Мастер зверей. Бог грома. Бархатные тени - Нортон Андрэ - Страница 26

Теперь, конечно, охранялись все пути из долины. По логике хиксов теперь следовало прочесать всю долину, выгоняя добычу прямо под прицелы бластеров на сторожевых постах. И Сторм вполне одобрил подобный образ действий, хотя сейчас это было направлено против него самого. Он никогда не считал хиксов глупцами.

И все-таки, ради кого хиксы затеяли эту охоту? Или это просто профилактическое убийство — такое же, как уничтожение экспедиции, просто из опасения, что кто-то обнаружит их базу? Сейчас этот вопрос не представлял особой важности. Важно было другое: сумеют ли Сторм и его команда победить этого сторожа и вернуться в свою долину, или же к врагу подойдет подкрепление.

У Сторма оставалась в запасе еще одна уловка. Если только это сработает… Он опустил голову на руки, закрыл глаза и постарался как можно ярче представить картину этого ущелья и вместе с тем передать требовательный зов.

В Сурре он был уверен. Хинг лучше всего управлялся голосом или руками: проказливая и лукавая натура слишком отличала его от остальных членов команды. Но Баку… Сейчас ему был нужен именно Баку, только он мог с воздуха провести полную разведку. Если, конечно, он откликнется на мысленный призыв.

Сторм, пожалуй, затруднился бы выразить словами, какая сила связывала его с кошкой, орлом и сурикатом. Он просто знал по опыту их долгой совместной жизни и постоянного общения, что такая сила есть, и в какой-то мере мог ею пользоваться. И сейчас он старался всю ее собрать. Баку! Сторм почти видел внутренним зрением, как его чуть ли не материальный зов поднимается в серо-лиловое небо, какого больше нет нигде во вселенной, он напряженно ждал, когда на его фоне появится знакомый четкий силуэт. Баку!

11

Он почувствовал, что Баку услышал его и теперь летит на зов, кружась и высматривая. Когда-то Сторм уже использовал его в такой ситуации, и тогда его внезапная атака и чудовищные когти решили дело. Сможет ли он повторить это теперь? Совсем рядом с собой Сторм чувствовал напряженную и собранную Сурру, прекрасно его понимающую и готовую к бою.

Землянин поднял лежавшую на руках голову и открыл глаза. Ему показалось, что он провел в мысленном контакте целые часы, хотя на самом деле прошло всего несколько минут. Часовой хиксов все так же сидел в своей каменной раковине, держа под прицелом тропу, по которой могли пройти беглецы из долины.

— Ахоуу! — этот полукрик-полурычание, казалось, вырвался из горла огромной рассерженной кошки. Но на этот раз его издал человек, посылая в битву свою команду.

Первое место в его планах занимала точность первого удара. Только сокол или орел способны напасть мгновенно; противнику при этом не остается ни секунды на то, чтобы хотя бы понять, в чем дело. Огромные крылья оглушают, бьют по голове, а страшные когти впиваются в лицо, выдирают глаза.

Тут же подскочили Сторм с Суррой, и все было кончено в одну минуту. Сторм подобрал выпавший у часового бластер и с удовлетворением подумал, что теперь его отряд будет прилично защищен. Труп врага землянин столкнул в расщелину, где он достаточно долго мог проваляться незамеченным. Лицо часового было разорвано когтями Баку, но Сторму и не надо было приглядываться, чтобы понять, что это не человек. Хиксы были гуманоидами, внешне они даже больше походили на людей, чем, скажем, норби. Их отличал только бледный зеленоватый цвет кожи и структура волос. Но если между рогатыми безволосыми норби и земными колонистами возможно было почти полное понимание, то между людьми и хиксами ничего подобного установить не удалось. Несмотря на все старания, не удалось даже выяснить причин их безжалостной агрессивности. Несмотря на то, что они легко усваивали любой чужой язык, взаимопонимание между хиксами и другими разумными расами не шло дальше элементарного обмена информацией. Видимо, в основе системы ценностей хиксов, лежало что-то совершенно чуждое, и это отличало их от всех других народов. Все их контакты с другими разумными расами кончались губительными конфликтами.

