Импотент, или секретный эксперимент профессора Шваца - Бегемотов Нестор Онуфриевич - Страница 62

– Последний раз спрашиваю тебя: согласен ли ты взять в жены дочь мою, Натлину?

Рондокс почувствовал, что если он сейчас скажет «нет», с ним могут сделать что-то совсем уж нехорошее. К этому времени он уже заметил, что неподалеку от него плавает лодка с двумя стражниками, вооруженными длинными и увесистыми дубинками.

– Хорошо! – прокричал Рондокс. – Я согласен!

Стражники подплыли ближе и быстро вытащили его из воды, а потом отвезли на берег. Какие-то другие, более вежливые руки подвели его к вельможе на носилках.

– Сын мой, стоило ли столько времени изводить и нас и себя своими капризами?

В ответ Рондокс смог только пожать плечами. Теперь на нем был одет какой-то саван, по которому ручьем стекала вода.

– Прикажете в замок, мессир? – спросил один из вельмож.

– В замок! – взревел тот и неожиданно для Рондокса зевнул.

Рондоксу помогли снять мокрый саван, дали сухое платье, усадили в соседние носилки и укрыли толстыми одеялами. Процессия, освещенная факелами, неспешно тронулась в путь.

Рондокс ожидал, что скоро они уже прибудут на место и его представят невесте.

«Представляю какого она вида, если, для того чтобы уговорить жениха, приходится почти что его топить», – подумалось ему. Рондокс поклялся, что теперь он готов уже ко всему, и ничто не может его смутить: надо принимать жизнь такой, как она есть.

Носилки не останавливались, и Рондокс неожиданно для себя уснул…

Когда его разбудили, сквозь ткань крытых носилок уже билось солнце. Рондоксу помогли сойти на землю и он увидел Натлину, свою нареченную. На удивление она оказалась очень красива и с живыми, умными глазами.

– Милый, – говорила Натлина. – Я так рада, что ты не утонул в священном озере, и с честью прошел весь обряд посвящения! Как я рада, что мы наконец-то вместе!

Хотя Рондокс и обещал себе ничему не удивляться, голова его пошла кругом. По словам Натлины выходило, что он выдержал в озере какое-то испытание, но спрашивать о нем более подробно Рондокс не решался.

– Ступайте с миром и размножайтесь, – сказал мессир, целуя свою дочь и Рондокса в лоб.

Кажется, на этом церемония была закончена. Не было никакого роскошно обставленного стола, ни гостей, которые должны были приветствовать молодоженов.

Мрачные стражники отвели их по каменной лестнице в одну из башен замка, видимо, в покои для новобрачных. Сначала Рондокса поразило отсутствие в комнате мебели: все необходимые предметы обихода были просто свалены по углам, но потом он стал находить, что это не лишено смысла.

Не прошло и минуты, как Рондокс остался наедине с прекрасной девушкой, которую он увидел впервые всего полчаса назад и которая теперь называлась его женой.

Она скинула с себя плащ и осталась в тончайшем розовом платье. Они сели напротив друг друга на мягкие подушки, и Рондокс представлял себе, что случится после того, как они допьют горячительный напиток новобрачных, предложенный ему Натлиной.

– Ты без ума от меня?

– Да, Натлина! – честно ответил он.

– Ты будешь любить меня страстно?

– Натлина, – говорил Рондокс, как бы пробуя ее имя на вкус.

Девушка отставила чашки в сторону и на коленях приблизилась к Рондоксу.

«Если она о чем-нибудь спросит, я не смогу ей ответить, – подумал Рондокс. – Как объяснить, что я не тот человек, которого она знала? Что я просто шел по пустыне, попал в колодец, а потом вынырнул из священного озера?..»

Но объяснять на этот раз ничего не потребовалось. Натлина приблизилась, он притянул ее к себе и легко коснулся теплых губ… После этого он забыл обо всем. Он и вправду был от нее без ума!

– Подожди! – неожиданно вскрикнула Натлина, вскакивая на ноги.

– Что случилось?

Что-то действительно было не так.

В комнате отчетливо ощущался запах гари. Со двора стали доноситься какие-то крики команды стражников и выстрелы. Наконец в окно башни с жужжанием рассерженного шмеля влетела взъерошенная стрела, которая с урчанием ввинтилась в гардину, покрывавшую одну из стен.

