История, рассказанная в полночь - Сербжинская Ирина - Страница 3

Куксон взглянул на посетителя.

Был Брюнсель на вид невзрачен и тщедушен, нрав имел робкий и стеснительный, однако ж в общении с духами равных ему не было. Кого угодно в потустороннем мире сыскать мог!

Взять, к примеру, последний случай — весной это было. Вручил Куксон Брюнселю заявку от Тайной службы соседнего королевства, особой почтой письмецо доставили, совершенно секретно! Требовалось срочно отыскать одного усопшего, который при жизни натворил дел, а потом скоропостижной смертью скончался. Решил, что всех надул и укрылся там, откуда не достанешь, да только не тут-то было!

Куксон усмехнулся.

Неделю Брюнсель не ел-не пил, охоту вел, всех духов на ноги поставил и такой тарарам в потустороннем мире учинил — усопшие, небось, до сих пор вспоминают! Должник, услыхав про медиума, скрыться пытался, но уж коль Брюнсель след взял — то все! Он откуда угодно достанет, ему не впервой. Лишь с беглыми призраками Брюнсель отказывается дело иметь, но за это винить его трудно: беглые призраки — особая статья.

Куксон вынул из папки несколько листов.

— Начальник Тайной службы поклон тебе передает, — промолвил он. — Говорит, твой должник навеки, если что потребуется, обращайся к нему запросто. Редко, говорит, такого выдающегося медиума встретишь. Горд знакомством!

Бледные щеки Брюнселя порозовели.

— Интересное дельце было, — смущенно промолвил он. — Увлекательное! Еще бы такое…

— Непременно будет, — обнадежил Куксон и протянул ему бумагу. — На тебя спрос большой, важные персоны в очередь стоят! Вот, взгляни, просьба от казначея Гильдии Пекарей и Булочников из городка Горячие ключи, что за Восточным перевалом. Глава Гильдии скончался, вдова желает кое-какие вопросы по наследованию прояснить. Выехать просят незамедлительно, курьерскую карету тебе оплачивают. И еще одна заявочка имеется, от стряпчих в соседнем городе. На полгода контракт предлагают, оплата достойная. Поедешь?

Из дорожной сумки Брюнсель извлек прямоугольную потертую дощечку и положил на колени.

— Минуточку, я посоветуюсь кое с кем, — пробормотал он.

Куксон кивнул. Знал, что Брюнсель по любому вопросу совещался с духами и без этого ни к одному делу не приступал. На дощечке были изображены буквы, руны, символы и цифры — все это для связи с потусторонним миром предназначалось.

Брюнсель положил руки на дощечку и закрыл глаза. Пальцы его задвигались, касаясь то одной руны, то другой, замирая то над буквой, то над цифрой.

Куксон терпеливо ждал.

Вскоре медиум открыл глаза.

— Духи советую согласиться, — объявил он. — Кстати, Куксон, Бакагур передает тебе поклон!

Куксон оживился. Бакагур, хороший его приятель, два года тому назад скончался. Он происходил из огров, а над ними законы времени не властны, они сами решают, когда умирать. Прожив на земле немало лет, Бакагур объявил, что намерен уйти. Куксона это огорчило не на шутку, однако, спорить он не стал: знал, что бесполезно, огры решений своих никогда не меняют.

— Как он там? — гоблин впился взглядом в медиума. — Жив-здоров?

Брюнсель снова прикрыл глаза и коснулся дощечки.

— Да, ничего, обживается помаленьку. Поначалу, говорит, все странным казалось, все удивляло, а теперь привык, друзей себе завел. Говорит, тебя вспоминает часто. Как вы в «Стеклянной собаке» время коротали…

Куксон вытащил из кармана платок и приложил к глазам.

— Старина Бакагур, — растроганно проговорил он. — Скажи ему, я в «Собаку» собираюсь вскорости, не передать ли чего?

Вдоволь наговорившись с Бакагуром (при помощи Брюнселя, разумеется), гоблин распрощался с медиумом.

…Потрудившись пару часиков, Куксон решил передохнуть: поднялся и принялся ходить по кабинету, размышляя о недавнем разговоре с Бакагуром. Славно было поболтать со старым приятелем, узнать, что все у него там, за чертой, хорошо сложилось!

Да и Брюнсель тоже — одно удовольствие с ним пообщаться. Хоть бы еще кто-нибудь из старых добрых приятелей заглянул!

