Храм и ложа. От тамплиеров до масонов - Бейджент Майкл - Страница 46

Подразделение было соответствующим образом реорганизовано. Среди его офицеров были два Рамсея, два Синклера, два Монтгомери и Гамильтон. Полк сначала перевели на юг Франции, а в 1693 году в Эльзас, в окрестности Мюнстерского аббатства. В 1697 году шотландцы вновь сражались в окрестностях аббатства, где в 1704 году его преосвященство аббат Кальме был назначен на должность «помощника настоятеля». Таким образом, Кальме имел две возможности познакомиться с Грэмом. Первая представилась ему в Эльзасе между 1693 и 1706 годами, а вторая в Париже после мая 1706 года, когда аббат стал завсегдатаем якобитских кругов французской столицы.

С учетом всей этой дополнительной информации стоит вновь обратиться к рассказанной выше истории. Суть ее состоит в следующем:

1. Джон Клаверхаус, виконт Данди, был Великим Магистром какой-то тамплиерской или неотамплиерской организации в Шотландии, которая действовала, по крайней мере, до 1689 года.

2. После гибели Клаверхауса в сражении при Киллекранки его преемником на посту Великого Магистра стал граф Map.

3. Когда тело Клаверхауса вынесли с поля боя, обнаружилось, что на нем был надет какой-то древний – то есть старше 1307 года – знак отличия тамплиеров, о котором говорят как о «Большом кресте ордена».

4. Этот предмет перешел в руки брата Клаверхауса Дэвида, а затем был передан аббату Кальме.

Если все это правда, то перед нами самое ценное из всех свидетельств сохранения ордена тамплиеров в Шотландии конца шестнадцатого века, когда таинственный Дэвид Сетон якобы объединил вокруг себя членов ордена после того, как его земли были незаконно проданы сэром Джеймсом Сэндилендсом.

Тем не менее эта версия вызывает определенные вопросы. Если шотландские тамплиеры действительно выступили на стороне Стюартов, то почему преемником Клаверхауса на должности Великого Магистра стал граф Map, похоже, поддерживавший английский парламент и сделавшийся Убежденным якобитом только в 1715 году? И если регалия тамплиеров была такой ценной, то почему она перешла не к следующему Великому Магистру, кем бы он ни был, а к Французскому священнику, ученому и историку? В ответ на Эти вопросы можно выдвигать лишь гипотезы и догадки.

Тем не менее если бы история о принадлежавшем Клавер-хаусу кресте тамплиеров была выдумкой, то в ней вряд ли присутствовали эти противоречия. В отличие от реальной истории, фантазия и выдумка способны избавить себя от подобных противоречий.

В любом случае – и независимо от возникающих вопросов – эта история вполне правдоподобна. Преподобному аббату Кальме не было никакого смысла придумывать ее, а если бы он и сделал это, то гораздо искуснее. Более того, Кальме имеет безупречную репутацию как свидетель. Если Клаверхаус на самом деле владел крестом или другими регалиями ордена тамплиеров, то они вполне могли перейти в руки его брата, а у брата, как мы уже видели, было достаточно возможностей доверить их французскому священнику. В сохранности части оригинальных регалий тамплиеров нет ничего необычного. Мы сами видели другие такого же рода предметы, которые тщательно и любовно сохранялись в Шотландии; мы держали в руках оригинальный устав ордена, датируемый 1156 годом. Само существование этих реликвий является красноречивым свидетельством того, сколько их ускользнуло от внимания исследователей и историков.

Однако существует еще одно важное свидетельство в пользу истории о принадлежавшем Клаверхаусу кресте тамплиеров. Как мы уже видели, собственность тамплиеров в Шотландии сохранялась в неприкосновенности в составе владений ордена св. Иоанна до 1564 года, когда управляющий этой собственностью сэр Джеймс Сэндиленс ухитрился присвоить ее. В пятнадцатом веке предок Клаверхауса Роберт Грэм женился на дочери коннетабля Данди. В результате этого брака он стал шурином Джона Сэндиленса, дедушки сэра Джеймса. Таким образом, семьи Грэмов и Сэндиленсов оказались связанными между собой, и предмет, переданный на сохранение последним, вполне мог перейти в руки Грэмов.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ФОРМИРОВАНИЕ ВЕЛИКОЙ ЛОЖИ

