Сквозь пыль столетий - Иванова Ольга Владимировна - Страница 20

— Хозяин, — вдруг услышал Игорь у себя за спиной и обернулся.

В дверях стоял худощавый мужчина в набедренной повязке, которая хоть и называлась так, но все же отличалась от той, которую Игорь встречал в Древнем Египте.

— Да, — Климов выжидающе посмотрел на вошедшего человека.

— Ваша супруга, госпожа Телезиппа, просит вновь выдать ей несколько монет на нужды, которые она не назвала. А поскольку вы оказали мне, вашему преданному рабу Ниоклу, доверие и передали управление всем вашим имением и деньгами, я бы хотел спросить вашего разрешения на это…

Игорь, понятное дело, не знал, что ответить этому Ниоклу, поэтому зачем-то просто сказал:

— Я сам с ней поговорю…

— Хорошо, господин Перикл. Я передам ей ваше решение. А завтрак изволите вам нести?

— Неси, — кивнул головой Игорь, в одно мгновение почувствовав, что действительно голоден.

Ниокл вскоре вернулся, неся на подносе хлеб и кувшин, в котором Игорь по запаху определил вино.

— Да уж…, - тихо протянул он. — Как говорится, шампанское по утрам пьют только аристократы или дегенераты… Ну, к последним себя отнести не очень-то хотелось бы, а вот к первым…, - Климов сделал глоток из кувшина и поморщился. — Да оно еще и разбавлено самое меньшее на половину! Халтурщики…

— Вы чем-то недовольны? — подал обеспокоенный голос Ниокл, о котором Игорь на время совсем забыл.

— Нет, нет… Все в порядке…

Оставшись после такого «сытного» завтрака почти голодным, Климов с помощью Ниокла оделся в какую-то светлую тунику, подвязав ее поясом, и вышел из комнаты.

Оказавшись в просторном внутреннем дворике, окруженном со всех сторон высокими колоннами, он неожиданно встретился с женщиной. Она кинулась к нему на встречу, и при виде нее у Игоря даже потемнело в глазах: женщина как две капли воды была похожа на его бывшую жену.

— Наташа?! — вырвалось у него от изумления.

— Что? — женщина остановилась, возмущенно глядя на него. — Я твоя жена Телезиппа, Перикл!

— Я знаю…, - удрученно кивнул головой Игорь, а мысленно добавил: «Шоу двойников какое-то…».

— Перикл! — продолжала Телезиппа, возбужденно размахивая руками. — Сколько можно мне терпеть такие унижения! Мало того, что ты передал управление всеми деньгами какому-то рабу, а меня, свою законную жену, даже не подпускаешь к ведению домашнего хозяйства, так я еще должна выпрашивать деньги на то, что необходимо мне и к тому же отчитываться, на что их беру! Я, хозяйка этого дома, должна просить деньги у раба! Это просто невозможно терпеть!

Игорь смотрел на Телезиппу, и с каждой секундой в нем росло неконтролируемое раздражение: эта женщина не только внешне походила на его бывшую жену, у нее еще и характером ничем от той не отличалась.

— А я не могу терпеть твою расточительность и твои запросы, — угрожающе проговорил он, забывая в этот момент о том, что перед ним совсем не Наташа.

— Запросы?! — Телизиппа, похоже, не собиралась сдавать обороты. — Да ты посмотри, как мы живем! И разве это дом важного человека, коим ты являешься в Афинах! Да этот дом ни чем не отличается от дома бедняка! Тебе абсолютно нет времени на него, тебе всегда некогда, даже, когда я прихожу к тебе посоветоваться о каких-то домашних делах, ты почти что указываешь мне на дверь, потому что тебе не хочется беспокоиться по таким «пустякам». И не надо мне повторять, что в свободной стране влиятельный человек должен быть прост, дабы не вызвать недоверие со стороны своих граждан! Только и влиятельному человеку необходима пища и…

— Ты разве голодаешь?

— Нет, но…

— Богатство и роскошь не являются залогом счастья, — перебил ее Игорь, а после сам удивился собственным словам. — Подумай лучше о духовном…

— Как ты можешь такое мне говорить! Да набожней меня не найти ни одной женщины в Афинах! О, Боги! — она стала заламывать руки. — За что вы гневаетесь так на меня! Да если бы я знала, что меня будет ждать такая участь с этим мужчиной, я бы не ушла ради него от своего бывшего мужа Гиппоникоса, богатого человека, не польстилась бы на его сладкие речи…

«Кажется, уж эта женщина явно какая-нибудь прародительница моей бывшей, говорит прямо слово в слово, несмотря на разницу в тысячи лет», — закатив глаза, подумал Климов, а вслух произнес:

— Я ухожу… У меня дела…

Конечно же, лично у Игоря не было никаких дел, кроме как попробовать отыскать в этом времени Артема или Ксеню, но у человека по имени Перикл, исходя из того, что он явно какая-то важная персона в этом городе, они бесспорно должны были быть. Поэтому Климов решительно направился к выходу.

Очутившись на улице, он огляделся по сторонам, размышляя в какую сторону ему лучше пойти, и, в конце концов, сделав выбор, отправился налево, где дорога под небольшим наклоном спускалась вниз. Заблудиться Игорь не боялся, поскольку обладал отменной зрительной памятью, поэтому его глаза даже непроизвольно выхватывали из окружающего мира нужные детали и ориентиры, надежно аккумулируя их в уме. Вскоре жилые кварталы остались позади, и перед глазами Игоря предстала огромная рыночная площадь, прямо за которой раскинулось необъятное Эгейское море. Климов уже собрался было пойти дальше, чтобы прогуляться по местному рынку, спуститься к морю, как вдруг его кто-то окликнул. Вернее, окликнули Перикла, и Игорь в первую минуту даже не среагировал на этот зов и обернулся лишь тогда, когда на его плечо легла чья-то рука.

— Ты, как всегда, настолько погружен в свои думы об Афинах, что ничего не видишь и не слышишь вокруг, — проговорил незнакомый молодой человек, с улыбкой глядя на Игоря.

Парень был небольшого роста и не очень привлекателен внешне: курносый, толстогубый, с непропорционально массивной шеей, — однако открытая располагающая улыбка с лихвой компенсировала его физические недостатки.

— Да, у меня бывает, — попытался улыбнуться и подыграть ему в ответ Игорь, мысленно стараясь угадать, кем же Периклу приходится этот парнишка.

— Тебе необходимо отвлечься, друг мой, — проговорил тогда молодой человек. — Нельзя все время думать о политике и о делах нашего полиса… Кроме тебя есть еще по меньшей мере девять человек, которым тоже эти размышления вменяются в обязанности… А ты взгромоздил на себя все проблемы нашего демоса и пытаешься решить их один… Поэтому отправимся-ка мы с тобой сейчас к Фидию… В его доме и мастерской принято говорить только о возвышенном и об искусстве, что является замечательным способом переключить твое внимание на что-нибудь другое, отличное от общественных вопросов…

Игорь на это лишь пожал плечами, парень же воспринял этот жест, как знак согласия, похлопал Игоря по плечу и поманил за собой рукой. Климов, рассудив, что так может быть и лучше, пошел за ним.

Они завернули на другую улицу, буквально в квартале от той, которая привела Игоря на площадь, и теперь уже поднимались вверх. Но путь их был недалеким, и совсем скоро они остановились около одного дома, хоть и не большого, но двухэтажного; его хозяином оказался дородный бородаты мужчина средних лет.

— Перикл! Сократ! — радостно приветствовал он гостей, и тут же пригласил их к себе в дом. — Вы чуть опоздали… Только что от меня ушла Аспазия…

От Игоря не укрылось, как после этого заявления возбужденно заблестели глаза Сократа (кстати, узнав имя этого юноши, он озадачился размышлениями, не тот ли это небезызвестный грек-философ, прославившийся на весь мир).

— Аспазия была здесь? — оживился Сократ.

— Я же говорю, юноша, вы опоздали немного, так что поумерь свой пыл, — улыбаясь, пояснил Фидий.

Они втроем вошли в мастерскую, и при одном взгляде на нее Игорь понял, что ее хозяин — скульптор и, возможно, тоже знаменитый.

— Эй! — вдруг еле слышно раздалось где-то недалеко от него, и он начал оглядываться по сторонам, пока в дальнем углу помещения не увидел Артема. Игорь сдержанно, скрывая истинные эмоции, кивнул ему в знак приветствия, и приятель ответил ему тем же.

— Перикл, кстати, хорошо, что ты зашел ко мне, — между тем проговорил Фидий. — Я хотел бы поговорить с тобой об Акрополе, Парфеноне и о тех моих работах, которые ты хотел бы там разместить… В частности, об Афине Палладе…