Превратности судьбы - превратности любви (СИ) - Сухин Андрей Николаевич - Страница 3

- Это Ирина! - торопливо представил я ей Иру. - Секретарша папы! А это Света... моя... знакомая...

Краем глаза я отметил начавшие распахиваться длинные ресницы Светы, совершенно ошеломленной тем, что ее только что низвели до уровня знакомой и хорошо ещё не назвали случайной. Сразу же начал обиженно округляться ее ротик, но я не стал дожидаться окончания этого завораживающего процесса, а, быстро толкнув тележку к багажнику, начал деловито перегружать внутрь всю закупленную снедь, повернувшись спиной к двум, оставшимся друг напротив друга, девушкам. Перегружая в приличном темпе содержимое тележки в машину, я ловил за своей спиной каждый шорох и звук. Но там царило молчание. Очевидно, девушки разглядывали друг друга. Знакомились так сказать. А спустя пару минут, к моему облегчению хлопнула дверь `Патфайндера`.

"Похоже, обойдется без большого скандала! Кажется, кто-то решил ехать со мной, несмотря ни на что! - передо мной во мраке отчаяния блеснул лучик надежды. - Узнать бы кто это? Ну, ничего ещё узнаю и расцелую и извинюсь! Ох, как я извинюсь!" - думал я, устраивая бутылки в багажник, но повернуться, чтобы удовлетворить свое любопытство и узнать: кто остался со мной, я не смел.

И тут, я уже ставший надеяться на лучшее, вдруг услышал, как снова хлопнула дверца машины. Наверно нечто похожее ощущает человек, которого уже уложили в гроб, затем извинились и сказали с милой улыбкой, что это ошибка и вот когда он уже приготовился вылезти, вдруг опустили крышку и в приличном темпе начали приколачивать ее.

Мои движения резко замедлились, я, словно мгновенно замерз. Взятые в этот момент две бутылки `Вдовы Клико` чуть не выпали у меня из моих мгновенно вспотевших ладоней. Я постарался сжать горлышки посильнее: упавшего на асфальт французского шампанского всё же было бы жалко, и уже ничего не боясь, поскольку смертельный диагноз был уже озвучен, поднял глаза и посмотрел в салон.

"Да! Так и есть!"

Обе мои ... мои, чёрт возьми, девушки сидели в машине. Сидели с прямыми спинами, вытянув шеи, и транслировали в окружающее пространство всё, что было у них на душе в данный момент. Главными составляющими этой трансляции были обида, раздражение и злость.

Я неслышно вздохнул, завершил процесс перегрузки продуктов в багажник и с некоторой опаской залез в машину. С пол минутки я посидел, ожидая начала разборок, но так ничего и не дождавшись, начал выруливать с парковки.

***

Мелькавшие за окном сосны действовали умиротворяюще, но к сожалению только на меня одного, но, тем не менее, я начал думать, как выкарабкаться из этой неприятной ситуации.

"Если их, в таком вот состоянии, озлобленных на меня и на всё вокруг привезти на шашлыки, ничего хорошего не получится... Вот бы разделить их как-нибудь!"

И тут мне пришла в голову идея.

"Через пару километров будет отворотка на станцию электрички, и если заехать туда и постоять там подольше, то может кто-нибудь и передумает ехать со мной дальше. Ведь решение ехать было наверняка принято сгоряча, а я понесся сломя голову, словно стремясь уехать от чего-то. Но уехать от неприятностей не удастся: вон они сидят... неприятности, насупились! Точно, буду стоять на станции до тех пор, пока одна из них или даже обе не передумают и, обидевшись на меня, не уедут в Москву на электричке. А уж потом на трезвую голову, решим что делать!"

Я откашлялся, привлекая внимание, и сказал, удивляясь про себя, как тонко и жалко звучит в данный момент мой доселе уверенный голос.

- Я тут вспомнил... что ...кхм... забыл кое что купить. Надо пока не поздно заехать в магазин... Так что сейчас я заеду на станцию... Где электрички...- тут я замолчал. Нельзя слишком уж явно намекать на то, что желательно нам сейчас расстаться и обдумать всё спокойно, без эмоций. Но никакой заметной реакции, а вернее вообще никакой реакции на свое объявление я не получил. Девушки сидели, как сидели: прямо, неподвижно и смотрели куда угодно, но только не на меня.

