Гномий Клинок - Морозов Дмитрий Витальевич - Страница 22

— Возможно, это интересно… Для кого-нибудь, но зачем вы мне это рассказываете?

Кради`о`Лост наклонился вперёд, глаза его, показавшись из-за заплывших жиром век, пронзительно смотрели прямо в лицо Элану.

— Не делайте вид, что не догадываетесь, юноша, не разочаровывайте меня. Игра «под дурачка» — она для лохов, не способных на большее. Никогда не применяйте её в разговоре с умными людьми, они быстро вас раскусят и посчитают недостойным дальнейшего общения. Наш разговор — это предложение, вполне конкретное. Сила и возможность править — против вашей лояльности.

Хранитель рассмеялся.

— И вы верите в лояльность — это после ваших «откровений» о природе власти?

— Лояльность в политике — это полная подконтрольность. Вы правы, на слово мы вам не поверим; со временем вы стали бы слишком сильным, и никакие бы наши действия вас бы не удержали. Сейчас и здесь — мы можем вас остановить, сломив или физически уничтожив. В любом из этих случаев мы сохраним статус-кво, потеряв при этом возможность через вас контролировать энергии предела, проходящие по этому миру. И кто знает — вдруг ваш последователь окажется здесь через десяток-другой лет, и обстоятельства сложатся уже по-другому? Кроме того, у нас есть подопечный — Кавншуга нужно кормить.

— Кормить? Уж не мной ли?

— Не всё так страшно, юноша, не всё так страшно. Нам нужна энергия — мощная, ничем не замутнённая энергия предела, которую вы способны вызвать — и меч, укрощённый и неспособный уйти и начать поиск другого хранителя. Взамен этих вполне доступных вам вещей вы получите всё, что может дать наш мир — любых девушек и любые явства, должность верховного жреца нашей религии — поверьте мне, вам не придётся долго ждать, и вы вполне способны занять это место. Фактически, Кавншуг станет вашим ручным, одомашненным богом — и вы через него сможете изменять наш мир по своему усмотрению. Подумайте! Вы ведь к этому стремитесь?

— Интересно. Меч лежит на алтаре, укрепляя вашу власть, я подкармливаю вашего бога-карлика, что бы он быстрее вырос и заматерел, и служу ему, а вы — мне. А как же два небольших момента. Первый — а где в вашем раскладе дракон?

Иерарх сдвинул брови, разом утратив благодушие.

— Дракон есть символ сатаны, олицетворение всего тёмного, что есть в силе предела. Церковь веками уничтожала крылатое племя, добиваясь уничтожения проводников дьявольских замыслов, пока не искоренила под корень. Маги церкви уже работают над этой проблемой и пусть она вас не волнует.

— Вы правда думаете, что наиболее опасны те, кто выглядит иначе? И именно в них сосредоточенно всё зло, которое вы видите вокруг? А я всегда считал, что настоящий борец со злом должен вначале начать с себя.

Иерарх закивал, скрывая под улыбкой опасный блеск глаз.

— Вы правы. Всегда нужно думать о себе, воюя со злом. Иначе любая борьба теряет смысл. Однако далеко не каждый способен забыть о своих интересах в великой битве против всего тёмного и опасного для души человеческой. Зачастую желание прославиться или получить лишний клочок власти заставляют молодёжь забывать о вечном. Но, уверяю вас, что Церковь всегда думает только о благе людей…

Элан растерянно улыбнулся. Как легко можно исказить смысл, лишь переставив пару слов и чуть-чуть сместив акценты. Лицемерие людей, избравших смыслом жизни жонглирование словами, не имеет границ.

— А о боге Церковь думает? Не о вашем ручном зверьке, и даже не о прославляемом вами триедином, а о творце миров? Как он посмотрит на ваши художества?

— Творец? Он, конечно, велик. Причём настолько, что в величии своём нас не замечает. Ему мы интересны не более, чем вам микроорганизмы на подошвах ваших ботинок. Они есть, они живут своей жизнью — вы это знаете, но вас это особенно не интересует. Творцу одинаково безразличны наши жизнь и смерть, наши молитвы и страдания. Для него это слишком мелко, слишком незначительно. Он обратит внимание, конечно, на того, кто творит что-то новое, то, чего не было в изначально сотворённых им мирах, для того он нас и создал, вложив частицу собственной души, однако зачастую это внимание заключается лишь в том, что вам дадут возможность свободно творить, не более. Если вы хотите получить от богов нечто большее, покровителя нужно искать поближе — и, желательно, менее строгого.

