Космический маразм - Бушов Сергей - Страница 18

- А что такое супервизор?

- Не знаю. Но кусается больно, - Кентел продемонстрировал руку, на которой остались следы маленьких зубов, при этом второй рукой продолжая набирать текст.

Конотоп приблизился к своему компьютеру, стоящему бок о бок с машиной брата и, открыв документ со своими заметками, впечатал: «Супервизор больно кусается». Многолетнее общение с Кентелом приучило его к тому, что в самых нелепых фразах мог оказаться смысл.

- Ещё что? - спросил Конотоп.

Кентел минуту молчал. Потом стал напевать что-то вроде "Пойдём за Империю биться, она нам уже не нужна..." Видимо, это значило, что по существу дела Кентелу добавить было больше нечего.

Конотоп вернулся в кресло возле окна, погружённый в свои мысли. Его взгляд машинально обшаривал комнату. Стены были сплошь завешаны изображениями всяческого древнего оружия - Кентел увлекался мечами, топорами и арбалетами – и рисунками земной фауны и флоры, которыми, в свою очередь, заразился в последнее время Конотоп. Помимо двух огромных компьютеров с гудящими мощными вентиляторами, научную направленность помещения выдавали макеты недоделанных приборов и особенно М-осциллятор, представляющий из себя раскрытый чемодан, напичканный электроникой и переплетением стеклянных трубок.

Гениальность и простота М-осциллятора удивляла и восхищала самого Конотопа не меньше, чем угнетал тот факт, что его невозможно применить. Впрочем, он подумал об этом не более чем мгновение, поскольку его озарила новая идея.

- Так... – пробормотал он, встал и размашистым шагом заходил взад-вперёд по комнате. – Если замкнуть контур самоидентификации на инициатор среды и усилить обратную связь... Надо попробовать.

Он решительно подошёл к М-камере, произвёл пару манипуляций на пульте, переткнул несколько разъёмов и, открыв дверцу, уселся внутрь.

- Кентел! – попросил он. - Если буду кричать или долго не вылезу, отрубай питание.

- Парадигма в лотосе застряла! – весело отозвался Кентел, не отрываясь от монитора. Похоже, он услышал и всё понял.

- Ага, - поддакнул Конотоп мрачно. - Феерически.

Он закрыл дверцу, исчезнув внутри эллипсоида. Пару секунд Кентел всё так же сидел за компьютером, просматривая длинный текст, исписанный формулами. Затем встал с места, ловко перекувыркнулся и завис вверх ногами, стоя на одном вытянутом указательном пальце руки. При этом было похоже, что он не предпринимает абсолютно никаких усилий – на лице оставалось блаженно-расслабленное выражение довольного жизнью ребёнка. Затем он мягко опустился на ноги, вернулся в кресло и, подобрав со стола несколько леденцов на палочках, разом воткнул их в рот, отчего стал выглядеть словно хомяк, проглотивший дикобраза.

Скоро дверца М-камеры открылась, и наружу вылез Конотоп, уставший, мрачный и молчаливый.

- Фо ты фам фефал? – спросил Кентел.

- Я не понимаю, что ты говоришь, - проворчал Конотоп.

Кентел извлёк изо рта леденцы и произнёс поучительным тоном:

- Значит, у тебя неисправности ввода-вывода.

- Тялавакарудтитавхлетнекежулатсод! – выкрикнул Конотоп, отмахнувшись, и застыл на месте. Его передёрнуло, он рыгнул, испустив изо рта колечко сизого дыма, прослезился и прошептал, испуганно взглянув на Кентела: - Что это было?

- Я уже говорил, - ответил Кентел.

- Постой... – пробормотал Конотоп. – Неужели? Но я хотел добиться совсем другого эффекта... А ну-ка, скажи ещё что-нибудь про меня.

- У тебя рука тяжёлая, - сказал Кентел, отвернувшись.

Конотоп вдруг почувствовал, как его правая кисть немеет, а, бросив на неё взгляд, заметил, как кожа до локтя покрывается матовым металлическим блеском. Его повело в сторону – рука заметно перевешивала.

- О Боже! – Конотоп забеспокоился. – Что делать? Да нет, не верю! Это же невозможно. Обычная у меня рука!

