Священная загадка - Бейджент Майкл - Страница 25

После того, как мы провели более года изучая и сравнивая различные списки великих магистров Храма, нам надо было изучить ссылки на всех историков ордена – английских, французских, немецких, а также их источников, хроник того времени, например, Вильгельма Тирского, и всех современных им рассказов; получив массу информации о других, рассмотрев при помощи лупы титулы и подписи на прокламациях, эдиктах, актах и на всех документах, имеющих отношение к тамплиерам, мы можем утверждать, заключая это систематическое расследование, что список, появившийся в «Секретных досье», является наиболее точным не только в плане установления личностей великих магистров, но также и дат. Следовательно, если какой-либо список великих магистров Храма – единственный – должен считаться точным и окончательным, то это именно список из этих досье [42].

Не то, чтобы этот список сам по себе имел главнейшее значение, но выводы, вытекающие из него, его имеют. Мы вправе думать, что он основывается на исключительной и, вероятно, секретной информации. Кто-то получил доступ к этому источнику, использовал его, доверяя ему, составив свой собственный список великих магистров Храма. Повторяем, что он, несмотря на некоторые расхождения, чаще всего бывает наиболее точным, и эта точность неоспоримо свидетельствует в пользу всех документов «Секретных досье».

Нам необходима эта уверенность; без нее мы меньше доверяли бы всем документам. Мы сразу же отказались от третьего и последнего из списков, то есть списка великих магистров Сионской Общины, который, на первый взгляд, мог лишь сбить нас с толку.

6. ВЕЛИКИЕ МАГИСТРЫ И ПОДЗЕМНАЯ РЕКА

Третий список из «Секретных досье» – это последовательное перечисление великих магистров Сионской Общины или же, если использовать старое французское слово, которое еще употребляется, – «навигаторов», «перевозчиков». Этот список представлен следующим образом:

Жан (Иоанн) де Жизор 1188—1220 Мари де Сен-Клер 1220—1266 Гийом де Жизор 1266—1307 Эдуар де Бар 1307—1336 Жанна де Бар 1336—1351 Жан де Сен-Клер 1351—1366 Бланш д'Эвре 1366—1398 Никола Фламель 1398—1418 Рене Анжуйский 1418—1480 Иоланда де Бар 1480—1483 Сандро Филипепи 1483—1510 Леонардо да Винчи 1510—1519 Коннетабль Бурбонский 1519—1527 Фердинанд де Гонзаг 1527—1575 Луи де Невер 1575—1595 Роберт Флудд 1595—1637 И.Валентин Андреа 1637—1654 Роберт Бойл 1654—1691 Исаак Ньютон 1691—1727 Чарльз Рэдклифф 1727—1746 Карл Лотарингский 1746—1780 Максимилиан Лотарингский 1780—1801 Шарль Нодье 1801—1844 Виктор Гюго 1844—1885 Клод Дебюсси 1885—1918 Жан Кокто 1918– Прочитав этот список, мы снова засомневались. Ведь он содержит имена, причастные к оккультизму, что признано официально, и включает другие, кто не мог бы явно иметь ничего общего с членами президиума тайного общества. Кроме того, это именно те имена, на которые так легко ссылаются некоторые современные организации, озабоченные тем, чтобы придать себе вид достоверности; так, калифорнийские розенкрейцеры объявляют себя потомками знаменитых представителей западной культуры, а именно: Данте, Шекспира, Гете…

Некоторые имена из этого списка, однако, не вызывают удивления. Никола Фламель был одним из самых известных алхимиков средневековья, Роберт Флудд, философ XVII века – специалист по тайным наукам, что же касается его немецкого современника Иоганна Валентина Андреа, автора труда или трудов, давших начало знаменитому мифу о Христиане Розенкрейце, то с ним мы уже встречались. Другие имена не менее знамениты: Леонардо да Винчи, Сандро Филипепи (более известный как Боттичелли), Роберт Бойл и Исаак Ньютон – блестящие ученые; Виктор Гюго, Клод Дебюсси и Жан Кокто – все они были замечательными личностями в культурной жизни своей эпохи.

