Неправильная женщина (СИ) - Стриковская Анна Артуровна - Страница 52

— К моей дочери в гости приехал жених, и сегодня мы его провожаем.

— Ну, отдыхай. Не буду тебе мешать.

Егоров сделал неопределенное движение, которое могло означать что угодно, и быстро пошел прочь по тропинке. Я почувствовала, как из меня внезапно ушли все силы. Значит, все-таки переволновалась. Надо присесть. Пришлось вернуться к нашему столику на веранду. Я опустилась в плетеное кресло и попросила официанта принести мне воды со льдом. Посмотрела вокруг и тут же увидела своих: Сережка у самой воды разговаривает с каким-то рыболовом, а Катерина с Эриком целуются у кустов на краю выгона. Судя по всему, они за этими кустами спрятались, но сверху, с веранды, их было отлично видно.

Оторвавшись друг от друга, они тоже меня заметили. Я помахала рукой, приглашая их присоединиться ко мне за столиком. Они дружно закивали и скрылись за кустами. Сережка от реки тоже меня увидел и изобразил пальцами что он, мол, идет.

Я пила свою воду со льдом и чувствовала, как меня отпускает. Все нормально. Присутствие этого упыря меня больше не волнует. Я даже не жалею, что притащила сюда всю компанию. Наоборот, я рада. Все отлично, Эрик хороший парень, вписывается в наш мир, несмотря на заграничное происхождение, любит мою дочь, подружился с моим сыном, понравился моим родителям, и я уже готова принять его в число моих детей. Это моя семья, а всякие чужие дядьки мне до лампочки, или, как теперь говорят, по барабану.

Я махнула рукой официанту. Все сейчас соберутся, можно подавать закуски.

Действительно, через пару минут ребята пришли все вместе. Видно, встретились в парке. Эрик с Катей молча улыбались, а Сережка с места в карьер начал рассказывать про здешнюю рыбалку и жалеть, что не взял с собой снасти.

Подали закуску. Эрик попросил принести вина, разлил по бокалам и обратился к нам с речью. Его все предупреждали, что как бы ни была хороша девушка из России, брак с ней может стать самой большой неудачей в жизни. Потому что культурные особенности русских несовместимы с европейской ментальностью. И он боялся. А теперь понял, что это полный бред. В нашей дружной и веселой семье он чувствует себя так хорошо, как ему никогда не было в собственном доме. Мы все замечательные, и он рад, что нас узнал и полюбил. Катрин стала ему еще дороже. Она — самая большая удача в его жизни. И сегодня он хочет официально просить у меня принять его в семью и отдать ему в жены мою дочь.

Сережка зааплодировал. Катька покраснела до ушей.

Я встала и произнесла ответное слово. Что я полюбила Эрика как родного, и буду рада видеть в нем члена своей семьи. Но решение принадлежит моей дочери, к которой ему следует обратиться. И что независимо от Катиного решения я буду всегда считать его родным, другом нашей семьи и желанным гостем в моем доме.

Да, в день Эрикова приезда я бы не осилила такую речь. Мне тоже похлопали, и все посмотрели на Катерину.

Она тоже открыла рот и высказалась. Как она поняла, ей тут сделали предложение. Так вот, она резервирует свой ответ до того времени, когда познакомится с родными своего жениха. Ей тоже важно, в какую семью она войдет, и как ее там примут.

Вот как повернула девка! Теперь не родные жениха ей будут устраивать смотрины, а она им! Эрик просто обалдел от этого поворота, но, по-моему, ему даже понравилась такая постановка вопроса. Видно, там отношения далеко не безоблачные, и парень будет рад, если кое-кого поставят на место.

Мы доедали горячее, когда на веранду поднялся Егоров. Пошел к нашему столику и обратился ко мне:

— Надежда, мне надо с Вами поговорить.

— Виктор Андреевич, не сейчас.

Он орлиным взором окинул всю нашу компанию.

— Представьте меня Вашей семье.

Мне так и хотелось сказать «Ни за что!». Или еще что-нибудь такое, например: «Пошел вон!». Но я сдержалась и сказала по-русски:

— Ребята, это мой знакомый банкир, Виктор Андреевич Егоров. Это моя дочь Катерина, а это мой сын Сергей.

И перешла на французский язык, представляя Егорова Эрику, который смотрел на незваного гостя с нескрываемым подозрением:

— Monsieur Victor Egorov, bankier.

