Фантомная боль - Тырин Михаил Юрьевич - Страница 55

Обжора дернул Самурая за рукав и тихо сказал:

– Это не то. Это куски навигационных приборов для автоматических тележек. Нам не это искать надо.

– Можно в дом-то зайти? – мирно спросил Самурай. – Погреться, а?

– Так вы золота брать не будете?

– Не будем, мать. Нет у нас спирта и консервов.

Женщина с досадой вздохнула.

– Ходят, ходят... – неожиданно она виновато улыбнулась. – Может, дадите хлебушка хоть пожевать?

Самурай поспешно полез в сумку, достал какой-то обломок.

– Вот... Только ты его, мать, свари сначала. Так не ешь. В дом-то можно?

– А идите. Только вас к себе никто не пустит. И так ютимся.

– Обжора, Антоха – со мной! – скомандовал Самурай. – Остальные ждите.

– Что искать, знаете? – уточнил он, когда из подъезда в нос ударил запах неухоженного человеческого логова.

– Разберемся, – проворчал Обжора.

В коридоре расточительно горели лампы. Их свет подчеркивал убогость грязных полов, стен с давно слетевшей облицовкой, потекших потолков.

Самурай шел первым, заглядывая во все двери. За ними были ярко освещенные комнаты, в некоторых находились люди: они либо что-то делали, либо спали – на полу, на тряпках, на ящиках, редко на кроватях.

Вопреки словам женщины людей было мало. Антон решил, что все ушли на промысел.

– Долго нам так ходить придется, – заметил Обжора.

– Надо все проверить, – ответил Самурай.

– Но может, не будем в каждую дверь нос совать?

– Будем.

– Давайте разойдемся по этажам, – предложил Антон.

Самурай даже остановился, холодно посмотрев на него.

– Одного Сержанта мало?

– Тихо! – сказал вдруг Обжора. – Что-то вроде гудит...

– Да, – согласился через несколько секунд Самурай. – Где-то под ногами.

Ни слова больше не говоря, он развернулся к лестнице. Вход в подвал искали довольно долго, и наконец он предстал в виде могучей железной двери с полустершимся значком радиации.

– Там реактор, – разочарованно протянул Обжора. – Вот откуда шум, свет, тепло...

– А если не реактор? – живо возразил Самурай. – Если это просто декорация?

– А если у тебя мания? – озабоченно ответил Обжора. Самурай присел на корточки, провел рукой по объемным деталям запирающего механизма.

– Вообще да... – сказал он. – Все в грязи. Этой дверью лет двадцать никто не ходил.

– Конечно, – охотно согласился Обжора.

– Но все равно, – объявил Самурай, вставая, – если ничего не найдем, на обратном пути придется вскрывать и проверять.

Старухи на улице уже не было. Печеный и Леденец уселись прямо на земле и развлекались тем, что бросали камешки в облезлых кошек, ползающих по мусорным горам.

– Тут ничего нет, – сказал Самурай. – Надо идти дальше.

– Тут есть нормальная вода, – сообщил в ответ Печеный. – Наберите фляги, у нас почти все кончилось.

От дома отходило сразу несколько дорог. Одна большая, старая, и еще несколько тропинок, появившихся в последние годы. Каждая тропа имела для жителей какой-то свой смысл, но для команды смысл был лишь в одном направлении – северо-восточном.

– Зря бабке концентраты дали, – сказал Печеный. – Только вы ушли – то один, то другой... И все пожрать просят.

– Вы хоть поболтали с ней?

– Да, немного. Она сказала, что почти все ушли работать. Одни ищут металлы, другие доламывают аппаратуру, третьи демонтируют нефтяные вышки. Иногда – раз в два-три месяца – сюда приезжают старые хозяева за своим барахлом. У местных есть шанс перехватить немного валюты, за то что подготовили все к вывозу. Женщины на огороде работают – тут есть неподалеку.

– Не понимаю, зачем они тут живут? – с недоумением произнес Обжора.

– А что еще делать? – вздохнул Леденец.

– Уехали бы куда-нибудь.

– А ты никогда не пробовал взять и уехать куда-нибудь?

– Мне незачем. Но отсюда я бы точно сбежал.

