Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Из жизни единорогов - Патрик Рейнеке - Страница 3
На этот раз — пауза. Он как будто переваривает полученную информацию:
— Ну, если так — то да. В этом смысле нам с вами определенно повезло.
Интересно… Он видел табличку с моей фамилией на столе, наверняка, знает и мое имя-отчество, но мои грамматические вольности его не смутили. Ну да ладно, не все ж ему одному стремать сотрудников!
Когда со списком покончено и мы, оба удовлетворенные состоявшимся общением, расходимся, я решаю, что мое отсутствие в зале было уже настолько долгим, что лишние пять минут погоды не сделают. Лезу в карман джинсов за деньгами, проверить, не хватит ли мне на кофе. Вместе с разнокалиберной мелочью, которой, разумеется, не хватает, у меня на ладони оказывается маленький серебряный треугольник, который я подобрал сегодня в первой половине дня на нашем ковре. Обломок какой-то подвески или сережки, сам по себе не имеющий никакого смысла, кроме того, который я придумаю для него сейчас.
Мне приходит на ум неокантианская схемка, которую чертил пальцами по пыльной доске в отсутствие мела один из преподавателей с философского: Вещь-в-себе — Феномен — познающий Разум. Потом я вспоминаю божественную Троицу и пространство внутреннего диалога, в котором сам говорящий предстает одновременно как «я», «ты» и место их встречи («оно»). Хорошая вещь! В самый раз для такого одиночки, как я. Будем считать ее подарком со стороны Бытия. Надо бы раздобыть для нее шнурочек…
А ночью во сне я вижу читателя Штерна.
* * *
Надо ли говорить, что теперь он обращается по всем библиографическим вопросам только ко мне. Не могу сказать, что я по этому поводу в диком восторге. Возни с его запросами много, а с ним самим не всегда понятно, как себя вести. Уж больно пристально он на тебя смотрит, а что себе думает — не разберешь.
Мне, в свою очередь, как-то даже неловко смотреть на него, потому что с того первого раза я почти каждую ночь вижу его во сне. Причем раздетым. Он сидит, обняв колени, на какой-то куче листьев в мертвом лесу. Я смотрю на его скрюченную фигуру сверху вниз и немного со стороны, как будто стою в нескольких шагах от него. Он нервничает, не знает, куда деть глаза, то и дело закусывает нижнюю губу, пробует отвернуться, но позы не меняет. Он дико красив в этом состоянии — так и хочется подойти к нему, схватить его за плечо, встряхнуть, чтобы он откинул голову, взглянул на меня, наконец. Так и тянет увидеть его незащищенное горло с напрягшимся кадыком. И хотя сон этот длится всего несколько секунд, да и помимо этого мне по ночам много чего другого снится, этот навязчивый образ раздетого нервничающего Штерна, нет-нет, да и всплывет на работе, стоит мне еще издали различить его уверенную походку. Или когда я перебираю каталожные карточки, а он стоит со мной рядом, изучая пятна на потолке — в такие моменты так и тянет скосить глазом и посмотреть, на месте ли его нашейный платок, не сполз ли случайно.
В глазах библиотечной группы, не ведающей о моих ночных терзаниях, я меж тем приобрел ореол чуть ли не драконоборца. В тот первый раз по возвращении в зал меня ожидала безмолвная овация. Потом за распитием чая последовали вопросы:
— Ты? В одиночку? С этим придурком?
— И что, совсем-совсем ничего не сказал тебе?
— Поблагодарил даже?!
— Нинэль Эдуардовна! Вы слышите? Крокодил сказал доброе слово!
Мне нечего им рассказать, потому что сосредоточенный кивок в исполнении читателя Штерна на мой взгляд вполне тянет на благодарность. А его замечание о том, что я восстановил его веру в человечество, для «серпентария» прозвучит как явное издевательство. Но с тех пор коллеги не устают мне на него жаловаться. Как будто я могу с этим что-то поделать!
Вот и сейчас:
— Нет, Стась, ну ты представляешь! Читаю вслух фамилию автора, потому что у него, правда ведь, совершенно нечитаемый почерк. Так он мне — целую лекцию о том, что не все авторы книг на английском языке имеют английские фамилии. А вот иногда еще и французские, а иногда вообще голландские. Нет, ну вот что с таким человеком делать?
