В спецслужбах трех государств - Голушко Николай Михайлович - Страница 74

— Министр Союза, приезжая во Львов, первым делом должен идти в обком? Нет, я иду в исполком. Меня, может быть, и волнует, что идеология Черновила антикоммунистическая, но он — народом избранная власть. Не сошлись только в необходимости охранения Союза. Но это не нам решать. Но что делать, когда демонтаж памятников и коммунистических символов производится по решению советской власти? Арестовывать председателя Совета, который расписался под этим постановлением? Но такая позиция не устраивала партийные органы, которые считали, что силовые подразделения должны продолжать защищать идеологические святыни партии.

Органы КГБ искали нетрадиционные пути решения служебных задач и на других направлениях.

В частности, возникали проблемы допуска к работам с секретными материалами, ведь многие народные депутаты из западных областей не скрывали своих антисоциалистических убеждений, были ранее судимы, имели родственные связи за рубежом. Действующая инструкция по защите государственной тайны не допускала подобной категории лиц, независимо от депутатского статуса, к сведениям секретного характера. Мы понимали, что положения инструкции не отвечали сложившемуся в республике реальному положению. Легче всего оставить все по-прежнему: отказывать в допуске к секретной информации определенной категории депутатов. КГБ республики принял решение, согласованное с украинским правительством: без оформления формального допуска к работе с секретными материалами каждый такой депутат дает письменное обязательство о неразглашении ставших известными ему закрытых сведений. В случае нарушения установленного порядка могла наступить ответственность, предусмотренная законом при разглашении государственной тайны. Таким образом, выход был найден. Это укрепило доверие к Комитету, способствовало интересам охраны секретных сведений, которых в республике было предостаточно. Сейчас можно свидетельствовать, что на практике не возникло ни одного случая разглашения секретной информации.

В те годы вместе с украинским парламентом пришлось искать ответ на один из самых принципиальных, общемирового значения политических вопросов: сохранить ядерный статус Украины или разоружиться? Кравчук занимал позицию, ориентированную на конституционный статус Украины как безъядерного, внеблокового государства. В результате такой настойчивой линии от ядерных держав России и США были получены гарантии безопасности в территориальной целостности, суверенитете и неприкосновенности государственных границ Украины. Черновил, в свою очередь, называл «национальным предательством» подписание договора о выведении из Украины всего ядерного оружия. В ответ на подобные суждения Кравчук отвечал, что ядерные ракеты находятся на Украине, а кнопка и ядерный чемодан — в России, «зачем нам такое счастье?».

До наступления событий августа 1991 года и образования ГКЧП оставался один год.

Глава десятая

Накал оппозиции на Украине

Горбачевская перестройка в СССР — обновление экономической, социальной и международной политики — была вызвана многими объективными закономерностями. Осознавалась назревшая необходимость обновления и прогресса в связи с охватившими многие стороны жизни страны кризисными явлениями. Причин этого было предостаточно: замедление темпов промышленного развития, продолжающаяся гонка ядерных вооружений, Афганская война, поспешный вывод советских войск из восточно-европейских стран, Чернобыльская катастрофа — все это требовало огромных финансовых расходов.

Страна была вынуждена мобилизовать все возможные резервы, включая золотой запас в отощавшей государственной казне.

На Украине, в силу влияния местных факторов, складывалась довольно сложная политическая и морально-психологическая обстановка, вызывающая потребность коренных перемен. Характерные для всей страны трудности социально-экономического положения в украинском обществе дополнялись настойчивой критикой руководства республики за слабое решение экологических проблем, медленное переселение жителей из районов радиационного заражения, упущения в области межнациональной и религиозной политики. Обозначилось явное недовольство различных слоев общественности современным уровнем самостоятельности союзной республики и реализации ее суверенных прав.

С давних времен между идеологическим отделом ЦК КПУ и интеллигенцией не складывался взаимный диалог, что в итоге повлекло открытое противостояние взглядов части коммунистов из числа творческой интеллигенции с официальной линией партии. Группа киевских писателей, считая, что демократические перемены на Украине явно тормозятся, поручила парткому писательской организации создать объединение в поддержку перестройки, которое переросло в народное движение Рух. Идея помощи лидеров Руха в ускорении демократических реформ в республике в конечном итоге вылилась в политическую оппозицию ЦК КПУ, открытый вызов монополии Коммунистической партии на государственную власть, по сути своей, стала троянским конем перестройки. И вот почему. Народный Рух объединил представителей творческой интеллигенции и активистов ряда общественных объединений, которые на начальном этапе действовали под благовидными призывами поддержки перестройки, необходимость которой была видна, борьбы с консерватизмом местного руководства и застойными явлениями прошедших времен. Организаторы «народного движения» сами являлись членами Коммунистической партии, но стали прибегать к образованию параллельных структур, действующих вне сферы влияния руководства КПУ. Несмотря на юридическое признание и регистрацию, деятельность таких «движений» и общественных объединений вызывала настороженное отношение со стороны Политбюро КПУ. Скажем откровенно, что и украинский КГБ был не в восторге от этих процессов.

Согласно новому законодательству общественным движениям объективно создавались идеальные условия для легальной оппозиционной деятельности: открывался доступ к средствам массовой информации, телевидению и газетам, появилась возможность открыто высказывать свои взгляды на происходящее и отстаивать свои интересы, выступая на многочисленных митингах и среди демонстрантов. Благородные задачи и цели содействовать горбачевской перестройке все больше приобретали антисоциалистический характер.

Как член Политбюро ЦК КПСС, Щербицкий был хорошо информирован об аналогичной деятельности оппозиционных сил в республиках Прибалтики, у которых Рух многое перенимал в стратегии и тактике. Было видно, куда «народные фронты» зовут свой народ: на волне демократизации и экономической самостоятельности они проводили линию на восстановление худшего варианта капиталистических порядков. Они работали на дестабилизацию общества, получали материальную помощь из-за границы, тем самым, по существу, являясь платной «пятой колонной», целью которой был подрыв существовавшего в СССР государственного и общественного строя. Многие оппозиционеры вышли из недр Компартии, сменили коммунистические идейно-теоретические ориентиры и разменяли нравственно-этические ценности на реалии «свободного» предпринимательства и дикого рынка.

На Украине хорошо знали ведущих идеологов Руха, отмечали их двуличность, расхождение между громкими словами их заверений в поддержке линии Коммунистической партии на перестройку и конкретными действиями, направленными, по сути, на разрушение советского строя. Определяли задачи известные в республике личности, которые еще совсем недавно пели осанну партии, остервенело проклинали бандеровщину, жовтоблакитный прапор и трезуб.

В октябре 1990 года второй конгресс Руха официально отрекся от поддержки горбачевской перестройки и определил курс на завоевание независимости Украины. Активисты движения легко и гибко меняли свои политические программы, использовали справедливое недовольство со стороны населения ухудшением положения в стране и возмущение бездарной политикой московского центра. Если на начальном этапе лидеры народного Руха в своих программных установках заявляли, что вместе с руководством КПУ (они ведь тоже коммунисты) поддерживают идею перестройки в республике, то к этому времени выродились в антикоммунистическую организацию. В конце 1990 года численность основной оппозиционной силы в республике составила свыше 600 тысяч человек, которая набиралась главным образом путем рекрутирования интеллигенции западных областей республики.