– Это ты сейчас говоришь, когда у тебя есть дом, друзья и прочее. Эти люди живут здесь давно и знают, что тут они как минимум смогут прокормиться. Пусть плохо. А что там, в другом мире – неизвестно. Совершенно неизвестно, понимаешь? Они здесь привыкли.

– Как ты романтично описываешь! – ухмыльнулся Обжора. – Будто сам из этих мест родом.

Антона никак не оставляло ощущение, что кто-то пристально смотрит ему в спину. Как будто невидимый враг крадется за командой и только ждет момента, чтоб напасть.

Он попробовал резко обернуться, но ничего не заметил. Вокруг были все те же развалины и кучи отходов. – Ты чего вертишься? – полюбопытствовал Печеный.

– Так... Показалось.

– Хм... Знаешь, мне вот тоже все время что-то кажется. Может, неспроста?

Впереди показалась крошечная живописная рощица, чудом выжившая под напором агрессивных технологий.

– Вот и место для обеда! – порадовался Обжора.

– Рановато еще для обеда, – ответил Самурай.

– Давайте остановимся, – подключился Печеный. – Место и вправду хорошее, больше такого не будет. Да и есть что-то захотелось.

При ближайшем рассмотрении роща выглядела не так уж живописно. Деревья были тронуты следами умирания, а под ногами в пушистой желто-зеленой травке хрустели комки слежавшегося белого порошка. И все же это было лучшим вариантом из всех возможных.

Вскоре на костре задымилась кастрюля из порядком обгоревшей металлоткани, источая довольно приятный по здешним меркам запах. В это время неподалеку появился посторонний.

Он как-то незаметно появился на фоне березовых стволов и стоял там, ничего не говоря – до тех пор, пока его не заметили все. Только тогда он заговорил:

– Хлебушка не дадите?

Антон, который случайно оказался ближе всех к пришельцу, оглянулся на остальных и нерешительно полез в сумку. Но тут рядом возник Печеный и схватил его за руку.

– Всю Сибирь хочешь прокормить? – тихо спросил он. Затем повернулся к незнакомцу: – Иди отсюда, гражданин. Сами голодаем.

«Гражданин» уходить не торопился. Внешне он выглядел жалким и слабым – те же лохмотья, та же серая, больная кожа с болячками, что и у других обитателей Немой земли. Но в его поведении было что-то неестественное. Антон понял – он слишком уверенно держался. Как будто он здесь хозяин и за ним какая-то сила.

– Иди, тебе сказали! – подогнал чужака Самурай, сделав угрожающий шаг вперед.

– А может, накормить, разговорить? – засомневался Печеный. – Они ж тут все знают, псы помойные...

В этот момент за деревьями послышался ужасный рев.

Бойцы растерянно переглянулись. Ни одно из известных им животных не могло так жутко голосить, а из этого напрашивался только один вывод – кричал наверняка человек.

Все невольно подтянулись к костру, поближе друг к другу. Кто-то щелкнул предохранителем.

Незнакомец несколько раз обернулся, сделал шаг назад и исчез в зарослях. С противоположной стороны появилась странная процессия. Четверо довольно крупных мужчин тащили на растянутых веревках пятого. Он был на удивление сильным, округлым и совершенно лысым. Две толстые металлические плиты, висящие на груди и животе, были его единственной, если можно так сказать, одеждой.

Именно он издавал тот рев, который удивил и испугал команду. Он метался, подпрыгивал, рвался из веревок, но поводыри крепко держали их, упираясь изо всех сил. Казалось, что ведут не человека, а обезумевшее животное.

Впрочем, не исключено, что так оно и было. Человек на веревках уже не был человеком. Это удалось понять, когда стали различимы его глаза – глубоко сидящие, покрытые мутно-белой пеленой. Ни единого следа разума и понимания происходящего нельзя было найти в них.

– Там еда, Мук! – крикнул вдруг один из чужаков, указав на костер и стоящих вокруг бойцов. – Там хорошая еда. Забери у них ее! Прогони их и возьми еду!

Обжора процедил что-то сквозь зубы и резко поднял автомат.

– Обожди малость, – тихо проговорил Печеный и сделал несколько шагов вперед, нащупывая что-то в кармане.

– Эй, кончай! – кинул ему вдогонку Самурай с заметной тревогой. – В другой раз потренируешься...