А потом снова на русский:

— Это Эрик де Кассаль, жених моей дочери.

Оба изобразили приветственные жесты, вроде как поклонились, но руки друг другу не подали.

На самом деле я Егорову схамила. Представляют сначала младшего старшему. Но он, как мне кажется, не заметил, потому что, не отрываясь, таращился на Катьку. Та почувствовала взгляд и отвернулась.

Тогда Егоров взял себя в руки и попросил:

— Надежда Николаевна, уделите мне пару минут.

Я встала и мы спустились по лесенке в сад.

— Ваша дочь потрясающе красива. И очень похожа на Вас.

— Это комплимент мне?

— Можете так считать. В ней очень чувствуется порода. Красивых много, но породистых — единицы.

— Моя дочь — не лошадь, Виктор Андреевич.

Извините. Я вообще-то по другому поводу Вас оторвал от стола… Хочу Вас пригласить для серьезного разговора.

— В другой раз.

— Естественно. Это будет деловой разговор и пройдет он в деловой обстановке.

— Отлично. Но хочу Вас предупредить, в ближайшее время я ухожу в отпуск, и буду в Москве только во второй половине августа.

— А в понедельник Вы работаете?

— Да, в понедельник еще работаю.

— Тогда я дам распоряжение своему референту связаться с Вами в понедельник.

— Договорились, Виктор Андреевич, — я одарила его кривоватой улыбкой. — А теперь разрешите, я вернусь к моей семье. До свидания.

— До свидания, — пробормотал он. Я вернулась за стол, а он какое-то время не уходил, глядя на то, как мы едим десерт.

Эрик спросил:

— Кто это был, мадам Надя? Мне он показался очень важным, но не слишком приятным человеком.

— И ты совершенно прав. Действительно, это очень богатый банкир, один из самых богатых в России. А такие люди в нашей стране не бывают особенно приятными. Особенно для тех, у кого нет такого же богатства.

— Почему?

— Им кажется, что все и всех можно купить, а кто церемонится с товаром в лавке?

У парня от удивления округлились глаза.

— Мадам Надя, я происхожу из богатой семьи, но мне такое никогда в голову не приходило. Ручаюсь, и моему отцу тоже. Есть вещи, которые не покупаются и не продаются. Например, я уверен, что если Катрин согласится стать моей женой, то не потому, что у меня есть деньги. Сказать по правде, она может стать очень богатой, гораздо богаче меня, совсем не выходя замуж, а полностью посвятив себя карьере. Она такая умная и сильная. Я очень этого боюсь, потому что тогда для меня в жизни нет надежды. Но, узнав Вас, я понял, что для Катрин семья — не пустой звук. Она не сможет стать холодной одинокой акулой.

Я чуть не расплакалась. Посмотрела на Катьку — у той в глазах слезы. Эрик молодец, сумел ее пронять. Она посидела так пару минут, потом наклонилась, обняла Эрика и поцеловала. После чего начались охи, ахи, поцелуи и братание на свежем воздухе. Парень был принят в семью, как он сам выразился.

Эта сцена почти полностью отвлекла всех нас и избавила от неприятного осадка, который оставило посещение Егорова.

Доели десерт, расплатились, причем Эрик настаивал на том, что платить будет он, как жених. В результате заплатили поровну. Уезжать не хотелось, хотя, учитывая близость господина Егорова, мы почли за лучшее убраться. Но в город так сразу возвращаться не стали, нашли дорогу, которая вывела нас к берегу Москвы-реки за пределами территории ресторана. Я устроилась на одеяле загорать, Сережка спустился к реке, а ребята пошли прогуляться куда-то в сторону лесочка. Часа через два они меня разбудили, пора домой. Оказывается, я заснула под сосной. Хорошо, что за это время тень от сосны сдвинулась, я лежала уже не на солнце. А то обгорела бы. Запасливая Катька достала из рюкзачка коробочки с соком, мы попили и двинулись в Москву.

Дома Эрик стал собираться, у него рано утром самолет. Катька ему якобы помогала, а на самом деле отвлекала. Сережка уехал обратно на дачу. Я легла спать, а они так и колбасились до пяти часов утра, когда пришло время выезжать из дому. В это время дорога до Шереметьева оказалась свободной, мы быстро доехали, а потом долго сидели в кафе, ожидая регистрации. То есть сидела я, а Катька с Эриком все время вставали и бродили туда-сюда обнявшись.