Ящик Пандоры - Шелдон Мэри - Страница 1

Мэри Шелдон

Ящик Пандоры

БЛАГОДАРНОСТИ

Я хочу выразить признательность следующим людям.

Членам моей семьи — волшебному Бобу, великодушному Барашку и чудесному разбойнику Снагсу. Спасибо за вашу поддержку, доброту и терпение. Без вас у меня ничего не было бы, в том числе этой книги.

Тем, чья вера и одобрение помогали мне писать, — Сидни и Александре Шелдон, Ровене Тротт, моей подруге и агенту Дорис Хэлси, Иветте Джеллис, Виллии Осби. Особая благодарность Абигейл Бок, Джудит Хатчинсон Кларк и Кристоферу Стоуну — за вдумчивую и творческую редактуру.

А также тем, кто поделился со мной своим опытом, — Бонни Блэк дала почувствовать, что значит быть агентом, Абигейл Бок помогла разобраться с компьютерами, Джил Джанджер рассказывала, что модно в Лос-Анджелесе, Нэнси Терстон, член Национальной ассоциации женщин-каскадеров, показала мне удивительный мир каскадеров, достопочтенный Ричард ван Дюзен провел меня сквозь дебри юриспруденции. Особая благодарность Гари Зорнсу, без подробных и содержательных писем которого не появились бы главы о Палм-Спрингс.

Спасибо всем работягам Кенсингтона.

А также Батшебе Эвердин, без которой книга не получилась бы.

Пролог

Сегодня стало холоднее. Я постоянно кашляю. В какой-то момент вроде заснула, но кашель меня разбудил. Чувствую себя животным, в которого стреляют.

Мне снился сон. Джин жив, и мы трахаемся с ним в офисе. Там же и Трой. Он наблюдает за происходящим, но это совсем не кажется странным. Потом он подходит, наклоняется и, ухмыляясь, накрывает мою грудь ладонью. От этой ухмылки становится так больно, что я просыпаюсь.

Всю ночь дует ветер, гоняет по воздуху газеты. Около мусорного бака — «Вэрайети». Дотянуться бы.

Я так устала, что нет сил встать.

Мимо идет девушка. Светловолосая, кокетливая. Короткое шелестящее платьице. Такой, наверное, была и она, когда впервые впорхнула в офис.

Пандора из легенды, та, которая открыла ящик и выпустила на волю все несчастья мира.

Гари

Мне было одиннадцать, когда я впервые увидел ее.

Стояло великолепное утро. Все в Палм-Спрингс было залито ярким сентябрьским солнцем, пропитано ароматом олеандров, а птицы распевали во все горло. Но меня это не слишком радовало, потому что был первый школьный день и первый день занятий в шестом классе.

Я ехал на велосипеде по Тачева-драйв, стараясь крутить педали как можно медленней. И все равно слишком быстро добрался до знакомого кирпичного здания. С тех пор как я в июне попрощался со школой Кэтрин Финчи, здесь ничего не изменилось.

Мои друзья уже собрались в школьном дворе. Немного побуянив, мы решили погонять мяч, но игра как-то не заладилась. За лето мы надоели друг другу. Каждый день ходили друг к другу в гости, играли друг у друга во дворе, спасались от жары в чьем-нибудь бассейне.

В общем, один за другим мы выбыли из игры.

И тут во двор вошла новенькая, совсем не похожая на наших девчонок. У нее была такая белая кожа, что мне сразу вспомнилось ванильное мороженое и парадный фарфор матери. И потом, она носила платье. Ни одна из моих знакомых девчонок не надевала платья, разве что в церковь или на день рождения, да и то обычно это были юбка и блузка. А эта пришла в настоящем платье, белом в цветочек.

Но больше всего меня поразили ее волосы. Длинные, почти до пояса, золотые, как у Спящей Красавицы из фильма.

Она держала большую клетчатую сумку с книгами, которая била ее по ногам при каждом шаге. Чем ближе она подходила к нам, тем медленнее шла.

