Фантомная боль - Тырин Михаил Юрьевич - Страница 23

У Антона бешено застучало сердце. Он и не мечтал о такой возможности – два дня делать все что угодно, тратить деньги на что угодно и быть совершенно свободным.

– Но давай договоримся – ты полетишь после того, как окажешь нам одну услугу, – добавил Сергеев и выжидательно посмотрел на Антона.

– Я так и знал, – вздохнул Антон. – С этого бы и начинали.

– Можешь отказаться, – сразу пояснил Сергеев. – Можешь отправляться без всяких задержек. Но мое предложение тоже касается продажи поддельных «Хризолитов». Если ты не против, завтра мы проведем одно мероприятие, а после обеда ты уже будешь в самолете.

– Ладно, давайте, – махнул рукой Антон. – Какое мероприятие?

– Ничего сложного. Ты говорил Анне, что тебе предлагали дешевый процессор Мельникова. Завтра ты с двумя нашими людьми покрутишься по городу на машине и покажешь им этого человечка, договорились?

Антон почувствовал холодок в груди. Сергеев предлагал ему обыкновенное предательство – сдать своего же брата торговца. Это еще почище, чем громить ряды на рынке. Первым желанием было отказаться наотрез, встать и уйти, но... Он вдруг представил себе, как лежит на пляже – совершенно свободный и никому ничем не обязанный, как бродит по набережной среди яркой южной зелени, сидит в кафе и никуда не торопится...

Да черт с ним, с этим Леденцом! В конце концов, сам виноват – нечего связываться с «левым» товаром. Да и не будет с ним ничего страшного – уж Леденец-то всегда отмажется.

– Согласен, – тихо ответил Антон. В этот момент он почувствовал, как из души уходит что-то очень важное. – Только...

– Что?

– Не говорите ребятам, куда я поехал. Скажите, на учебу или... Ну, я не знаю.

– Конечно, – сказал Сергеев, вставая. В его голосе отчетливо слышалось облегчение. – Спокойной ночи.

Оба офицера были молодыми, веселыми и очень энергичными. Чисто выбритые, аккуратно подстриженные, в черных красивых костюмах, они внушали симпатию. Антон сидел на заднем сиденье машины и настороженно слушал, как они разговаривали между собой.

Они болтали о всяких пустяках и о вещах, совершенно непонятных Антону. В основном о внутрислужебных отношениях в их ведомстве. К Антону они отнеслись доброжелательно и даже несколько раз пошутили с ним. Тем не менее он чувствовал себя скверно.

– Значит, на центральный рынок? – в очередной раз спросил сероглазый блондин, сидящий за рулем.

– Да. Лучше заезжать со стороны западного входа – там меньше идти.

Чем ближе был рынок, тем мрачнее становился Антон. Такое же настроение бывает в быстродвижущейся очереди к стоматологу. Но когда машина наконец остановилась и блондин объявил «приехали», все печали отступили перед необходимостью выполнять обещание.

– Ну, пошли, – сказал второй оперативник – невысокий крепыш с тонкими усиками.

– Я не пойду, – помотал головой Антон. – Меня там каждая собака знает. Я вам этого парня опишу. А вы его сами найдете.

– Поступим проще, – сказал блондин и полез в свой «дипломат». Через минуту на лацкане его пиджака заблестел значок какого-то спортивного общества с крошечным замаскированным телеобъективом.

– Изображение будешь видеть вот на этом экране, – сказал блондин, показывая Антону приборную панель машины. – Я сейчас суну в ухо микродинамик, и ты будешь мне подсказывать, как и что. Говори прямо в рацию, канал включен.

Они собрались вылезать из машины, но Антон остановил их:

– Подождите! Вы бы хоть пиджаки сняли. Вам так никто ничего не покажет – от вас за километр казенщиной несет.

Полицейские переглянулись, послушно сняли пиджаки и галстуки и стали похожи на молодых веселых инженеров.

Вскоре они смешались с рыночной толпой. Антон перелез на переднее сиденье к экрану и взял в руки радиостанцию.

Вначале он плохо узнавал знакомые места – на экране все выглядело по-другому. Но потом глаза нашли несколько хорошо знакомых деталей, и он начал полноценно ориентироваться в пространстве, по которому передвигались полицейские.

