Без права на ошибку. Книга о военной разведке. 1943 год - Лота Владимир Иванович - Страница 35

Изучив доступные документы о разведывательной работе «Гарри», я понял, что судьба его тоже до сих пор полна загадок. Некоторые из них состоят в том, что все факты, связанные с его деятельностью, раскрывать даже сегодня, то есть более чем через шестьдесят лет после его гибели, нельзя. Как оказалось, «Гарри» активно сотрудничал с известными учеными, которые передавали ему результаты своих исследований для последующего направления их в Москву. Несмотря на уже достаточно преклонный возраст, некоторые из тех товарищей «Гарри» до сих пор живы.

Поседевшие друзья «Гарри» проживают в разных странах, являются достаточно авторитетными людьми. Называть их имена без их согласия было бы большой, неоправданной и непоправимой ошибкой. Нестандартный мир специальных служб подчинен суровым законам. Эти законы со временем ужесточаются. Демократизации в этой области пока еще не предвидится. Так что друзья «Гарри», видимо, уже забывшие о своей молодости, вряд ли обрадовались бы, если кто-то вдруг назвал их имена. Только им одним принадлежит право рассказывать о себе все, что они считают нужным.

А о «Гарри», который стал жертвой предательства, рассказать правду уже можно.

Глава вторая. Наш резидент

В 1997 году командование Главного разведывательного управления попыталось убедить начальника Генерального штаба ВС РФ в необходимости восстановления исторической справедливости и добивалось присвоения «Гарри» звания Героя России (посмертно).

В том же 1997 году по указанию начальника ГРУ генерал-полковника Ф. И. Ладыгина была подготовлена докладная записка на имя генерала армии В. Н. Самсонова. В ней указывалось: «В начальный период Второй мировой войны (до декабря 1942 года) на территории Франции, Великобритании и Бельгии успешно действовала нелегальная резидентура ГРУ «Гарри», внесшая значительный вклад в дело победы над фашистской Германией.

…Резидентуру «Гарри» возглавлял наш резидент-нелегал гражданин Франции Шнее Арнольд, лично завербовавший восемь ценных источников».

Краткая цитата из официального документа позволяет сделать один безошибочный вывод: псевдоним «Гарри» принадлежал гражданину Франции Арнольду Шнее.

Не могу утверждать и даже предполагать, что предложение начальника военной разведки о присвоении «Гарри» высокого звания Героя России не получило поддержки должностных лиц в Министерстве обороны. Вероятно, предварительное согласие все же было получено. Только этим можно объяснить тот факт, что была подготовлена докладная записка на имя президента России Б. Н. Ельцина. В ней есть краткая, исключительно точная, убедительная и обязывающая характеристика: «Будучи арестованным гестапо, А. Шнее не выдал противнику ни своих товарищей, ни шифра, ни других важных сведений о деятельности советской военной разведки, мужественно и стойко держался до последнего дня своей жизни. Казнен гестаповцами…»

Предложение генерал-полковника Ф. И. Ладыгина в 1997 году не было принято. Можно предположить, что где-то в высоких правительственных кругах новой России этот документ не получил поддержки. Причин тому может быть много. Выяснение их — не наша задача. Да и не в награде для «Гарри» дело. Проблема, без сомнения, состоит в другом: имя «Арнольд Шнее» вновь осталось в тени истории.

Если бы Арнольд Шнее остался жив, он, как и другие истинные разведчики, наверняка предпочел бы полную анонимность своей прошлой разведывательной работы. В разведке не любят и не уважают болтунов. Для настоящего разведчика оставаться в тени когда-то присвоенного ему оперативного псевдонима куда приятнее, чем читать о себе полуправдивые истории, написанные в угоду обостренным вкусам любителей детективного жанра.

«Гарри», я почему-то в этом уверен, остался бы в том времени — накануне и в первые годы войны, когда он, как честный человек, должен был принять решение — стать на сторону фашистов или выступить против них. «Гарри» сделал свой выбор, выбор опасный и трудный. Сегодня Арнольд Шнее мог бы гордиться своим поступком.

