Жена воина, или любовь на выживание (СИ) - Звездная Елена - Страница 32

Улыбались, кивали, послушно делали все, что я просила, даже поели салат, мною лично приготовленный, но не разговаривали. И потому, унося тарелки и остатки еды обратно на кухню, я была совсем расстроена.

Открыла дверь, увидела, что теперь в помещении для приготовления еды находятся все четыре кухарки, кивнула в знак приветствия и пошла мыть посуду. Просто в первый раз их тут не было, и я хозяйничала спокойно.

— Повелительница, — несколько напряженно произнесла Ксана, глядя, как я начинаю мыть первую тарелку.

— Кира, — угрюмо поправила я, берясь за вторую.

— Повелительница, что вы делаете? — спросила женщина.

Молча выдраиваю третью по счету тарелку. Молча и вообще не реагируя на обращение.

Несколько минут молчания и неловкое:

— Киран…

Выключила воду, отставила тряпку, повернулась, вопросительно посмотрела па Кеану, кухарка совсем тихо повторила вопрос:

— Киран, что вы делаете?

— Развлекаюсь, — невесело ответила я.

— Ривин, повязывая передник, осторожно спросила: Вы себя хорошо чувствуете?

— Нет, — абсолютно честно ответила я.

Кухарки с явным сомнением в отношении моей нормальности, переглянулись. И я уже было собиралась спросить, в чем дело, как дверь распахнулась, обнаруживая запыхавшегося пожилого воина, который прямо с порога заявил:

— Повелительница, вы были правы! Ситуация обратима!

Улыбнулась. Почему-то на более бурную реакцию сил не осталось, но здорово же как.

— Выводите эйтн в сад, я запросил новое оборудование, через час начнем подачу питательных веществ непосредственно в кровь, так что все установить нужно.

Кивнула, и тихо, но очень искренне сказала:

Спасибо. Тар пожал плечами, ладонью растрепал волосы, как-то по- мальчишески улыбнулся мне и выдал:

— Мое восхищение.

После чего поклонился и покинул нас. Меня, мою радость, и четырех кухарок, шокировано на меня смотрящих. Но мне было как-то все равно, я радовалась, это была такая тихая радость, со слезами на глазах, потому что только сейчас я поняла, что смогу помочь бабушке и когда мы с мамой улетим с Иристана, Араван больше не будет один. Наверное, это самая большая радость — знать, что ты сможешь сделать чуть-чуть счастливее близких. Кстати, этих двух эйтн тоже заботам Ара поручу, или вообще, с нами улетят. Хоть поймут что такое свобода.

С этими мыслями я собралась было уйти, как Ксана задала неожиданный вопрос:

— Повелительница, есть ли пожелания на счет вечерней трапезы? И я осталась. А кто бы не остался на моем месте?

— Вечерней трапезы? — переспросила я с самым невинным видом. — Для повелителя?

Кухарки недоумевая по поводу моей широкой улыбки, осторожно кивнули. Я же вспомнила одну маленькую деталь — ни разу не видела, чтобы Эран ел сладкое.

— Сейчас меню набросаю, — почти пропела, присаживаясь за стол. — Полагаю, начнем с таких маленьких приторно-сладких пирожных, после мясо в сахарном соусе с орешками, потом салатик из чего- нибудь посыпанный сахарной пудрой, потом…

Все четыре женщины нехорошо на меня посмотрели.

— Разгромлю кухню, — пригрозила я.

Не то чтобы испугались, но степень моей неготовности к компромиссам осознали.

— Все сладкое! — отчеканила я. — Абсолютно вес. Вот все, что есть у вас в традиционной кухне, все приготовить.

Кивнули, но явно нехотя. — Между прочим, имею полное право на месть, — заверила я.

Не особо поверили, но право то у меня есть, следовательно, согласились.

До вечера я провозилась с эйтнами. Обеими. У специалиста по сохранению жизни, то есть откомандированного мне пожилого тара, что-то не получалось и потому мы сидели в саду — я, эйтны и Икас, стандартно отсыпающийся днем. Шерстюсик и эйтна постарше лежали, мы с молоденькой эйтной сидели и пытались поговорить. Получалось плохо, девушка не знала ничего о себе и постоянно чувствовала жажду. Спасибо синекожим женщинам, они постоянно были рядом.

На закате пришла третья с синей кожей, поклонившись, сообщила:

— Повелительница, повелитель ожидает вас в трапезной.

Лично мы уже поели — салат, причем и я и эйтны, а Икасик перед сном догрыз внушительный кусок мяса, так что я бы с удовольствием отказалась, если бы не ожидание приятного. Так что за служанкой я шла едва не припрыгивая, в приподнятом настроении вошла в дом, пролетела мимо склонившихся воинов, и сама, не дожидаясь, пока откроются — распахнула двери в трапезную.