К руке вдруг вернулась гибкость, блеск исчез, и Конотоп вздохнул облегчённо. Он подошёл к М-камере, снова начав колдовать с пультом, при этом говоря сам с собой:

- Это сюда... А это сюда... Назовём это автомаразматизмом... Интересный какой эффект, в самом деле...

Внезапно дверь раскрылась, и в комнату ворвался взлохмаченный худой старик в белом костюме и с седой бородой.

- Добрый день, - сказал он быстро, окидывая помещение слегка насмешливым взглядом. - Замечательно, что вы здесь. Чем занимаетесь?

- Как и всегда - маразмом, - мрачно сказал Конотоп, обернувшись. - Здравствуй, Вам Кого.

- Между прочим, я уже давно хотел поинтересоваться, - вспомнил Вам Кого, - почему ты назвал это явление маразмом? Более подходящего слова не нашлось?

- Маразм, - поучительным тоном произнёс Конотоп, - это состояние, к которому стремится мозг разумного существа в своём пределе. Информационное поле в пределе стремится к максимуму энтропии. То есть мой маразм и тот, который обычно называется маразмом - вещи довольно близкие.

Вам Кого сел в свободное кресло, стоящее напротив Конотопа.

- Хм... Ну, да ладно. Я, собственно, зачем пришёл... На завтра у меня назначена встреча с Председателем Конгресса. Формально повод пустяковый - он встречается со всеми лидерами фракций, чтобы обсудить их позиции перед выборами. Но, боюсь, Так Его начнёт задавать вопросы и по поводу твоей работы.

- С ней всё в порядке.

- Да, я не сомневаюсь. Просто хотелось бы его заинтересовать, чтобы у него не возникло желания прикрыть нашу лавочку... У тебя есть какие-то заметные результаты?

Конотоп усмехнулся.

- Что ты называешь заметными результатами? Разработана теория маразматических пространств. Изучены основные свойства маразма. Создана действующая модель. Есть установка для создания маразматического пространства. Тебе мало?

- Это всё прекрасно, Конотоп, но мне хотелось бы увидеть практическое применение.

- Ну, не знаю, Вам Кого... Я не очень силен в... политическом маркетинге, но подумай сам - ведь это концепция, которая, по сути, проясняет устройство мира.

- Каким же образом?

Конотоп подскочил на месте.

- Вот те на! Ты разговариваешь со мной в сотый раз, предоставляешь мне помещение, спонсируешь проект, и, как выясняется, ни черта в нём не понимаешь?! Ты что, не понимаешь, что мы с тобой тоже в некотором роде живём в маразматическом пространстве?

- Хм... Признаться, нет.

- М-да... Ну ладно. Придётся мне всё объяснять с самого начала, - Конотоп встал, заложив руки за спину, и принялся ходить по сложной траектории между креслом и стеной. – Как ты, должно быть, знаешь, все окружающие нас вещества состоят из микроскопических частиц.

- Ага, - Вам Кого зевнул. – Клетки там, бактерии...

Конотоп поперхнулся.

- Ну, не совсем. В этом стекле, к примеру, нет никаких клеток. Оно представляет собой аморфное твёрдое тело, состоящее из беспорядочно расположенных молекул, те, в свою очередь, из атомов, и так далее. Науке известно на данный момент порядка трёхсот различных частиц – к примеру, электроны, мюоны, бозоны и нейтрино. И количество открытых частиц постоянно растёт, хотя их существование ничего, по сути, не объясняет. Достаточно распространена точка зрения, что все частицы представляют собой всего лишь волновые функции или, что в некотором смысле то же самое, суперпозицию нескольких базовых полей. Соответственно, управляя этими полями, можно полностью контролировать частицы и материю в целом. Логика взаимодействий во многом определяется одним из этих полей, которое я называю информационным. Пока понятно?

- Да, - кивнул Вам Кого. – А что такое суперпозиция? То есть, в каком же смысле «супер»?

- Гротеск и порнография! – возопил Кентел и хлопнул в ладоши, продолжая пялиться в свой монитор.

Конотоп почесал голову.

- Важно здесь то, что поля взаимодействуют друг с другом, порождая частицы. Условно говоря, одно из полей придаёт частицам массу, другое энергию, третье смысл, и так далее. Законы взаимодействия основываются на прошлом состоянии поля и некоторых параметрах системы. Понимаешь?

- Ну, это я изучал в школе. Седьмой закон термодинамики, сумма углов параболы и всё в этом роде...