Чтобы Айрис не волновалась - Эллис Элайджа - Страница 3

Поддавшись внезапному порыву, Уэлдон предложил:

— Хотите сбежать? Я могу отвезти вас домой.

Джин заколебалась, оглядывая большую, шумную, в сигаретном дыму комнату. Потом сказала:

— Ну что ж, о'кей.

Они пробрались вдоль стены к выходу из апартаментов. Уэлдон оглянулся. Он увидел около стола с закусками Питера Бранда, смотревшего в его сторону, и поднял руку в знак прощания. Редактор нахмурился, потом отвернулся.

В коридоре отеля Уэлдон сказал:

— Уу-х, я рад, что выбрался оттуда. А как же ваш брат?

Джин издала довольный короткий смешок:

— О, с ним все в порядке. У него все будет прекрасно.

Что-то в ее тоне заставило Уэлдона с любопытством взглянуть на нее. Но это его не касалось.

Она не слишком торопилась домой, и потому они остановились в кафе-автостоянке выпить кофе и съесть по сэндвичу. Из их беседы Уэлдон понял, что она в городе недавно, что работает секретарем в каком-то офисе в деловом районе.

— Мне не очень-то нравится здесь, — сказала она. — Город слишком большой, слишком шумный. Я по натуре девушка из провинции.

Взглянув на нее, Уэлдон про себя усомнился в этом. Девушкой ее явно назвать было нельзя. Уэлдон дал бы ей по крайней мере тридцать, но хорошо сохранившиеся тридцать.

Потом он отвез ее домой, но она не пригласила его зайти. Однако согласилась, и с явным удовольствием, пообедать с ним на следующий вечер и сходить в кино.

После этого они еще пару раз проводили вместе время. Джин никогда больше не говорила о своей личной жизни. Более того, каждый раз, когда Уэлдон задавал ей вопросы о ее прошлом, она переводила разговор на другую тему.

Не то чтобы он тогда придавал этому значение, но раз или два, когда они были вместе, Уэлдону казалось, что на ее задорном личике мелькало выражение откровенной скуки. Но если ей с ним скучно, зачем было назначать свидания? Определенно не ради его красивых глаз или денег. Ни тем, ни другим он не обладал.

В ее квартире он был всего два раза до сегодняшнего дня. И ни в тот, и ни в другой раз ничего не произошло, кроме относительно невинных поцелуев. И он совершенно определенно не оставлял у нее дома своих запасных рубашек.

И это подводило к нынешней пятнице. Джин, к его удивлению, позвонила ему в редакцию, и ее голос, когда она пригласила его заглянуть на пару глотков, звучал взволнованно.

Но в последнюю минуту Пит Бранд отправил его на задание. Это отняло почти час. Так что он прибыл к Джин немного позже пяти, вместо четырех, как планировал.

Сейчас Уэлдон щурился на бутылку, стоявшую перед ним на стойке бара. Она была больше чем наполовину пуста. Еще один глоток, и он поедет в здание «Пайонир» держать ответ.

Полицейский врач сказал, что Джин была убита около четырех часов. Если бы он приехал туда как предполагалось, он мог спасти ей жизнь.

Уэлдон вышел из бара и поехал в город в «Пайонир». Он поставил машину на стоянке рядом со зданием и пошел к главному входу. Ранневечернее небо было затянуто мрачными облаками, и в воздухе ощущалось приближение дождя.

Наверху, на третьем этаже, в отделе городских новостей, он направился в огороженный стеклянными стенами уголок главного редактора.

Пит Бранд сидел за своим столом, откинувшись во вращающемся кресле и глядя в потолок. Это был высокий, угловатый мужчина далеко за сорок, с удлиненным, мрачным лицом и прилизанными черными волосами, на висках тронутыми сединой. Он увидел Уэлдона и сказал:

— Заходи и садись, Дейв.

Уэлдон сел на стул напротив редактора по другую сторону широкого стола. Зажег сигарету. Он чувствовал себя одуревшим от виски и осознал, что с утра ничего не ел. Он молча смотрел на Бранда, ожидая.

Бранд забарабанил пальцами по поверхности стола.

— Ты убил эту женщину? — резко спросил он.

— Нет, конечно нет, — ответил Уэлдон. — Я встречался с ней всего несколько раз. Ничего серьезного. Фактически, я едва ее знал.