Эран, сложив руки на могучей груди, стоя у окна, ждал меня.

Танцующей походкой подошла, встала рядом, поняла, что отсюда открывается превосходный вид на нашу чудную компанию — Икасик, эйтны, синекожие женщины, одна из которых уносила поднос с пустыми тарелками. И стало ясно — Эран в курсе, что я уже плотно поужинала.

Но ты все равно пришла, — очень недобро протянул повелитель Иристана.

У меня организм растущий и потому аппетит хороший, — вру нагло и уверенно.

Право на месть оно очень способствует.

Тар медленно повернул голову, взглянул на меня, прищурился, но видимо был действительно голоден, и потому сделал приглашающий к столу жест. Как самая послушная девочка на свете, я пробежалась до стола, села, схватилась за нож и вилку и в нетерпеливом ожидании посмотрела на Эрана.

— Ты меня пугаешь, — улыбнулся повелитель Иристана.

Просто, очень голодная, — да, игра на грани фола, но меня понесло.

— Насколько голодная? иным, низким и чуть хриплым голосом, спросил Эран.

Подавшись к нему, я выдохнула:

— Очень, очень, очень голодная..

Мышцы повелителя напряглись так, что даже под одеждой вены проступили, но уже в следующее мгновение Эран взялся за вилку, и спокойно, но чуть угрожающе, произнес:

Этой ночью я не буду охотиться. И мне почему-то резко расхотелось с ним шутить. Но процесс уже был запущен, внушительный кусок мяса уже был отрезан, тягучий и явно безумно сладкий соус уже обволок опущенный в него кусочек, а после всего этого оказался отправлен в рот воина.

Белые крепкие зубы сомкнулись.

Я перестала дышать.

А повелитель Иристана сделал первое жевательное движение, причем очень медленно, словно не веря тем вкусовым ощущениям, которые сейчас чувствовал. И после, не проглатывая даже, с четким осознанием произошедшего, перевел взгляд с тарелки на меня.

— Ой, — я осторожно положила и нож и вилку, — что-то мне больше есть совсем даже и не хочется.

И очень осторожно отодвинула стул. Эран сглотнул.

В следующее мгновение весь мой заготовленный гневный монолог выветрился напрочь, потому что воин угрожающе поднялся…

— Нине надо вот так подниматься, — нервно попросила я, тоже поднимаясь.

Взгляд воина потемнел, глаза прищурились, на скулах заиграли желваки, весь вид тара стал до безумия угрожающим.

— Эррран! — отшатнулась назад.

Стул с грохотом свалился.

Мускулистая рука воина метнулась к столу, пальцы сжали скатерть… Рывок! И всю трапезную наполнил грохот и звон, освободившей стол посуды!

— Ээээран, — шаг назад и я едва удержала равновесие, споткнувшись об упавший стул. — Эээран, не надо на меня вот так смотреть…

Воин медленно склонил голову к левому плечу, отшвырнул в сторону скатерть и шагнул ко мне — плавно, хищно, разъяренно.

Отшатнулась! Не удержавшись, упала на колено, и мгновенно вскочила, не отрывая взгляда от вообще терявшего адекватность повелителя Иристана, который сделал еще один шаг!

— Эран, вот стой, где стоишь! — нервно потребовала я. — Это вообще было мое право на месть! И я на нее имею право! И ты должен мои права уважать!

Я тебя сейчас поуважаю, — хрипло ответил взбешенный воин.

— Не надо! — вконец перепугалась я.

Прищурил глаза сильнее, красноречиво сообщив — пощады не будет.

— Эран, — обошла стул и, пятясь спиной, вперед начала отступление к двери, — Эран, давай мы…

— Давай! — прошипел он.

И рванул ко мне. С диким визгом я рванула к двери, подбежала, схватилась за ручку, потянула на себя и… дверь закрыли! Решительно и зло, не дав и шанса на спасение! Перехватил поперек живота, дернул, отрывая мои вцепившиеся в ручку пальцы, и в следующий миг я, задохнувшись от ужаса, полетела на пустой стол, но все равно начала сопротивляться, едва воин навис надо мной. Выставила ладони, пытаясь оттолкнуть обезумевшего повелителя и вскрикнула, едва он, сжав запястья, завел мне руки за голову, а затем зло и решительно дернул ткань платья вверх, оголяя ноги. Хрипло зарычал, прикоснувшись к обнаженной коже, и не реагируя на мою ругань, сжал край белья.