Тем не менее, по этому поводу возникает вопрос. Мыслимо ли, что люди с такой известностью могли выполнять функции великих магистров тайного ордена так, что никто и никогда об этом и не подозревал? В самом деле, можно ли вообразить Ньютона или Кокто вступившими на таинственный путь герметической мысли?.. Но продолжим.

Список включает не только известные имена, но и другие, более неизвестные как обыкновенному читателю, так и опытному историку: Гийом де Жизор, например, который в 1306 году сделал Сионскую Общину «герметическим франкмасонством», и его дед, Жан (Иоанн) де Жизор, первый великий магистр ордена после рубки вяза и отделения от тамплиеров в 1188 году.

Жан де Жизор, безусловно, существовал. Он родился в 1133 году, умер в 1220, и его имя упоминается во множестве грамот. Богатый и могущественный, хозяин знаменитой нормандской крепости, где много раз встречались короли Франции и Англии, до 1193 года он был вассалом английского короля, страны, где у него, впрочем, имелись земли в Сассексе и усадьба в Тичфилде, в Хэмпшире. Согласно «Секретным досье», которые, правда, не уточняют причины, он встречался в 1169 году в Жизоре с Томасом Беккетом; встреча вполне возможна, ибо Беккет как раз в этом году ездил в Жизор [43], но конкретно проверить это не удалось.

Что же такого сделал этот безвестный Жан де Жизор, который оставил Истории только свое имя и свой титул, который не создал ничего грандиозного, что он заслужил пост великого магистра ордена Сиона? Ничего, если, конечно, не считать – и это единственное объяснение – его присутствия на густом и сложном генеалогическом древе, сок которого есть не что иное, как кровь самих Меровингов… Да, Жан де Жизор, так же как и остальные личности, упомянутые в списке, принадлежал – условие необходимое и достаточное – к этому знаменитому роду, который дал ордену много великих магистров.

В самом деле, орден Сиона выбирал своих верховных вождей из двух различных источников. Во-первых, как мы уже видели, среди самых известных личностей, принадлежавших к миру науки или искусства, во-вторых, среди членов определенного рода, имеющего в своих жилах знатную, даже королевскую кровь. Эти последние, как правило, были персонажами второстепенными, сегодня канувшими в забвение (например, живший в XVIII веке Карл Лотарингский, деверь императрицы Марии-Терезии, прославившийся своей непригодностью к сражениям и постоянно направляемый великим Фридрихом Прусским).

Бесспорную достоверность этому списку великих магистров Сиона придает именно посредственность некоторых его членов. Действительно, разве автор выдуманной генеалогии не ввел бы в нее более замечательных персонажей, чем эти не очень-то блестящие аристократы? Таким образом, Сионская Община предстает перед нами осененная реализмом и простотой; она далека от того, чтобы вверять свою судьбу только гениям, мудрецам или святым, короче, людям необыкновенным, но кажется, что она выбирает решительно людей без исключительной судьбы, следуя сбалансированной и умеренной «дозировке».

В общем, если бы этот список был придуманным, то он содержал бы лишь знаменитые имена. Например, Данте, Микеланджело, Гете или Толстой лучше соседствовали бы с Винчи, Ньютоном и Виктором Гюго, чем неизвестные Эдуар де Бар или Максимилиан Лотарингский. Не предпочтительнее ли были бы Байрон или Пушкин такому менее значительному писателю, как Шарль Нодье? Жид или Камю, имеющие международное признание, вместо Жана Кокто, поэта несколько двусмысленного? И что сказать, наконец, об отсутствии, например, Пуссена, чья связь с интересующей нас загадкой была уже в достаточной степени установлена?..

Вот сколько появилось вопросов, не дающих нам покоя и требующих с нашей стороны очень глубокого изучения. Каждое процитированное имя должно было подвергнуться самой строгой проверке как в плане биографическом, так и в плане деятельности и поступков заинтересованных людей. Потому мы сформулировали четыре следующих вопроса:

1) Имел ли место личный, прямой или непрямой контакт между каждым предполагаемым великим магистром, его предшественником и его преемником?