Трудно со всей определенностью сказать, в какой степени развитие масонства в Шотландии было обязано наследию тамплиеров и их древним традициям. Если такая связь и существовала, то в начале восемнадцатого века она была давно утеряна, а новая еще не успела сформироваться. Масоны еще не делали попыток публично объявить себя наследниками тамплиеров. И хотя Клаверхаус и его брат, скорее всего, были масонами, никаких документальных свидетельств на этот счет не сохранилось. Если крест тамплиеров действительно перешел от Клаверхауса к его брату, а затем к аббату Кальме, это может свидетельствовать о выживании ордена тамплиеров, но не имеет никакого отношения к масонству. Когда загадка тамплиеров вновь стала предметом всеобщего внимания, это произошло преимущественно во Франции. Однако масонство играло гораздо большую роль в общественной жизни Англии.

В эпоху правления Вильгельма и Марии протестантская религия восстановила свое главенство в стране. Актом парламента, который не утратил своей силы и поныне, английский трон было запрещено занимать лицам католического вероисповедания, а также тем, кто состоял в браке с католиком. Таким образом исключалось повторение ситуации, Предшествовавшей революции 1688 года.

В 1702 году, через восемь лет после смерти жены, умер Вильгельм Оранский. На престол вступила королева Анна, его свояченица и младшая дочь Якова П. Ее в 1714 году сменил Георг I, внук Елизаветы Стюарт и Фридриха, пфальцграфа Рейнского. После смерти Георга в 1727 году трон перешел к его сыну, Георгу II, который правил страной до 1760 года. На протяжении шестидесяти лет после восшествия на престол Вильгельма изгнанные Стюарты не теряли надежды вернуть себе трон. Свергнутый Яков II умер в 1701 году, и его наследником стал сын Яков III, которого называли «старым Претендентом». Якова III сменил, в свою очередь, его сын Карл-Эдуард, который получил прозвище «молодой Претендент» или «добряк принц Чарли». При этих трех монархах в изгнании якобитские круги на континенте оставались рассадником тайных заговоров и политических интриг. Нельзя сказать, что эти усилия были бесплодными. В 1708 году было предпринято давно задуманное вторжение в Шотландию – при поддержке французской армии и участии французского флота. Англия, большая часть войск которой участвовала в войне за Испанское наследство, оказалась плохо подготовленной к отражению этой угрозы, и вторжение вполне могло завершиться успехом, если бы не сочетание невезения, крайнего возбуждения якобитов и апатии французов. В результате кампания потерпела неудачу, но через семь лет, в 1715 году, в Шотландии вспыхнуло полномасштабное восстание, возглавил которое граф Map – тот самый, который якобы унаследовал от Клаверхауса титул Великого Магистра новых тамплиеров. К восставшим также присоединился лорд Джордж Сетон, граф Уинтон, и в результате его титул был упразднен, земли перешли в другие руки, а сам он был приговорен к смерти. Однако в 171 б году ему удалось бежать из лондонского Тауэра, и он присоединился к Стюартам, жившим в изгнании во Франции. До конца своей жизни он принимал активное участие в делах якобитов, а в 1736 году стал магистром влиятельной масонской ложи якобитского толка в Риме. Мятеж был подавлен, хотя и с большим трудом, но Стюарты еще на протяжении тридцати лет оставались серьезной угрозой. Только после вторжения и полномасштабной военной кампании 1745-1746 года эта угроза наконец была устранена.

Революция 1688 года вызвала к жизни множество назревших реформ, важное место среди которых занимал билль о правах. В то же время британское общество было расколото надвое. Это произошло не потому, что сторонники Стюартов в массовом порядке покидали страну, оставляя ее в руках своих врагов. Наоборот, интересы свергнутых монархов были широко представлены в английском обществе. Не все симпатизирующие Стюартам были готовы действовать насильственными методами. Не все были готовы бросить вызов парламенту. Многие из этих людей, несмотря на свои политические симпатии, оказались добросовестными государственными чиновниками во времена правления Вильгельма и Марии, королевы Анны и Ганноверской династии. К таким личностям относится, например, Исаак Ньютон. Но если Вильгельм и Мария, а также Анна были популярными монархами, то этого нельзя было сказать о Ганноверской династии. Многие в Англии открыто и публично – но так, чтобы их нельзя было обвинить в государственной измене – выступали против ненавистных немецких правителей и ратовали за возвращение Стюартов, которых они считали законной королевской династией.