Землянин с трудом сдерживал отвращение к этому существу, отвращение даже более сильное, чем его наследственный страх перед мертвыми. Он и раньше терпеть не мог хиксов, а сегодня, после того, как он наблюдал хладнокровную ночную бойню, они были ему особенно омерзительны. Он даже предположительно не мог представить, какие болезненные, извращенные мотивы могут стоять за подобной жестокостью. Примером этого было жестокое и бессмысленное уничтожение Земли. Та же политика тотального уничтожения всего живого ради своей безопасности применялась и сегодня ночью на луговине, и на бесчисленных планетах по всей галактике.

Горгол получил знак, что проход свободен, и тут же подошел к ним. У него еще хватало сил двигаться достаточно легко и быстро, хотя он нес раненого незнакомца. Сторм отправил Сурру и Баку на разведку, а сам поспешил подхватить незнакомца с другой стороны.

Уже достаточно рассвело, и он мог разглядеть лицо спасенного. Прежде всего бросалась в глаза, что пареньку этому здорово досталось. Но, похоже, с ним обращались не так жестоко, как с теми пленниками хиксов, которых Сторм повидал раньше.

Как только Сторм подхватил незнакомца, Горгол отпустил его и просигналил:

— Там, недалеко — убежавшие лошади. Я приведу. Они нам понадобятся.

Он исчез прежде, чем Сторм успел возразить. Конечно, лошади им очень бы пригодились, но сейчас Сторм хотел лишь одного: побыстрее выбраться из этой зловещей долины. Кто знает, как далеко разбрелись охотники за лошадьми. 1 Сторм поудобнее перехватил незнакомца и двинулся в проход. Около входа он оставил Сурру. Если Горгол пригонит лошадей, она поможет загнать их в эту узкую щель, и, конечно, не пропустит через нее никого чужого. Барханная кошка очень устала за эту ночь, но еще вполне могла побыть часовым, пока Баку осматривал долины с высоты. Хинг давно уже миновал трещину и теперь крутился у выхода, что-то вынюхивая.

У Сторма болели все мышцы и каждый вдох отзывался в боку острой колющей болью. «Похоже, в Центре я совсем отвык от нагрузок», — подумалось ему. Он попробовал прикинуть, что делать дальше. Их лагерь на полоске гравия совсем не защищен, и едва ли его можно считать безопасным. Кроме того, даже если Горгол приведет лошадей, вряд ли они дотащат туда вконец обессилевшего незнакомца. Значит, нужно надежное укрытие, причем где-нибудь поближе.

Одно такое место Сторм знал: пещера, в которую провалились они с Рейном во время грозы. Его даже передернуло, когда он вспомнил ее затхлый воздух… но, с другой стороны, надежнее укрытия не придумать. Находилась она немного к востоку от прохода и почти на милю ближе гравийного берега. «Воды бы», — мелькнуло в голове Сторма, когда он облизнул пересохшие губы. Но о воде пока не приходилось и мечтать.

Лагерь придется переносить. Если все их запасы и незнакомца погрузить на Райна, можно, пожалуй, управиться за один раз. Теперь попытка Горгола раздобыть лошадей уже не казалось ему такой безрассудной. Они сейчас здорово бы пригодились. Если только бедные животные не поразбивали себе ноги в панике.

— Ты… не норби.

Сторм вздрогнул. Слова медленно, с трудом срывались с растрескавшихся губ незнакомца. До сих пор он не воспринимал его, как живого человека, скорее, как некий груз, который приходится тащить и оберегать.

Сторм внимательно рассмотрел незнакомца. Разбитое и расцарапанное лицо его было так разукрашено потеками крови, что представляло непроницаемую маску, за которой невозможно было угадать его обычную внешность. Сторм сообразил, что и его поцарапанная физиономия в остатках боевой раскраски выглядит ничуть не лучше.

— Я землянин, — коротко и четко ответил он.

Незнакомец тихо вскрикнул, то ли в ответ на это заявление, то ли потому, что неудачно стукнулся болтающейся рукой о камень.

— Ты знаешь… кто они такие?

Сторм сразу понял, кого он имеет в виду. И ответил так же коротко, используя общее для большинства планет название захватчиков: