ПСИХИКА И ЕЕ ЛЕЧЕНИЕ: Психоаналитический подход - Тэхкэ Вейкко - Страница 65

Таким образом, наличие простого рабочего альянса между индивидами с одновременным развитием трансфе-рентных взаимоотношений еще не равнозначно терапевтическому альянсу, мотивирующему и продвигающему вновь пробужденные эволюционные процессы в личности пациента. Для развития терапевтического альянса аналитик должен появиться в психическом переживании пациента не только как реинкарнация его прошлых эволюционных объектов, но одновременно как некто, отказывающийся согласиться с ролью прошлого объекта, представляя себя вместо этого в качестве нового эволюционного объекта для пациента. Установление такого альянса между пациентом и аналитиком как новым эволюционным объектом характеризуется первыми подлинными идентификациями пациента со своим аналитиком как человеком, который ценит самопознание, честность по отношению к самому себе и храбро противостоит тревожности и депрессивному аффекту. Это типично оценочно-селективные идентификации с характернымичертами объекта, идеализируемого в качестве индивида. Таким идентификациям обычно предшествует имитация отношений и поведения аналитика, которую еще не следует принимать как указывающую на установившиеся идентификации. Лишь когда пациент доказывает, что . он как личность начал по-настоящему интересоваться пониманием себя по-новому, вместо того чтобы просто более или менее сознательно перенимать интересы и отношения другого лица, которым он восхищается, можно будет заключить, что его Собственное Я приобрело новую способность через серии оценочно-селективных идентификаций. Идентификации пациента с «анализирующим эго» аналитика считались существенно важными для установления терапевтического или рабочего альянса (Sterba, 1934; Zetzel, 1956; Greenson, 1967). Однако, как уже указывалось выше, я предлагаю ограничить значение термина рабочий альянс обозначением главным образом текущих аспектов аналитических взаимоотношений, которые основаны на ранее существовавшей способности пациента к эмоционально полному смысла соответствующему возрасту сотрудничеству между индивидами. Придаст ли развивающийся перенос аналитику положение и авторитет эволюционного объекта, зависит от остающихся эволюционных стремлений пациента, а также от способности и желания аналитика предстать в качестве нового эволюционного объекта для пациента. От всего этого зависит, произойдут ли снова побужденные и реактивированные эволюционные взаимодействия. При условии, что так оно и произойдет и что установленные взаимоотношения между пациентом и аналитиком в качестве нового эволюционного объекта станут адекватно связанными с текущими аспектами данных взаимоотношений, рабочие взаимоотношения возрастут до настоящего терапевтического альянса, в котором будут продолжать улучшаться психические структуры пациента и могут быть узнаны и проработаны одновременно существующие многократно повторяющиеся аспекты его восприятия и поведения.

Идентификации, позволяющие установление терапевтического альянса, представляют сами по себе большое структурное достижение, которое, как повсеместно считается, останется длительным ингредиентом в развивающейся структуре Собственного Я пациента. Даже те авторы, которые утверждают, что пациент должен «освободиться» от всех идентификаций с аналитиком до окончания анализа, согласны с тем, что длительная мотивация и способность к тщательному исследованию Собственного Я – важные аналитические достижения, в действительности являющиеся одним из критериев успешного анализа.

Как все время подчеркивалось, уровень переживаний, необходимый для описанного выше развития, будет надежно достигаться лишь после установления информативных образов Собственного Я и объектов как индивидов. С пациентами, которые не достигли константности Собственного Я и объекта, функция аналитика как нового эволюционного объекта заключается в стимуляции и помощи структурному развитию, которое будет содействовать тому, что пациент сделает этот эволюционный шаг, необходимый наряду с другими вещами для развития подлинного терапевтического альянса в аналитических взаимоотношениях.

При условии, что аналитик приобрел позицию прошлого родительского объекта для пациента, очевидное требование для того, чтобы он стал новым эволюционным объектом, состоит в том, чтобы он вел себя неожиданным образом с точки зрения пациента. Объекты, ведущие себя ожидаемым образом, являются знакомыми объектами, с которыми пациенты, не осознавая этого, ожидают повторения или продолжения взаимоотношений, которые определяются их вытесненным или непрерывно актуализируемым прошлым. Новые и неожиданные способы подхода аналитика к пациентам в его роли или функции в качестве нового эволюционного объекта могут считаться обеспечивающими пациента корректирующим опытом, хотя и не в первоначальном александеровском (Alexander and French, 1946) смысле данного термина. В отличие от последнего становление аналитика новым эволюционным объектом для пациента не имеет ничего общего с умышленной ролевой игрой, считающейся противоположной преобладающим переносным ожиданиям пациента. Вместо этого подход аналитика в качестве нового объекта является или должен быть основан на его эмпатическом и/или комплиментарном осознании фрустрированных и задержанных эволюционных потребностей и потенциальных возможностей пациента, которые присутствуют наряду с повторением и продолжением его нарушенных эволюционных взаимодействий в аналитических взаимоотношениях.

Переживание пациентом своего аналитика в качестве нового эволюционного объекта, как правило, в значительной степени требует, чтобы аналитик осознавал этот аспект взаимоотношений, а также желал и был способен принять такую роль или функцию в той степени, в какой это требуется для мобилизации и поддержания оптимального структурообразующего взаимодействия между ним и пациентом.

Если и когда репрезентативный мир пациента стал более или менее закрыт и поэтому его более нельзя мотивировать для пересмотра его взглядов о себе и объектном мире, нельзя более ожидать нового эволюционного старта. Независимо от того, является ли причиной для такого, по-видимому, необратимого закрытия психики пациента его преклонный возраст или природа его психопатологии, символическая замена инфантильного объекта в непрерывных лечебных взаимоотношениях может быть единственной полезной услугой, которую может ему предоставить врач.

Пациент как объект аналитика

В отличие от преимущественно пассивной роли, которую отводят аналитику сторонники теории проективной идентификации, а также до некоторой степени сторонники ролевого отклика в сандлеровском (1976) смысле, я хочу подчеркнуть активную объектно ориентированную позицию аналитика по отношению к пациенту в аналитических взаимодействиях. Я считаю, что аналитик не пассивный реципиент, чьи эмоциональные отклики на пациента в большой мере навязываются ему или прямо порождаются пациентом, а активный участник во взаимообмене как в его объектно-реагирующих, так и в его объектно-поисковых функциях или ролях. Хотя различные категории объектной привязанности являются в принципе теми же самыми с точки зрения аналитика, какими они были представлены в предыдущих разделах с точки зрения пациента, противоположные позиции и роли сторон в лечебных взаимоотношениях требуют несколько иного порядка изложения и заголовков для описания и обсуждения этих категорий.