Неправильная женщина (СИ) - Стриковская Анна Артуровна - Страница 38

Я как-то глупо захихикала, села и развернула меню. Но читать не стала, а воззрилась на своего визави.

— Что-то я затрудняюсь с выбором. Я вижу, Вы тут завсегдатай. Может, вы мне что-нибудь закажете?

— Мясо или рыбу?

— Мясо.

— А пить что будете? Красное вино, водку, пиво?

— Сок и минеральную воду.

— Ответ правильный. Я тоже пить не буду.

Он щелкнул пальцами, на пороге беседки возник официант. Егоров продиктовал ему всю программу обеда, я даже вслушиваться не стала. Что принесут, то и съем. Слушать я не слушала, а смотреть и думать мне никто не запрещал. Хорошо, что мы сидим довольно далеко друг от друга, да еще и в открытой беседке на свежем воздухе. Здесь его присутствие меня давит гораздо меньше. Все пространство до горизонта ему заполнить не удается. Да и вообще, не так страшен черт. Я приободрилась, и веселая злость снова стала наполнять меня задором.

Отпуская официанта, Егоров бросил на меня взгляд, и я вдруг поняла: он пытается меня очаровать! Вот откуда «Надя-Наденька» и шикарный ресторан! Кстати, если бы я сразу этого не заметила, у него бы получилось. Он, как говорили в старину, charmeur, «очарованец» если дословно переводить, а по-русски обольститель. Одно мне ясно, убивать меня не собирались, танковую атаку проводить тоже. Он хочет перетянуть меня на свою сторону. Зачем?

— Ну, Надежда, я Вам все заказал. Останетесь довольны.

— Спасибо.

Другому я эту Надежду без отчества не спустила бы. А этому типу… Да хоть горшком назови!

— А теперь давайте поговорим о том, для чего, собственно, я Вас и пригласил.

— Давайте.

— Вы проводите исследование состояния компании «Флора Де Люкс», принадлежащей некоей Ларисе Корн.

— Отличная формулировка. Именно этим я и занимаюсь.

— По ее просьбе.

— Естественно. Вряд ли я это делаю по собственной инициативе.

— И есть результаты?

— Конечно, есть.

— Поделитесь?

— Виктор Андреевич, Вам не кажется, что это неэтично?

— Что неэтично?

— Задавать такой вопрос. Вы меня ставите в неудобное положение. Я не могу на него ответить. Результаты исследования, как Вы его назвали, я смогу передать только моей доверительнице.

— Хотите, я вам сам расскажу. «Флора де Люкс» под Ларисиным руководством процветала в течение двух лет. Черт возьми, я купил ей отличный прибыльный бизнес, что называется, «на ходу». А год назад «Флора» начала приносить убытки. И чем дальше, тем больше. Вы знаете, с чем это связано?

— Догадываюсь. Год назад Вы с Ларисой расстались. И отдали ее в лапы двух жадных жуликов. Господ Овсянникова и…, - я напрочь забыла фамилию главбуха.

— Коврова, — злобно подсказал Виктор Андреевич.

— Его, родимого. Да что же нам попить не несут? — я и правда изнывала от жары, а реплика помогла разрядить накалившуюся обстановку.

При этих словах, как по волшебству, из воздуха материализовался официант и разлил минералку по бокалам. Он что, сидит в кустах и подслушивает?

Егоров сделал жест в его сторону:

— Оставьте нам бутылочку и несите уже сок.

Я воспользовалась паузой, чтобы снять жакет. Солнышко припекало, и в костюме с подкладкой мне становилось невыносимо жарко

— Надо же, я был уверен, что у Вас синие глаза. А сейчас вижу, что зеленые. Вы случайно не ведьма?

Он что, со мной заигрывает? Сейчас, по-моему, рановато, мы еще не все обсудили.

— Ведьма, самая настоящая ведьма. В багажнике у меня ступа и помело. Но у нас будет время об этом поговорить, а пока вернемся к госпоже Корн.

Почему-то это мое предложение его страшно разозлило. Понял, наверное, что обольстить меня не вышло.

— А вы знаете, что никакая она не Корн?!

— На договоре, который мы с ней подписали, стоит именно эта фамилия, а в паспорт ей я не заглядывала.

Егоров продолжал бушевать.

— Корн! Надо же! Прямо англичанка! Аристократка хренова! Да Корнеева она. А то Корн! Она фамилию сменила, чтобы людям головы дурить.

