Сердюков гейт. Мебель, женщины, миллиарды. Жизнь и нравы вредителей XXI века - Табуреткин Иван - Страница 6

На месте заброшенного военного городка в Опочке Псковской области

Кроме того, из-за реформы серьезно подорожал ремонт военной техники. Решение проводить ремонт исключительно через «Оборон-сервис» оказалось неэффективным. Если раньше авиапредприятию ремонт обходился в 12–15 миллионов рублей, то после реформы – в 15–30 миллионов.

В декабре 2008 года Сердюков вместе с главой банка ВТБ Андреем Костиным и губернатором Санкт-Петербурга Валентиной Матвиенко подписал меморандум о создании в Кронштадте объединенного военного учебно-научного центра (ВУНЦ) «Военно-морская академия». Этот девелоперский проект, оценивавшийся более чем в 100 миллиардов рублей, «Коммерсант» называл «беспрецедентным по масштабу». По сведениям издания, в основу проекта строительства ВУНЦ был положен проект компании «ВТБ-Девелопмент» (возглавляемой сыном Матвиенко Сергеем дочерней структуры банка ВТБ), который после подписания документа решено было реформировать «с учетом требований Минобороны»[30].

Осенью 2010 года Сердюков инспектировал учебный центр «Сельцы» Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Почти через две недели после этого визита в СМИ разразился скандал: сначала в некоторых изданиях появилось сообщение о произошедшем конфликте между министром и начальником центра полковником Андреем Красовым, затем Союз десантников России обнародовал видеообращение к президенту РФ и патриарху Московскому и всея Руси Кириллу.

Десантники обвиняли Сердюкова в том, что он «в грубой форме, нецензурной бранью оскорблял» Красова, требовал убрать с территории части недавно построенный деревянный храм Ильи-пророка, а также в целом притеснял ВДВ. Недовольство по поводу деятельности министра, в частности его военной реформы, проявляли его давние оппоненты: председатель Союза десантников генерал Владислав Ачалов, председатель центрального совета Союза полковник Павел Поповских и председатель Международного союза десантников генерал-лейтенант Альберт Слюсарь. Вскоре с заявлением выступил командующий ВДВ Владимир Шаманов, который объявил, что конфликт между его подчиненным и министром «выдуман на пустом месте» и назвал всю историю «грязной нечистоплотной игрой». Красов также отверг версию о ссоре с Сердюковым и определил их общение как деловое. Несмотря на это, десантники провели митинг, на котором даже потребовали отправить министра в отставку. Между тем некоторые СМИ сделали предположение относительно конфликта с Красовым: «в учебном центре не был завершен ремонт столовой и инженерных сетей», поэтому Сердюков мог высказать недовольство по поводу возведения храма[31].

Встреча Святейшего Патриарха Кирилла с министром обороны РФ А. Э. Сердюковым (15 ноября 2010 года)

Храм Ильи-пророка в училище ВДВ

§ 1.5. Война в Абхазии и Южной Осетии

В начале августа 2008 года обострилась ситуация в районе югоосетинского города Цхинвал – зоне присутствия российских и грузинских миротворцев. 8 августа 2008 года начались военные действия против Южной Осетии, в ходе которых грузинские войска вошли на территорию непризнанной республики, а ее столица, город Цхинвали, была подвергнута тяжелому артиллерийскому обстрелу.

Казарма российских миротворцев

Обстрел Цхинвали

Президент Медведев в своем заявлении на экстренном заседании Совета безопасности РФ назвал действие грузинских войск актом агрессии против миротворцев и мирных жителей. 9 августа он заявил о начале операции «по принуждению к миру в зоне грузино-юго-осетинского конфликта». В тот же день в Южную Осетию вошли российские танки и бронетранспортеры, а российские ВВС нанесли авиаудары по военным объектам на территории Грузии, позднее в Южную Осетию были переброшены части 76-й псковской воздушно-десантной дивизии, 98-й воздушно-десантной дивизии из Иваново и части специального назначения из 45-го отдельного разведывательного полка.

Цхинвал после артиллерийского обстрела грузинских войск

Однако Август Восьмого застал Главное Оперативное Управление и Главное Организационно-Мобилизационное Управление в прямом смысле слова – на улице… В этот день, выполняя строжайшую директиву министра обороны Анатолия Сердюкова, управления занимались переездом. Десяток КамАЗов, выстроился у подъездов, и в них грузилось упакованное в ящики и узлы имущество двух главных управлений Генерального Штаба.

Новость о том, что Грузия начала военную операцию против Южной Осетии многие офицеры узнали лишь из утренних выпусков новостей. К этому моменту функционировавшая бесперебойно больше сорока лет система оповещения была демонтирована. Дежурных в управлениях и службах просто не было, так как дежурить было негде. Оповещать офицеров было некому. Поэтому ни о каком прибытии по тревоге офицеров и немедленном «включении» ГОУ или ГОМУ в ситуацию речи идти не могло. Включаться было некому и негде[32].

Цхинвал после артиллерийского обстрела грузинских войск

При этом само ГОУ уже два месяца было без руководства. Бывший начальник ГОУ генерал-полковник Александр Рукшин был в начале июня уволен за несогласие с планами Анатолия Сердюкова резкого сокращения Генштаба. Нового начальника ГОУ Сердюкову за это время найти было не досуг. Исполняющий же обязанности начальника ГОУ первый заместитель Рукшина генерал-лейтенант Валерий Запаренко был вынужден в одном лице совмещать сразу несколько должностей, что не могло не отразиться на состоянии дел в ГОУ.

Грузинские танки движутся в сторону Цхинвали. 8 августа 2008 г.

Всё это усугубилось тем, что к этому моменту ГОУ и ГОМУ оказались полностью отрезанными от войск. В очищенных под ремонт помещениях не только вся ЗАСовская связь, но даже и обычная «эровская» были уже отключены, а в новом здании ее еще просто не провели. В итоге, в самый драматичный момент цхинвальской драмы Генеральный Штаб России потерял управление войсками.

При этом, сам переезд никто не отменил и разворачивать работу пришлось фактически на колесах. В качестве средства связи с войсками использовалось несколько обычных телефонов открытой дальней связи в тех нескольких кабинетах, которые были определены под временное размещение министерских советников. Но больше всего выручали обычные «мобильники», с которых за свои деньги офицеры и генералы вели переговоры с коллегами из СКВО.

Рабочие группы разворачивались в любых мало-мальски пригодных помещениях бывшего штаба Объединённых Сил Варшавского Договора. В гримерках, раздевалках, за сценой, в спортивном зале. Одно из направлений ГОУ вообще оказалось сидящим в оркестровой яме.

Только к исходу вторых суток удалось хоть как-то восстановить управление войсками и развернуть работу. Но эта неразбериха стала причиной больших человеческих потерь и ошибок.