– Переходите на параллельную линию вправо... Сейчас пройдете два ряда, а в третий сверните, – говорил он в микрофон радиостанции. – Теперь идите прямо, держитесь левой стороны. Уже близко. Притормаживайте... Вон тот парень, в джинсовой безрукавке...

Антон смотрел на знакомые, почти родные места, и сердце его немного ныло. Казалось, что он не был здесь уже много лет, но ничего так и не изменилось. Ему захотелось выбраться из кабины этой проклятой полицейской машины, шагнуть в ворота рынка, пройтись по рядам, встретить знакомых, поболтать с каждым, узнать последние новости.

...На экране показалось улыбающееся навстречу «покупателям» лицо Леденца. Вслед за этим экран погас. Полицейские решили, что Антону незачем смотреть дальше.

Он положил рацию на сиденье и глянул через стекло машины на улицу. Мимо сновали люди, что-то говорили друг другу, носили коробки, копались в кошельках, стояли в очередях к банкоматам. Обычная городская суета казалась Антону увлекательной, как самый захватывающий фильм. Он так давно не видел всего этого, что сейчас ощущал себя чуть ли не пришельцем из каменного века.

И вдруг он понял – машина не заперта! Он может выйти, постоять рядом, вдохнуть давно забытый запах города. Мысль была такой простой и соблазнительной, что он немедленно потянул рукоятку, и замок двери щелкнул, открываясь.

Городской шум закружил голову. Антон вылез из кабины и встал, оперевшись о капот, блаженно щурясь под ярким солнцем. Рядом с этой большой и дорогой машиной он был похож на водителя, ожидающего, когда вернется шеф. Это немного забавляло.

Душу подтачивала только одна мысль – что там сейчас происходит с Леденцом? Не дай Бог полицейские додумаются притащить его сюда – тогда Антону вовек не отмыться перед торговцами.

Он успокаивал себя разными благоприятными предположениями, считая, что Леденец не даст взять себя голыми руками и не допустит ничего дурного.

Антон начал мечтать, как сегодня он сядет в самолет и улетит от всех проблем и переживаний.

– Есть пятьдесят копеек?

Антон обернулся. Рядом с ним стоял, тяжело дыша перегаром, парень с помятым, землистого цвета лицом. Он был примерно одного с Антоном возраста и почти такого же роста, но во всем другом сильно отличался – грязная, поношенная одежда, искусанные ногти, грубая рыжая щетина на подбородке и такие же рыжие волосы – спутанные, уродливо постриженные. Он был похож на коренного обитателя загородных нищих кварталов, где существовали вечно безработные, вечно пьяные и больные люди, у которых не хватало даже сообразительности записаться на социальное пособие. Антон невольно отстранился.

– Нет, – он покачал головой. – У меня нет денег.

Парень обмерил взглядом фигуру Антона, глянул на машину, сверкающую черной лакировкой, и нахмурился. Было ясно, что он ему не поверил. Действительно Антон не был похож на бедолагу, у которого нет в кармане даже такой малости.

– Ну че, полтинник жалко? – послышалось сбоку.

Антон увидел, что неподалеку стоит еще один оборванец, чуть постарше рыжего и выше ростом. Его клетчатая рубашка из-за отсутствия пуговиц была завязана узлом.

Антон быстро повел взглядом по сторонам. Люди шли мимо. Никому не было дела до чужих неприятностей. Не было поблизости и милиции, которая имела право без всяких разговоров отправлять подобную публику в спецприемник.

– Может, поищешь? – мирно предложил первый, почесав грязной рукой подбородок. «Клетчатый» почуял заминку и начал медленно подбираться.

– У меня нет мелочи! – повторил Антон, еще больше отстраняясь.

Возможно, все бы кончилось благополучно и они пошли бы себе дальше клянчить, но в глазах Антона мелькнула откровенная брезгливость, и они это заметили. Теперь уже они не могли уйти просто так. Легко простить человеку жадность, но презрение...

– Ах, мелочи нет?! – Рыжий схватил Антона за руки и прижал к машине. Он сделал это так ловко и быстро, что никто из прохожих ничего не заметил. Клетчатый тут же подскочил и начал щупать карманы.