— Ты прямо как робот! — крикнул кто-то из ребят. Она залилась краской. Словно ей выплеснули в лицо стакан красного вина.

— Тебя как зовут? — крикнул кто-то еще.

— Не скажу, — мотнула головой она. У нее был странный голос, я такого никогда не слышал — как будто в каждом звуке сливались две ноты.

Здорово, подумал я, что она не сказала нам свое имя.

Прозвенел звонок, и на пороге появилась очкастая Страшила Макклеллан с сизыми волосами. Она сказала, что мы можем войти и выбрать места на предстоящий год.

Все рванули в класс и принялись занимать парты для себя и приятелей. Каждый раз в первый день занятий я делал то же самое, но сейчас не спешил. Мне хотелось посмотреть, куда сядет новенькая.

Она вошла последней. Оставалось всего два места — самых плохих, прямо у двери. Она села на одно, а я занял другое. Том и Бобби, мои лучшие друзья, изумленно уставились на меня.

— С возвращением, Соколы, — возвестила миссис Макклеллан, улыбаясь во весь рот. — С нашей последней встречи вы выросли на целый фут. Надеюсь, вы все прекрасно отдохнули за лето и готовы к работе. — Она выдержала паузу, чтобы класс, как и ожидалось, тяжело вздохнул. — Как вы заметили, у нас в этом году новенькая. Она только что переехала в Палм-Спрингс из Барстоу, и я уверена, что вы поможете ей почувствовать себя здесь дома. — Миссис Макклеллан указала на парту у двери. — Дети, это Пандора Браун.

Все обернулись и вылупили глаза. ПАНДОРА?

Интересно, о чем думали ее родители, выбрав такое бредовое имя? Мы все в прошлом году читали греческий миф о Пандоре, и Рик Джеймсон, который сидел рядом со мной, не удержался от грубой шутки.

— Ящик Пандоры! — прошипел он, убедившись, что миссис Макклеллан его не услышит.

Ящик, копилка, сумка, дырка — интимная часть тела девушки, и все захихикали. Я посмотрел на Пандору. Она смотрела в стол, и ее лицо снова залила яркая краска.

В тот день я не обращал внимания на то, что происходило в школе. Я смотрел только на Пандору — как она сидит, держит ручку, теребит серебряный браслет-цепочку.

Все утро я представлял себе, как заговорю с ней. Подойду во время обеденного перерыва и скажу:

— Привет, я Гари Отис. У тебя классное имя. Я знаю место, где можно поймать почти полуметровую зубатку. Хочешь, я отвезу тебя туда после школы?

И после уроков она сядет на раму моего велосипеда, и мы отправимся в путь.

Когда прозвенел звонок, все вскочили с мест и помчались на спортплощадку. Все, кроме Пандоры, — она осталась сидеть за партой. Кое-кто из ребят, увидев, что она не двинулась с места, остались за дверью, посмотреть, что будет дальше.

— Пандора, — громко и отчетливо произнесла миссис Макклеллан, словно обращаясь к слабоумной, — сейчас перемена. Можно выйти и поиграть.

Тогда Пандора встала и пошла к двери. В тот момент, когда она очутилась на улице, дети обступили ее со всех сторон:

— Пандора! Пандора! Ящик Пандоры!

Они дразнили и дразнили ее — сперва из-за имени, потом из-за платья, сумки и, наконец, из-за ее волос. Они делали это беззлобно, по крайней мере большинство, просто им хотелось вывести ее из себя. Если бы она не обратила на них внимания, от нее быстро отстали бы. Но вдруг она часто и прерывисто задышала, будто ее втолкнули в клетку к диким зверям, подхватила сумку с книгами и ударила Мэтта Мелцера прямо в лицо.

Дети бросились врассыпную, кто к тележке с мячами, кто на спортплощадку, а Пандора вернулась в класс и снова уселась за парту.