"Да... всё хреново-то как!" - посочувствовал я сам себе, сворачивая на дорогу к станции. Дорога была хоть и асфальтированной, но никак не основной и потому ещё больше сузилась. Кроны деревьев теперь местами уже смыкались над нами. Вокруг сразу и ощутимо потемнело. Я сбросил скорость. На такой узкой без обочин лесной дороге, гнать было чревато. Именно это нас и спасло, когда после очередного крутого поворота машина влетела в плотный туман.

Я торопливо ударил по тормозам. Меня мотнуло вперед. Сидевшую прямо, словно проглотила, что ровное и прямое, Иру качнуло к лобовому стеклу с гораздо большей амплитудой, чем меня, но ремень удержал. Сзади раздался короткий вскрик Светы. Машину немного занесло, скрежеща по асфальту всеми застопорившимися колесами, мы продвинулись ещё немного и встали. Я быстро обернулся назад и спросил.

- Светик, что случилось? Ты в порядке?

- Ногу... ушибла! У тебя тут накидано какого-то железа! Неужели другого места не нашел! - раздалось в ответ. При этом голосок моей белокурой куколки звучал не мягко, сладко и нежно, как обычно, а довольно-таки сварливо.

"Видимо не всегда Света бывает милой и ласковой, - с неприятным удивлением обнаружил я. - С другой стороны и я буду наверно говорить иначе, если мне со всей дури засадят чем-нибудь по колену", - подумал я, выпрыгивая их машины и торопясь открыть заднюю дверь, чтобы осмотреть поврежденную ногу подруги.

Но быстро сделать это не удалось. Едва я выпрыгнул из машины, как тут же вообще потерял всякую ориентировку. Настолько густой был туман, да в придачу и какой-то плотный что ли. Даже продвигаться в нем можно было, только прикладывая некоторые усилия. Словно в жидкий кисель какой-то попал. Вообще ничего не было видно. Даже свою ладонь, поднесенную прямо к лицу. Я протянул руку влево и нащупал открытую дверцу машины. Держась словно слепой, а в принципе так и было в данный момент, я двинулся вдоль машины.

Нащупав заднюю дверь, я распахнул ее и сунул свой нос внутрь `Патфайндера`.

Что удивительно: в салоне тумана не было, несмотря на то, что я оставил переднюю дверь открытой. Но это я так, мельком отметил про себя и сразу уставился на держащуюся за колено Свету.

- Что? Ты как?

- Болит ... сильно, - с выступившими на глазах слезами сказала Света. Она держалась обеими руками за свое колено.

- Хорошо ещё, что ты в джинсах поехала, а ведь сначала в мини юбке собиралась... - тут я словно подавился и замолчал.

"Черт! Ведь Ира-то всё слышит и такое свидетельство наших близких отношений со Светой ей не понравится... Но с другой-то стороны: чего уж теперь скрывать..."

Ушиблась Света о новенький, недавно купленный мангал, который я не стал класть в багажник, чтобы он там не поколотил недешевое спиртное. Бутылки не побились, но вот колено Света себе ушибла, даже в отсутствие мини юбки. Обтянутая облегающими тонкими джинсами ножка Светы выглядела настолько притягательно, что я непроизвольно протянул руку, чтобы погладить эту Светину ножку.

- Не трогай! - взвизгнула Света и довольно сильно шлепнула по моей руке, с совершенно ясными намерениями уже было зависшей над ее бедром.

- Извини, я не подумал... Может тебе стоит снять джинсы и взглянуть на ушиб поближе? - понизив голос почти до шепота, предложил я.

- Да вот прямо сейчас, прямо тут и разденусь! На ушиб пусть посмотрит доктор на станции, а не ты, мы ведь кажется, туда едем!

"Похоже, я вышел из доверия, - скорбно подумал я про себя. - А ведь ещё два дня назад она с удовольствием подставляла мне любую из своих ножек на выбор и ничуть не возражала против поглаживания, не говоря уже про осмотр, в гораздо более интимной обстановке, чем сейчас", - но вслух поторопился согласиться со своей сердитой возлюбленной.

- Конечно, мы едем на станцию, но вот этот туман... - найдя повод переключить внимание с себя на внешние обстоятельства, я сделал шаг назад и огляделся. Туман по-прежнему стоял вокруг машины стеной и в свете фар выглядел розовато-белым. Открытой двери машины уже не было видно, и лишь свет фар слабо-слабо подсвечивал туман.