— Понятно. — Бранд что-то тихо мурлыкал про себя. — У меня один человек и фотограф в городе, охотятся по этому делу. Капитан Снайдер темнит. Типа «арест ожидается в ближайшее время, но на данном этапе заявлений не будет».

Уэлдон беспокойно задвигался на стуле. Хотелось бы знать, что думает Бранд. Наверняка ничего хорошего.

— Пит, я сожалею об этом, — сказал Уэлдон, — но это только одно из тех паршивых дел, которые случаются нередко.

Бранд коротко хохотнул.

— Да, только одно из тех дел. Уверен, это утешит мою жену.

Уэлдон тихо застонал. «Дейли Пайонир» принадлежал жене Бранда, Айрис, которая унаследовала его, вместе с кучей денег, от отца. Из практических соображений, Питер Бранд вел дело. Это не означало, что Айрис не имела голоса. Она к тому же держала в своих руках все финансовые дела и выказывала твердое и абсолютное неприятие всего, что могло каким-то образом повредить ее положению одного из общественных лидеров города.

Уэлдон тихо спросил:

— Ты хочешь, чтобы я сам ушел, или подождать, пока ты меня уволишь?

Бранд не отрывал глаз от своих рук.

— Пока что мы оставим все как есть. — Он отвернул манжету рубашки и взглянул на часы. — Я должен идти. У нас сегодня вечером гости.

— О'кей, — Уэлдон медленно поднялся. — Я…

Внезапно Бранд взорвался:

— Неужели у тебя совсем нет каких-либо соображений по этому поводу? Что-нибудь, что женщина могла сказать тебе, какое-нибудь мимолетное упоминание другого приятеля, кого-то, кого она боялась, — ничего?

— Нет, Пит. Совсем ничего.

Редактор отодвинул назад кресло, встал. Его темные глаза впились в Уэлдона.

— Я бы только хотел быть уверенным в тебе, абсолютно уверенным, что ты не имеешь никакого отношения к этой кутерьме.

— Не имею. Я клянусь тебе, если это чего-то стоит, что знаю об этом не больше, чем ты.

Они вдвоем вышли из офиса, спустились на лифте и пересекли гулкий вестибюль. Снаружи на темном небе тучи сгустились. Редкие капли дождя начали падать, когда они завернули за угол здания к стоянке автомобилей. Бранд остановился около своего большого сияющего седана.

— Куда ты сейчас направляешься? — спросил он, открывая дверь.

— Домой, наверное. Ждать, когда Снайдер явится ко мне с наручниками.

— Очень остроумно, — сказал редактор.

С коротким кивком он сел в машину и в следующий момент выезжал со стоянки.

Уэлдон потащился к своему старенькому форду. Дождь пошел сильнее. Это полностью соответствовало его настроению. Какое-то время он бесцельно ездил по городу. Потом поехал домой, в свои две комнаты с ванной в запущенном многоквартирном доме на окраине делового района.

Он вошел в квартиру, включил свет, огляделся. Прошел в спальню, открыл стенной шкаф. Посмотрел рубашки, висевшие на перекладине. Двух не хватало. Никаких догадок по поводу того, как давно они исчезли, у него не было.

Повернувшись, он посмотрел на дальнее окно. Совсем рядом с ним проходила пожарная лестница, а он никогда не давал себе труда его запирать. Любой, кто хотел, мог войти и выйти.

Но зачем? Создать впечатление, что Уэлдон и Джин Деннис были чем-то большим, чем просто друзьями, положив пару паршивых рубашек в ее квартиру? Если полиция принимает версию о том, что он и Джин были любовниками, то это дает ему — по крайней мере, в их представлении — серьезный мотив для ее убийства: ревность, ненависть, любое извращение, которое, предположительно, вытекает из сомнительных любовных связей.

Ясно одно — убийца знает его, по крайней мере то, где он живет и что он и Джин провели несколько вечеров вместе. По каким-то причинам он хотел, чтобы выглядело так, будто Уэлдон был тесно с ней связан, хотел подставить Уэлдона, чтобы отвести возможный огонь от себя.

Уэлдон бродил по маленькой квартире, пытаясь понять, не исчезло ли что-нибудь еще. Казалось, все было на месте. Однако он никогда не был хорошим хозяином. Десятки людей могли пройти через его квартиру, и, скорее всего, он не заметил бы никаких следов их присутствия.