И небеса услышали гоблина.

Дверь без стука распахнулась, и на пороге появился человек — молодой и стройный, с растрепанными светлыми волосами.

Вид у посетителя был настороженный.

— Куксон, — сказал он, обшаривая кабинет тревожным взглядом. — Та ведьма, которая в прошлом году объявила на меня охоту, сейчас, случайно, не в Лангедаке?

— Мейса! — радостно воскликнул Куксон, устремляясь ему навстречу — Вот так подарок! Сабьяна? Нет, она, слава небесам, в Шиане сейчас. Тамошним гончарам срочно понадобилось навести порчу на конкурентов из соседней деревни: что-то они не поделили. Но будь начеку: как только Сабьяна пронюхает, что ты здесь, прилетит сей же момент! Ты ведь обещал на ней женить…

— Я?!

— Да, она твердо увере…

Вдруг Куксон спохватился, отступил на шаг и впился в посетителя подозрительным взглядом.

— Погоди-ка… ты мне зубы-то не заговаривай! При чем тут Сабьяна? Разве ты не должен еще две недели в столице находиться? Да, да, как сейчас помню, кто-то из богачей Ткацкой Гильдии цветущие яблоневые сады заказывал! А?

— Заказывал, да потом передумал, — развел руками Мейса. — Значит, Сабьяны в городе нет? Это точно?

Он плюхнулся в кресло, куда Куксон обычно усаживал важных посетителей: гости попроще довольствовались стулом с высокой резной спинкой.

— Как поживаешь, старина? Чем занимаешься кроме убийств и пыток мирного населения?

Куксон насупился.

— Гоблины давно никого не убивают! Мы теперь добропорядочные честные горожане, и поэтому…

Он покосился на развеселившегося посетителя и поправился:

— Ладно, насчет честности я немного погорячился… гм… но мы действительно всеми уважаемые и … так, а при чем тут я?! — спохватился Куксон. — Мы о тебе говорим! Почему ты в Лангедаке, а не в столице? Что натворил на этот раз? Что изобразил несчастному торговцу вместо цветущих садов? Огнедышащего дракона, морского змея, который в окно лезет, его покойную супругу или какое другое чудовище?!

— Клянусь, ничего!

— Ничего?!

— Ему надоели яблоневые сады, — пояснил Мейса. — До такой степени надоели, что он просто умолял меня уехать как можно быстрее. Правда, денег на дорогу почему-то не дал. Забыл, наверное.

— «Умолял уехать»? — понимающе протянул Куксон. — Ясно. Значит, тебя опять прогнали.

Он тяжело вздохнул.

— Стало быть, ты без работы… ну, что прикажешь с тобой делать?

Гоблин пододвинул папку с надписью: «Маги. Специализация — „Иллюзии и приятные видения“».

— Конечно, заказов сейчас много: как-никак зимние праздники на носу! Каждая Гильдия желает, чтобы во время торжественных обедов ее важных гостей развлекал бы мастер иллюзий. Создавал бы для потехи удивительные видения: море, корабли, человеческие образы… такое только ты можешь да мастер Перлис!

— Куксон, — доверительным голосом проговорил посетитель. — Между нами, гоблинами: я гораздо лучше, чем Перлис. Будь другом, найди мне заявку поинтересней, только чтобы никаких видений с танцующими девушками и яблоневыми садами, и, главное, никаких купающихся нимф! Голые нимфы, Куксон, это хуже всего, даже хуже, чем…

— Тебе выбирать-то не приходится. Заказчики требуют прислать старого Перлиса, а о тебе и слышать не желают!

— Это почему?

— Это потому… — ехидно начал гоблин, но на мгновение умолк и мысленно вознес богам короткую, но энергичную молитву — ничего особенного не просил, так, пустячок: пусть пошлют терпения (оно в разговорах с Мейсой никогда лишним не бывало), да побыстрей, побыстрей! — и приступил к переговорам.

…Терпения боги не прислали, видно, чтоб им пусто было, на что-то отвлеклись и просьбу Куксона прошляпили. Мейса только со смеху покатывался, глядя, как тот кипятится.

— О какой работе ты говоришь?! — выкатив желтые глаза, вопил гоблин. Снурри, толпившиеся на карнизе, ежились и испуганно переглядывались. — Солидные клиенты тебя видеть не хотят!