Мастер зверей. Бог грома. Бархатные тени - Нортон Андрэ - Страница 120

Но мы не остановились у парадной двери. Напротив, наш экипаж проплюхал до угла квартала и свернул налево, в другую темную аллею, где кучер, наконец, остановился. Миссис Плезант вышла.

— Подбери юбки, девушка! — приказала она мне, словно я и вправду была служанкой. — Нет смысла идти на встречу с мадам Сели с грязным хвостом!

Это было необходимое предупреждение. Мостовая здесь, которую я могла лишь смутно различить, была покрыта смердящей грязью. Я ступала со всей возможной осторожностью, пока не добралась до забора, где моя спутница открыла калитку. Потом мы оказались в маленьком захламленном дворике без выхода. К счастью, задняя его стена сильно прогнила, мы протиснулись в дыру и оказались на вымощенном кирпичом дворе, более пригодном для ходьбы, чем только что покинутая аллея.

— Успокойтесь и держитесь чуть позади меня, — шепотом предупредила миссис Плезант.

Я едва не пропустила дверь в стене дома. К ней со двора вела единственная каменная ступенька. Миссис Плезант уверенно ступила на нее и постучала в дверь несколькими короткими ударами.

Дверь приоткрылась, и мы вошли в тесный коридор, освещенный только свечой, которую держала открывшая нам женщина. Я ее почти не разглядела, заметив лишь, что она была негритянка и носила чепец и передник горничной. Не уловила я и слов, которые прошептала ей миссис Плезант. Женщина повернулась и проводила нас к лестнице, куда выбивалось немного света.

Из передней части дома доносились звуки фисгармонии, смех и болтовня. В воздухе носились запахи крепких духов, винного перегара и пряные испарения сожженных благовоний.

13

За лестницей открывался второй холл, обитый плотной красной тканью и неярко освещенный газовыми фонарями в виде позолоченных купидонов, вздымающих факелы. Горничная двинулась дальше к передней части дома, отделенной от нас широкой лестницей, из-за стен которой доносилось множество громких голосов.

Она открыла дверь какой-то комнаты и сделала нам знак войти. Так я очутилась в обстановке, какой мое неискушенное воображение не могло даже представить. Здесь поверх красного ковра были набросаны пушистые золотисто-желтые покрывала. Свет проникал сквозь янтарные и топазовые абажуры ламп. Нигде не было ни признака окон — настолько пурпурные бархатные портьеры с золотой бахромой отрезали комнату от внешнего мира… Потолок был расписан фресками, на которых обнаженные золотые богини разбрасывали розы. Но главным образом меня потрясли стены: зеркала тянулись от пола до потолка, дверь, через которую мы вошли, тоже украшало зеркало. Все они были оправлены в золото, а между ними располагались четыре картины, где без всякой сдержанности во вкусах были изображены обнаженные женщины в полный рост. Каждая картина явно была призвана отображать свой тип красоты — одна брюнетка, другая блондинка, третья шатенка, а последняя — рыжая.

Кровать была очень широка, а ее резное изголовье почти достигало потолка. На изголовье этом резвились купидоны с охапками золоченых роз. Наволочки и простыни, видневшиеся из-под приоткинутого красного бархатного покрывала, были из золотого атласа.

Мраморный камин был снабжен золоченым экраном. Даже каминная решетка была покрыта позолотой и так надраена, будто и в самом деле была отлита из драгоценного металла.

Кругом стояло несколько стульев, все в позолоте, с обтянутыми пурпурным бархатом сидениями и спинками. Здешняя атмосфера была пропитана тяжелым запахом духов, от которого меня даже слегка замутило. Мне захотелось броситься к одному из занавешенных окон, отбросить прочь этот тяжелый бархат и, распахнув створки, впустить ночной воздух. Нигде не было даже следа Викторины.

— Ее здесь нет, — я взглянула на дверь, так искусно скрытую зеркалом, что я почувствовала себя в ловушке.

— Она здесь… но не в этой комнате. Успокойтесь и предоставьте все мне.

Миссис Плезант спокойно, будто у себя в гостиной, расположилась на стуле. Холодное достоинство, с которым она держалась, и элегантность ее одежды посрамляли эту безвкусную спальню. Я отвела взгляд от стен и от постели, уставившись прямо в камин. Как могла Викторина добровольно прийти в такое вот место? Что на нее нашло?