Натлина вздрогнула и испуганно пригнулась.

– Что это? – спросил Рондокс.

– Я давно говорила отцу, что Воломертье замышляет заговор. Теперь это произошло…

– Откуда ты знаешь о заговоре Воломертье?

– Я немного интересуюсь политикой. У меня есть своя тайная полиция, – ответила Натлина. – Теперь слишком поздно что-то делать…

По лестнице, ведущей в башню, застучали сапоги повстанцев, потом эти сапоги застучали в дверь их покоев.

– Именем барона Воломертье – откройте!

– Бежим! – прошептала Натлина. – Здесь есть выход в подземелье.

Покачиваясь на талии, она подбежала к стене. Один из выступов барельефа оказался скрытым замком – тяжелая дверь скользнула в сторону, и Натлина поманила Рондокса за собой.

Как только они скрылись на лестнице, ведущей в подземелье, дверь была взломана и в покои влетели вооруженные топорами солдаты мятежников.

Рондокс и Натлина быстро спускались по темной лестнице, освещая дорогу факелом.

– Ты думаешь, мы можем еще спастись?

– Да, милый. Но обещай, что ты отомстишь вероломному Воломертье.

– Обещаю, – ответил Рондокс. «Если меня не выбросит сейчас опять в какую-нибудь пустыню», – подумал он мрачно.

На одном из поворотов факел неожиданно погас и какие-то люди из темноты набросились на них с сетями.

– Любимый! – закричала Натлина и застонала так, что волосы на голове Рондокса встали дыбом.

Рондокс рванулся, но со всех сторон его держали цепкие руки. Он понял, что уже не сможет вырваться, но все равно рвался к девушке, от которой он не слышал теперь ни звука.

– Да стой ты спокойно! – сказал на ухо рассерженный голос. – Мы от твоего отца, барона Воломертье! Мы спасли тебя от короля!

– Спасли? – не понял Рондокс.

– Ему нужен был наследник! Завтра же ты был бы уже мертв, а король конфисковал бы все имущество Воломертье в пользу сына Натлины!

– О чем ты? – Рондокс снова попробовал вырваться.

– Да что с тобой? Перестань ты, наконец! Эта змея напоила его дурманом! – кричали в его уши другие взволнованные голоса.

Рондокс рванулся что было сил…

Рондокс открыл глаза и увидел потолок. Он лежал на постели в светлой и просторной комнате. Несколько человек держали его за руки, не позволяя вырваться и куда-то бежать в ночь. Рондокс расслабился.

– Все хорошо, – говорил человек со стеклышками на носу, который наблюдал за этим. – Все уже позади. Ты с друзьями, никого здесь больше нет… Дайте ему снотворного, – приказал он.

– Может быть морфий?

– Нет, кризис миновал. Ему повезло, мы его вытащили. Просто – удача…

Девушка в белом, в которой отдаленно угадывались черты Натлины, приблизилась к Рондоксу со шприцом и обнажила его руку. Он равнодушно смотрел, как в его вену входит мутная жидкость, и через минуту забылся.

Очнулся он снова в этой же комнате среди других больных, которые с любопытством ожидали его пробуждения. Рондокс отвернулся к стене и постарался прийти в себя.

Через неделю с ним разговаривал главврач. Он сказал, что теперь жизнь его пациента вне опасности, на что Рондокс с благодарностью улыбнулся.

Рондокс не выказал удивления, когда ему сообщили, что его зовут Андрей Клинков, и что недавно его новенькие «Жигули» протаранили пустой автобус, отчего он получил серьезную травму головы.

Когда его выписали из больницы, Рондокс обнаружил в документах фотографию Клинкова, которую очень внимательно осмотрел и не нашел ни малейшего сходства с собой. Но потом, сверившись с зеркалом, убедился, что он и есть тот самый человек по имени Андрей.

Полдня у него ушло на то, чтобы найти дом Клинкова. Хорошо, что в бумажнике оказалась пачка банкнот и в конце концов какой-то разговорчивый человек отвез его на «Бауманскую» и остановился возле пятиэтажного здания.

Попав в квартиру Клинкова, который жил один, Рондокс несколько часов рассматривал незнакомые вещи, привыкая к обстановке. Часами он проводил у зеркала, стараясь вспомнить – не он ли все-таки ехал на машине, которая столкнулась с автобусом.