Развитие византийской Литургии - Матеос Хуан - Страница 7

Целование мира

Сейчас, после ектении, священник поворачивается к народу и говорит: «Мир всем», начальное приветствие церемонии мира. Диакон приглашает людей: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы (нашу веру)», на что народ отвечает: «(В) Отца и Сына и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную».

В этом возглашении и ответе мы видим слившиеся вместе две вещи; одна — это приглашение к целованию мира: «Возлюбим друг друга», как она записана в наиболее древних рукописях византийской Литургии; другая — «Да единомыслием…», которая является более поздним добавлением и вводит чтение Символа веры.

Символ веры, как известно, не является исконным элементом Литургии. Вера, особенно таинство искупления, выражена в самой анафоре. Символ веры — это формула, читаемая оглашенными перед принятием таинства Крещения; по этой причине, будучи индивидуальным исповеданием веры, он начинается словами «(Я) верую». Сирийская и испанская Литургии, когда в них был введён Символ веры, стали использовать форму множественного числа: «Веруем», более подходящую для исповедании веры общиной. Символ веры был введён в византийскую Литургию патриархом Тимофеем (512–518), но ссылка на Символ в диаконском призыве к целованию мира появилась лишь в XI или XII веке.

В четвёртом веке целование мира было печатью любой церковной службы. На Литургии оно совершалось в конце Литургии Слова, перед перенесением даров. Апостольские постановления, в восьмой книге, указывают: каждый да целует своего соседа, мужчины мужчин, женщины женщин; и тогда диаконы приносят хлеб и вино.

Две интерпретации мира

Поскольку целование мира совершалось в конце Литургии Слова, Златоуст видит в нём приготовление к Евхаристической Жертве. Он ссылается на Евангелие от Матфея (5, 23–24): «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.» Таким образом, этот дополнительный смысл стал прямым приготовлением к совершению Анафоры.

Фактически, идея «мира» в Литургии может быть понята двумя путями. Первый, как мы видели в цитате из Златоуста, предполагает мир как предварительное условие принятия нашей жертвы Богом. Мир не снисходит с престола на верных через священников и диаконов, но им делятся друг со другом присутствующие на Литургии: священники со священниками, диаконы с диаконами, верные с верными. Этот мир имеет смысл примирения со своим соседом. Это основная идея мира в византийской Литургии; такое раздельное примирение между различными категориями верующих объясняет также, почему исчезло это целование между верными: не было специально назначенного человека, который бы эту церемонию инициировал.

Другое понимание мира присутствует в римской Литургии. Христос — наш Мир, Он Тот, Кто примирил Небо и землю, и человека с его Небесным Отцом. Поэтому целование мира совершается после пресуществления Даров, как результат совершённого Христом искупления. Служащий берёт мир с алтаря[9], передаёт его диакону, и дальше всем верным.

Приглашение к Символу веры

В наше время приглашение к чтению Символа веры совершается странной фразой: «Двери, двери, премудростию вонмем». Многие думают, что, ввиду предстоящего чтения Символа веры, двери для не-христиан должны быть закрыты.

В действительности, эта фраза состоит из двух частей различного происхождения. Первая часть: «Двери, двери!» произносилась перед перенесением даров, после того, как иподиаконы осмотрели храм, чтобы убедиться, что все, кто перед этим был отпущен, действительно храм покинули. двери тогда закрывались, так что никто не мог войти. Тот факт, что это увещевание произносится после преподания мира, будет понятен, если мы примем во внимание, что преподание мира было заключительный актом Литургии Слова, а закрывание дверей — первым актом Евхаристической Литургии. Увещевание и преподание мира слились вместе.

Вторая часть фразы: «Премудростию вонмем!» в прежние времена писалась просто как «Вонмем!». Каково же значение, или, скорее, литургический смысл возглашения «Премудрость».

В Литургии оно появляется первый раз, когда диакон, несущий Евангелие на малом Входе, говорит «Премудрость». Кто-то может подумать, что это относится к Премудрости Божией, содержащейся в Евангелии, но мы находим, что в десятом веке оно произносилось также и перед сугубыми ектениями; оно и сейчас произносится в конце утрени и вечерни, безо всякой связи с Евангелием.

Перед прокимном диакон последовательно говорит «Вонмем», «Премудрость», «Вонмем», чтобы предварить этим «Мир всем», прокимен, заголовок Апостола и само апостольское чтение. Ясно, что в это случае целью является сохранить внимание верующих; это, таким образом, эквивалент «Вонмем». То же самое следует сказать и о других случаях. На малом входе диакон призывает к вниманию, чтобы люди встали при входе патриарха. «Премудрость» — красивое слово, полное библейского смысла, и оно используется, чтобы избежать слишком частого повторения «Вонмем»

Мы можем закончить эту главу замечанием о веянии покровом (воздухом) над дарами во время чтения Символа веры. Эта церемония обычно вызывает на Западе недоумение. В греческом тексте Литургии мы находим две рубрики, посвящённые этому. Первая гласит: «Священник, подняв покровец, веет им над Святыми Дарами». Вторая, перед благословением: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа…» указывает: «Священник, подняв покровец с Даров, откладывает его в сторону». Таким образом, согласно рубрикам, есть два места, где следует поднимать покровец. На самом деле, поскольку Символ веры не является исконной частью Литургии, обе рубрики суть то же самое. Непосредственно перед началом Анафоры, когда диакон возглашает «Станем добре…», священник поднимает покровец с даров. Украинцы хранят этот старый обычай и поднимают покровец после Символа веры. Указание о веянии над дарами достаточно недавнее, и не появляется в некоторых место вплоть до XIX века.

Заключение

В этой второй главе, описывающей промежуток от малого Входа до Анафоры, мы наблюдали некоторые интересные моменты в развитии Литургии.

Одним из ключевых моментов является собрание в целом, слушающее Слово Божие в первой части Литургии. Платформа в центре храма, именуемая ambon или bema, вокруг которой стояли люди, помогала создавать единство между клиром и верными. В этой начальной части Литургии нет ощутимого различия между епископом, священником или народом. Все нуждаются в слышании Слова Божиего и очищении им. Литургия, кажется, хочет дать нам важный урок в своей начальной части, и, независимо от достоинства или полученного рукоположения, все равны в своей потребности быть наученными Словом Божиим и в очищении, перед тем, как начнётся страшная тайна Евхаристической Жертвы. Вот почему некоторые древние тексты указывают, что епископ должен одевать литургические облачения только в начале приношения даров, когда клирики приступают к престолу, как избранные служители, получив очищение Словом Божиим.

Теперь подходит время к торжественному раскрытию Евхаристического канона Византийской Литургии.

Часть III: Анафора — Епиклезис

В византийской Литургии, как и в Римском обряде, Анафора начинается с диалога между епископом или священником и народом.

До начала диалога диакон призывает людей встать должным образом: «Станем добре, станем со страхом, вонмем, святое приношение в мире приносити». На этот призыв люди отвечают фразой, которая часто понимается неправильно: «Милость мира, жертву хваления», если перевести греческий текст дословно, но что это означает? Нам поможет в этом Армянская Литургия, в ней мы находим такой перевод: «Милость, мир, жертву хваления». Эти три слова относятся к слову «возношение» в предшествующей фразе, т. е. смысл ответа людей звучит так: «(Святое возношение — это) милость, (это) мир, (это) жертва хваления».