— Эх, солнышко глумливое… — произношу я с сочувственным вздохом.
— Солнышко?! Ничего себе солнышко! — Рита обиженно отходит к коробочке с отказами.
Тут неожиданно входит главный объект осуждения.
— Вон, явилось твое солнышко. Легок на помине, — ворчит она в коробку.
— Не «солнышко», а «звездочка», — непререкаемым тоном заявляет этот злодей, наметанным движением выуживая из коробки свои отказы.
— Почему «звездочка»? — оторопело хлопает рыжими ресницами Рита.
— «Звездочка», потому что «Штерн»! — отрубает он. — Учите языки!
Звездец ходячий!…
— Я к вам, — кивает он мне, и мы подходим к моему столу одновременно каждый со своей стороны барьера.
Он садится на стул и явно не знает, с чего начать. Вообще вид у него какой-то не слишком спокойный. Хотя нервничать по идее надо бы мне, а не ему. За прошедшую неделю я видел его во сне каждую ночь, все время одно и то же. Но вот сегодня он впервые заговорил со мной. Все так же не глядя, но медленно и четко проговаривая все слова. «Послушайте, вы можете, наконец, объяснить мне, что вы здесь делаете?» — спросил меня Штерн из сна. И вот теперь он сидит передо мной наяву и внимательно смотрит мне в глаза, как будто бы ждет от меня ответа.
Вместо ответа (Какой тут может быть ответ? Мой сон — и точка!) я спрашиваю:
— У вас ведь немецкая фамилия?
Пауза, пристальный взгляд на какое-то мгновение сползает с моего лица, как будто бы в поисках ответа.
— Она могла бы быть немецкой, если бы мы с вами беседовали в этих стенах сто лет назад.
— Сто лет назад точно не могли бы, все мои предки были тогда неграмотными.
— Мои, наоборот, были, — медленно произносит он. — Думается, не самого лучшего мнения были наши предки друг о друге.
Я молчу, беззастенчиво разглядывая его изящные кисти с синими деревьями вен, с тонкими длинными пальцами. Такие руки, как принято думать — одна из отличительных черт врачей или музыкантов.
— Это не немецкий, это идиш, — со вздохом объясняет он.
— О, серьезно? Ну, так это же еще интереснее!
Он некоторое время с любопытством меня разглядывает.
— И чем же это, позвольте спросить, интереснее?
— Интереснее тем, что я теперь не знаю, как к вам обращаться. Как будет правильно «рэб Штерн» или «герр Штерн»?
Человек, который только и делает, что ищет повода просветить окружающих, проигнорировать заданный вопрос обычно не в состоянии. Если, конечно, это вопрос, который требует разъяснения отвлеченных понятий или процессов — не личный вопрос.
— Ну, первое совершенно точно исключено, второе… Знаете, я думаю, что правильнее будет «доктор Штерн».
Тут уже моя очередь удивляться:
— Почему «доктор»?
— Потому же, почему в номере моего читательского билета стоит буква «К», — терпеливо объясняет он.
— Ах, да! Простите! Я и забыл, что у нас каждый кандидат по умолчанию считает себя PhD…
Это мое замечание он уже со спокойной душой игнорирует. Но от той мрачной напряженности, с которой он вошел в зал, уже не осталось и следа.
— Ну так, пан Сенч, есть у меня сегодня надежда попасть в ГАК?
— Разумеется, доктор! Давайте требования, — а внутри, черт меня дери, все так и прыгает от радости. Как мало мне все-таки надо для счастья, самому иногда страшно делается….
В ГАКе, пока я сражаюсь с тугими каталожными ящиками, расположенными, как на зло, выше моей головы, происходит еще один примечательный разговор.
— Скажите мне, пан Сенч, как вы думаете, что происходит с читателями, которые не успели покинуть библиотеку в девять вечера? — будничным своим тоном, не торопясь произносит Штерн.
— С теми, которые совсем не успели выйти? Даже через служебный вход?
— Да, как раз их я и имею в виду.
Я оглядываюсь на него, чтобы понять, насколько он серьезен. С виду вроде серьезен. Поэтому я в таком же серьезном тоне отвечаю:
— Доподлинно этого, как вы понимаете, никто не знает. Лично я думаю, что они становятся привидениями.
- Предыдущая
- 3/40
- Следующая