— Например, Кавншуга?

— А почему нет? Он не только наш бог, но и наше дитя, и сделает то, что мы скажем. А со временем, когда он вырастет и заматереет, он сможет стать новым творцом миров — конечно, уничтожив старого — ну и, само собой, его творения. Кроме нас, естественно.

— Вы и правда думаете, что выкормыш вашей Церкви, воспитанный на лжи и крови, будет снисходителен к кому-то кроме себя? Вы создаёте монстра, который грозит мировому равновесию — и ждёте от меня помощи? Очень скоро он наберёт силу и станет сам приносить себе жертвы, руководя вами, как марионетками. И вы, те, кто командовал им — вы станете его первыми целями, которые подчеркнут самостоятельный статус Нового бога — и его силу. Я никогда не пойду этим путём, каким бы привлекательным он не был.

Верховный иерарх Церкви триединого, Кради`о`Лост, посвящённый маг третьего круга. Встал перед осуждённым еретиком.

— Выбор — это личное дело каждого. Но я хотел бы указать вам, в чём он заключается. С одной стороны — возможность выполнить вашу миссию по гармонизации этого мира — с нашей помощью и под нашим руководством. С другой — боль и кровь, которую вы отхлебнёте полной мерой. Будь мы уверенны, что та ржавая железка, которую вы таскали с собой, и есть знаменитый клинок ροζοτμ`εχη ζαρι, кристальный пепел, великое творение народа Молотов, созданное по специальному заказу творца — я бы не церемонился с вами. Однако пока мы не уверенны — нам нужен хранитель. Не обязательно целый или здоровый — лишь меч был рядом. Ваш дух велик, но терзая тело, можно сломить любого — Церковь знает это твёрдо. Вы пойдёте путём страданий, однако святым вам не стать; никто не узнает о вас — ни о ваших страданиях, ни о вашем дальнейшем предательстве. Так чем предавать в муках, лучше сотрудничать — целым и здоровым, пытаясь извлечь максимум пользы из сложившейся ситуации. Цивилизованные люди называют это компромиссом.

Элан с трудом — ноги слушались всё-таки не важно, встал напротив сурового собеседника, уже ничем не напоминающего прежнего благодушного старичка.

— Компромисс — это великая вещь, однако постоянно идя на уступки, можно зайти… слишком далеко. Я не знаю своего пути, но если я постоянно буду соглашаться с меньшим злом в надежде избавить мир от большего, то рано или поздно я соглашусь жить в согласии со всем ужасом вашего мира, и тогда вселенским злом для людей стану уже я сам. Большинство цивилизаций были уничтожены из-за компромиссов, приведших к подмене понятий. Один из ваших же служителей сказал: «Утрачена добродетель — выпячивается справедливость. Утрачена справедливость — вырастает закон». Это как раз и есть путь компромисса. Маленький отрезок бесконечного пути от добра ко злу, к уничтожению и бесправию. И я не хочу по нему идти.

Иерарх пожал плечами.

— Мудро с точки зрения хранителя, но глупо — с точки зрения слабого человека. У вас есть время до завтра — обдумайте всё.

Тонка рука слабо пошевелила пальцами — и тут же двери открылись и на пороге возникли фигуры стражников…

Глава 10

Дорога на юг змеиного материка была сложной, в основном потому, что на всех дорогах стояли патрули правящей партии, которые скорее защищали мятежников от возмущённых раконцев, чем мирных жителей от мятежников. Те просачивались небольшими отрядами мимо патрулей, и смешивались с остальными людьми, неразличимые в толпе до той поры, пока не решат совершить теракт, в то время как обычные люди, пройдя маленькими группами мимо охраны, не имели на территории вооружённых до зубов повстанцев, знающих друг друга, никаких шансов — а более-менее крупное объединение не пропустили бы стоявшие кордоном правительственные части. К тому же после уничтожения жертвенного ящера (о чём простым раконцам не сообщали) проверки на дорогах стали более жёсткими — проверяли и арестовывали всех подозрительных жителей без документов, или с каким-то подобием оружия, или просто так…