Что же произошло с «Гарри» в 1942 году? Почему его схватили агенты гестапо?

Подобных вопросов много. Попробуем ответить хотя бы на некоторые из них. Возможно, тогда станет ясно, стоит ли даже через шестьдесят лет после окончания Великой Отечественной войны добиваться исторической справедливости в отношении тех, кто отдал свою жизнь в борьбе против фашизма?

Глава третья. Секретный узник

В тюрьме Плётцензее в Берлине в начале 1943 года появился секретный узник. Имя его держалось в тайне. Оно было известно только следователям в черной униформе: Анри Робинсон, резидент советской разведки.

Узник этот был доставлен из Парижа, где его арестовали агенты зондеркоманды «Красная капелла» в декабре 1942 года. Его поместили в одиночную камеру № 15, поэтому следователи и надзиратели называли его просто — «Номер 15».

Этот узник был лишен всех прав. Он не имел возможности общаться с заключенными из соседних камер, его не посещали родственники, его не принуждали к каким-либо работам. Он не получал никакой информации о том, что происходило за пределами тюрьмы.

Его часто водили на допросы. Когда он выходил из камеры, тюремный коридор всегда был пуст. Этого узника никто не должен был видеть.

На допросах ему задавали одни и те же вопросы: фа- · милия, имя, откуда родом, когда начал заниматься разведывательной работой? Требовали назвать имена сообщников, их адреса, пароли. Что-то он говорил. Но очень мало и главным образом о себе, сочиняя свою жизнь, которую следователи проверить не могли. В Европе шел третий год войны, все люди и все связи перемешались, как в многомиллионной колоде карт. Найти истину в таком хаосе и проверить данные, которые сообщал узник, было непросто. Более того, на Восточном фронте немецкие дивизии понесли крупные потери, что беспокоило даже тюремщиков в крепости смерти Плётцензее.

Когда узник отказывался отвечать на конкретные вопросы о его связях с советской разведкой, называть своих информаторов, его жестоко избивали и пытали. Выбор средств для истязаний у гестаповцев был неограниченным. Но били и пытали его так, чтобы секретный узник продолжал жить. Видимо, этот человек был кому-то очень нужен.

В камеру № 15 узника возвращали, как правило, окровавленным. Иногда его просто волокли по коридору за руки. Следователи, усердствовавшие на допросах, знали, что узник «Номер 15» был связан с советской разведкой. Эти данные гестаповцы получили в ходе проведения очередного этапа операции «Красная капелла». «Пятнадцатого» выдал один из арестованных ими разведчиков. Уже за эти даже непроверенные и неподтвержденные сведения, полученные от человека, который выдал «Гарри», можно было поставить к стенке. По законам военного времени все, кто подозревался в сотрудничестве с иностранной разведкой, могли быть расстреляны. Но это считалось легкой смертью, о которой, как это ни странно, позволяли себе мечтать некоторые заключенные тюрьмы Плётцензее.

Следователи не торопились поставить к стенке секретного узника. Они хотели, чтобы «Номер 15» назвал других советских разведчиков, с которыми был связан, назвал имена агентов. Оставаясь на свободе, они были опасны, так как могли передать в Москву сведения о состоянии и планах германской армии. Гитлер считал, что все советские разведчики, действовавшие в Германии и в оккупированных странах, выявлены и уничтожены. Для Гитлера это обстоятельство представляло особую важность. Гестаповцы, работавшие в тюрьме, не знали, что Гитлер планирует летом 1943 года провести операцию «Цитадель», но полагали, что на Восточном фронте произойдут важные события. Немцы все еще верили в Гитлера, а Гитлер еще не сомневался в победе над Советским Союзом.

В Главном управлении имперской безопасности о плане летнего наступления вермахта в районе Курска знали больше. Об этом был хорошо информирован Вальтер Шелленберг, руководитель гитлеровской службы внешней разведки. Именно он проявлял к узнику из камеры № 15 особый интерес. По личному заданию Шел-ленберга следователи пытались заставить «пятнадцатого» назвать его связи с источниками в Великобритании. Кем были эти люди? Какие должности они занимали? Как получить к ним доступ?