Зеркальная дверь распахнулась с такой силой, будто женщина, открывшая ее, была не слишком дружелюбно настроена. Небольшого роста, одетая в платье такое же красное, как ковер. И этот ее наряд был так изукрашен разными финтифлюшками, бисером и золотой мишурой, что она переливалась при каждом движении.

Ее светло-каштановые волосы были зачесаны в высокую и чрезвычайно замысловатую прическу. Это сооружение украшали бриллиантовые звездочки, закрепленные на почти невидимой сетке и сверкавшие, стоило ей чуть повернуть голову. Браслеты, унизанные теми же каменьями, обхватывали ее пухлые запястья, а в декольте, вырезанном непозволительно низко, красовалось ожерелье.

— Что тебе еще нужно?

Глаза ее, когда она остановилась перед миссис Плезант, сверкнули тем же жестким блеском, что и бриллианты. Говорила она хриплым голосом, с резким акцентом.

— Перемолвиться с тобой, Сели. — Женщина злобно фыркнула.

— Се время для работать, не для болтать. Приходи с утра, как всегда.

— Когда ты, Сели, еще глубже увязнешь в неприятностях, чем сейчас?

От вопроса миссис Плезант женщина вздрогнула. Она уже готова была возразить, но затем глаза ее сузились, накрашенные губы сжались. Минутой позже она спросила, гораздо тише:

— Что ты имель в виду? Какой непрятность? Моя… в не-прятность?

— Точно известно, что сейчас ты скрываешь под этой крышей молодую леди из хорошей семьи, разлученную с родными и близкими. Одно — слово об этом капитану Лейзу — и, под давлением справедливой ярости столь влиятельного семейства…

— Ты ошибайсь! Нету у меня как ты сказаль, нету!

— Возможно, тебя обманули какой-то лживой историей. Только это, может, и спасет тебя, когда вмешается капитан Лейз… если ты сумеешь его убедить. Но ты же знаешь его, Сели, и знаешь, что в данном случае он будет вынужден исполнить свой долг. Стоит ли рисковать?

— Лейз! Ха! — Сели расхохоталась. — Какой мне до него дело? Ты знаешь, кто ходить сюда? Лейз только заглянуть в моя гостиная — и бежать прочь, как щенок, поджав хвостик!

Мисс Плезант улыбнулась.

— Полно, полно, Сели. — Она словно журила капризного ребенка. — Ты знаешь капитана так же хорошо, как и я. Уверяю тебя: в данном случае давление будет таким, что никто из твоих важных клиентов не посмеет и пальцем шевельнуть в твою защиту.

Сели изучала лицо собеседницы, выражавшее сейчас еще большую благожелательность, словно пытаясь определить, сколько правды содержит эта угроза.

— Ты это знать? — самоуверенность исчезла из ее голоса.

— Разве я была бы здесь в такой час, если бы не была уверена? Мы, Сели, знакомы очень давно. Поэтому я и пришла предупредить тебя. Не знаю, какую сказку тебе сплели, но правда в точности такова, как я сказала. Если станет известно, что она у тебя, скандал перевернет весь город вверх дном. Мы пришли за ней. Как только она уйдет с нами, все будет забыто.

— Он сказаль… что она его жена… — Сели прикусила свою полную нижнюю губу и сжала руки. — Он будет очень злить…

— Другие обозлятся еще больше, те, у кого есть власть заставить тебя почувствовать свою злость. Оставь ее здесь, и ты лишишься дома, Сели, и, возможно, кончишь свои дни в тюрьме. Ты хорошо знаешь — в этом городе достаточно людей, которым желания заменяют закон.

— Она тоже это говоришь… что она его жена.

— Несомненно, он заставил ее так сказать. Я привела с собой одну особу, она хорошо ее знает, и, возможно, убедит пойти с нами.

Миссис Плезант указала на меня. Сели впервые взглянула в мою сторону.

— Она не смочь… она только служанка…

— Да, служанка. Но такая, что знает достаточно, чтобы заставить твою гостью вспомнить, кто она и что она. Дай им поговорить наедине, а потом мы уйдем, и тебе нечего будет бояться.