— Ага. Приехала она из Усть-Долбопропащенска.

— Примерно так!

— И обольстила Вас своими длинными ногами, сиротинушку бедного. Или богатого?

— Да я купил эту сучку подзаборную.

— Но переплатили. И теперь хотите, как это говорится, money back?

Я вывела его из себя.

Если бы я дала ему пощечину, думаю, это не произвело бы такого впечатления. Егоров замолчал, приподнялся на стуле, страшно покраснел, его глаза налились кровью, потом он как-то неприятно захрипел и сел на место. Какое-то время его, по выражению моих детей, «плющило», но потом он совладал с собой и даже обрел свой естественный цвет. Выглядело это жутко, но почему-то я не испугалась.

Именно в этот момент официант снова появился, на этот раз с салатами и свежевыжатым соком. Удивительно своевременно.

Пока парень суетился, расставляя принесенное, Виктору Андреевичу удалось полностью взять себя в руки, и следующий раунд он начал усталым ласковым голосом.

— Простите меня, я погорячился.

— Вы ее так сильно ненавидите?

— Ненавижу? Да, ненавижу. Вы нашли правильное слово. Меня передергивает от одной мысли о ней. Я даже имя Лариса слышать спокойно не могу. У меня в офисе ни одной не осталось, и женщин с этим именем я на работу не принимаю. Будь они какие угодно хорошие и замечательные.

— А Вам не кажется, что это чересчур? Она, конечно, красивая, но довольно ничтожная особа. Ваши сильные чувства просто несоизмеримы с их объектом. Это как если бы Вы на комара с ядерной боеголовкой ходили.

— В оценке ее личности Вы абсолютно правы. Я, наверное, выгляжу глупо. Но Вы себе не представляете, что со мной сотворила эта женщина. И я поклялся ее уничтожить.

— Вот ведь жалость! — воскликнула я, — а я взяла на себя обязательства ее спасти. Что теперь делать? — и принялась за салат, поглядывая на моего собеседника.

— Интересная Вы женщина, Надежда. Я ведь, прежде чем с Вами встретиться, собрал на Вас данные. Вы умница, математик, кандидат наук, если бы не обстоятельства, были бы доктором и профессором. Насколько я знаю, Вы один из лучших финансовых аналитиков. Все, кто с Вами работал, восхищаются Вашим умом. Мало того, Вы порядочная женщина, мать двоих детей. Что Вам эта сучка?

Его голос звучал ласково и устало. В обычных обстоятельствах я бы растаяла. Но тут я чувствовала: обольщает. С наскоку не вышло, ищет подход.

— Обстоятельства так сложились, что я взялась за это дело. Не хотела, но пришлось. А теперь поздно, на попятный двор я не пойду.

— С этого места поподробнее, пожалуйста. Что значит: «Не хотела, но пришлось»?

— С самого начала я была против того, чтобы работать с этой компанией. Точнее, не с компанией, а с ее владелицей, — я старательно избегала в речи имя «Лариса», — Я чувствовала, что это ходячий геморрой, — глаза Егорова весело сверкнули, — Но она нашла способ надавить на моего шефа. А решение у нас в компании принимает он.

— Она надавила на вашего шефа через постель?

— Полагаю, да.

— И что он?

— Вы помните, был такой отличный фильм «В джазе только девушки»? Все потом завидовали Тони Кэртису, что он целовался с Мерилин Монро. Но когда его об этом спросили, он ответил: «Лучше бы я с Гитлером целовался!»

Егоров захохотал, и почему-то перешел на «ты». Я сделала вид, что не обратила внимание.

— Я понял. Твоему шефу не позавидуешь, верно? Обратный ход он дать не смог. Она все свои проблемы решает таким способом.

— Я так и подумала. Но я не могу подвести шефа.

— А потом?

— Когда потом?

— Ну, когда ты познакомилась с делами.

— Честно? Мне ее стало жалко.

— Жалко?

— Ну, представьте себе, вот она, дура набитая, плавает рядом с такими пираньями, как ее горилла Толик Овсянников и этот Владлен с рыбьими глазами. Они с ней спят и ее же обирают, и подставляют по полной программе. Там же нарушений до черта. Если что, она под суд пойдет, а эти красавцы отмажутся. Потому что они, если не умные, то ушлые, а она, повторяю, дура.