве я тебя бросил? Обстоятельства...

– Ага, у вас, мужиков, всегда обстоятельства. Но все-таки хорошо, что ты так быстро вернулся.

– Не так уж и быстро, – хмыкнул Сенин, поразившись ее легкомысленности.

– Я думала, ты там год проторчишь.

– Хорошо, если бы год...

– Сенин, ты что! – Элиза возмущенно стукнула кулачком по его плечу. – Я тебя тут жду, места себе не нахожу, а ему там хорошо! Тебя там случайно не ранили? Особенно в голову, а?

– Где – там? – Сенин видел, что в их разговоре нет не то что понимания, а даже логики, но пока не придавал этому значения.

– Ну все, хватит об этом, – быстро успокоилась жена. – Садись, наконец. Сейчас буду тебя кормить.

Сенин огляделся. Войдя в ее квартиру, он даже не посмотрел по сторонам – сразу припал к Элизе.

Она жила в двухэтажном каменном доме, совсем рядом с берегом, отсюда даже был слышен шум прибоя. Это была не отдельная усадьба, как теперь у Сенина, а дом на десяток квартир. Зато в каждую был отдельный вход с улицы, а еще имелся огромный балкон, опоясывающий дом. На нем можно было поставить стол с креслами и целые дни проводить, глядя на океан.

– И как тебя сюда занесло? – спросил Сенин.

– Посмотрела в журнале – понравилось, – беспечно ответила Элиза. – А какая разница? Я ведь этот дом не покупала, только взяла пару комнат в аренду. Так что, денежки у меня еще остались, и мы с тобой богатенькие.

«Богатенькие сукины дети», – некстати вспомнил Сенин.

– У нас там моря не будет? – спросила она.

– Нет, – с сожалением покачал головой Сенин. – Там вообще раньше дикая степь была. Но сейчас там очень красиво. А на море мы будем летать каждый выходной.

Он умиротворенно вздохнул, представив, как выберет день и тайком поедет смотреть яхту. А потом так же, ни слова не говоря, привезет туда Элизу и проведет на борт. «Теперь это наш корабль, дорогая. Выбирай направление».

Элиза настроила кухонную машину и вернулась, сев перед ним.

– Ну. – Она сложила руки на коленях, как примерная девочка. – Почему же ты не спрашиваешь про самое главное?

– Э-э... – растерялся Сенин. Он мучительно вычислял, какой вопрос в данный момент может считаться главным.

– Нет, Сенин, ты все-таки мерзавец и грубое животное. – Она сокрушенно покачала головой. – И совершенно не понимаешь чувств женщины.

– Ну... – Сенин окончательно растерялся. – Ну, извини. А что я должен спросить?

– Сенин! Почему ты не спросишь, как мой маленький?

– Какой маленький? – захлопал глазами Сенин. – Кто маленький?

И тут он ощутил укол в сердце. Все стало ясно. Это было немыслимо. «Маленький»! Его жена не просто располнела, как ему показалось, она беременна!

– Ну, что молчишь? – сердито блеснула глазами Элиза. – Сейчас же спрашивай. И вообще, ты разве не хочешь ласково погладить мой животик?

Сенин, как рыба, открывал и закрывал рот, не в силах издать ни звука. Он вообще не понимал, что происходит. Значит, пока он сидел в тюрьме, у его любимой жены появилось пузо. Она этого не скрывает, она ничуть не смущается и даже требует это пузо гладить. Это похоже на безумный сон.

– Да что с тобой? – всплеснула руками Элиза. – Ты меня слышишь? Так вот, врач говорит, что у меня все проходит хорошо. Гораздо лучше, чем могло быть у женщины-астронавта...

Сенин слышал ее голос, но не вникал в смысл. Он с трудом держал себя в руках. Ему казалось, что в жизни он пропустил что-то важное, и только поэтому не может понять – почему любимая женщина так радостно расписывает, как залетела от кого-то, пока он был в тюрьме.

– Ну, что ты так смотришь, – укоризненно произнесла жена. – Ты себя хорошо чувствуешь?

– Да... – с трудом кивнул Сенин. – Нет... Нормально. Это... И давно это у тебя?

– Сенин, ты точно здоров? – рассмеялась Элиза. – Четыре месяца почти. Сам посчитай!

– Что посчитать?

– «Что посчитать!» – Она состроила гримасу. – Когда мы с тобой последний раз кувыркались – вот что.

«Три с лишним года назад, – подумал Сенин. – И считать тут нечего. Уж никак не четыре месяца».

– Когда? – сказал он вслух.

– Сенин, у меня нет слов! – Она в бессилии развела руками.

Все это было так искренно и непосредственно, что у Сенина появилось чувство, будто из его памяти действительно вырезали кусок.

– Извини. – Он опустил голову и потер виски. – Устал с дороги, голова не варит.

– Она у тебя и не может варить, ты ее, похоже, в самолете забыл.

– Да нет... Все-таки три года в «бочке» мозги сбивают набекрень.

– В какой «бочке», Сенин?! – Она с укором покачала головой. – Тебя из «бочки» четыре месяца как выпустили. А ты, гадкий проказник, сделал мне ребеночка и быстренько улетел на этот дурацкий Элдор...

– На Элдор? – пробормотал изумленный Сенин.

И тут он ощутил такой внутренний удар, словно в груди разорвалась бомба.

Но это была никакая не бомба. Это было прошлое, которое догнало его и с жуткой силой ударило в затылок. Он все понял. У него сжались кулаки – так, что захрустели пальцы.

– Что с тобой? – донесся испуганный голос жены. – Тебе плохо?

– Извини... – еле слышно выдавил он. – Я и на самом деле дико устал... Почти не спал, и вообще...

– Сенин, не пугай меня. – В голосе Элизы послышались слезы.

– Все нормально... все нормально...

«Мерзавец, тварь, ублюдок, выродок! – билось в голове. – Как он посмел, откуда он взялся, почему он вообще там не сдох?!»

На самом деле, ему вовсе не интересны были подробности. Подражатель, действительно, мог выжить при эпидемии, и этого следовало опасаться. Точно так же он мог просочиться через кордоны карантинной зоны – он получил от Сенина опыт полицейского и знал всякие секреты и тонкости.

Какая теперь разница, почему и как это произошло... Самое главное и самое страшное, что прошлое вернулось. И нанесло удар, к которому размякший и уставший от жизни Сенин был не готов.

Он постепенно взял себя в руки. Унял дрожь в голосе, сумел спокойно посмотреть в глаза жене.

– Все нормально, – сказал он и даже попробовал улыбнуться.

– Ложись, поспи. – Она нежно погладила его по щеке. – Или ты есть хочешь?

– Есть хочу, – согласился он. – И пить. В смысле, выпивать.

– Ну вот, ожил, – улыбнулась Элиза. – Жалко, мне нельзя. А надо бы по такому поводу.

– Глупости, – сказал Сенин. – Глоток никому не повредит.

Ему хотелось нажраться до зеленых чертей и уплыть подальше из этой реальности. Но перед ним сидела жена, которая давно его не видела. А он сам не видел ее еще больше – как это ни странно. Сегодня был хороший день, которого он так долго и мучительно ждал.

А то обстоятельство, которое его безнадежно испортило, Сенин собирался пережить сам, как-нибудь потом. Без участия жены.