Темный. - Ватагин Андрей - Страница 55

— Он имел определенную направленность, Светлейший.

— Так что же это получается, у нас под боком, откуда ни возьмись, появился кто-то, способный управлять высшими магическими процессами? Но почему ты только сейчас его определил? Колдун такой силы одним своим присутствием должен был себя выдать!

Ку лишь пожал плечами. Он знал точно: когда имеешь дело с магией, ни в чем нельзя быть уверенным полностью.

— Ладно, придется вызывать команду, пусть на месте разбираются. Сможешь указать точное место?

— Смогу. Вот только не думаю, что обычная команда здесь справится. Кто бы там ни был, его магия очень агрессивна!

— Как магия Хаоса? — Помрачнел Танг.

— Именно, Светлейший.

— Чтож, — после минутного раздумья произнес мандарин, — спасибо тебе Ку за столь важные сведения, можешь идти отдыхать. А насчет этого колдуна… думаю я знаю, кого за ним отправить.

Стоило Светлейшему Тангу остаться в одиночестве, как на него нахлынули сомнения. Он не хотел задействовать Его, но выбора, похоже, не было.

Молодой человек с неестественно бледной кожей и длинными черными волосами сидел в позе лотоса посреди своей кельи. Он уже почти отрешился от окружающего мира, когда раздался стук в дверь.

— Войдите.

— Добрый вечер, Красная Смерть, — поздоровался Танг.

— Здравствуй, Светлейший.

— Похоже, для тебя появилась работа.

Красная Смерть посмотрел на мандарина своими пустыми, ничего не выражающими глазами, отчего тот нервно переступил с ноги на ногу.

— Кого мне надо убить?

— Ну почему сразу убить?

— Каждое мое задание сводится к этому.

— Ты сам его к этому сводишь!

— Это самый простой способ решения проблем.

— Для кого как, — передернул плечами Танг. — Короче слушай. Не знаю откуда, но появился на наших землях колдун, причем могущественный. Обладателей Дара мы, как правило, стараемся брать живьем, но конкретно этот колдун может оказаться слишком опасен. Знаю, ты наверняка уже записал его в будущие жертвы, но все же попытайся его захватить. Его сила может быть нам полезна.

— Я посмотрю, что можно сделать.

— Вот-вот, посмотри, — поддержал Танг.

— Надеюсь, он окажется действительно силен. Давно у меня не было стоящего противника.

Примерно час спустя я сидел на большом дереве с раскидистыми ветвями и наблюдал за людьми, бегающими вокруг пылающей гасиенды. Низкий толстячок в желтом халате (он же местный феодал), истерично вереща, пытался организовать мужичье для тушения пожара. Мужичье, правда, и само давно организовалось, а он лишь добавлял суматохи. Но это и неважно, они бы и с обычным пожаром не справились, а тут уж я постарался — колданул так, что мало никому не показалось.

Спрыгнув с ветки, я довольно потер руки и злодейски похихикал.

— И что ты там устроил? — Уперев руки в бока, напустился на меня Есай.

— Ну не мог же я так просто уйти! Они меня отравили, чуть не обокрали, да еще собирались каким-то мандаринам на поругание сдать! Наплевали в мою чистую, невинную душу — тут ведь любой заведется! Короче, сами виноваты, нечего хватать кого попало. Нарвались на меня, вот теперь пусть расхлебывают!

— А если кто-то пострадает? Ты подумал, что там полно ни в чем не повинной прислуги?

— Представь себе, подумал. Даже меры соответствующие принял. Перед тем как огонь появился, волна вонючего дыма прошла, так что народ быстро на свежий воздух выскочил, зато от материальных ценностей там теперь мало что останется. — Объяснил я и, сощурившись, взглянул на монаха. — А чего это ты так переживаешь, уже забыл, что они тебе оттяпать собирались?

— Не забыл! — Рявкнул он. — Только методы у тебя, знаешь ли…

— Знаю. — Серьезно кивнул я. — Методы суровые, но действенные. Для воспитательных целей самое то. И вообще, они не обсуждаются.

Не слушая дальнейших возражений, я торопливо зашагал к дороге, так как ветер переменился, и дым начало сносить в нашу сторону. Шагать, кстати, было не особенно удобно — длинный грязно-белый халат постоянно цеплялся за жесткую траву, да и в деревянных сандалиях я ходить еще не привык. Да-да, пришлось таки нарядиться для маскировки, очень уж монашек на этом настаивал. Из вещей пришлось распрощаться только с сапогами, остальное было прикрыто просторным халатом, прекрасно спрятавшим и куртку и сумку с тесаком. Даже удобные эльфийские бриджи, благодаря своей короткости, не особенно бросались в глаза.

То на что мы вышли, дорогой можно было назвать с большой натяжкой — две полузаросшие колеи и все. Деревенька действительно стояла на отшибе.

— И как тебя в этакую глушь занесло? — Поинтересовался я у Есая.

— Мимо проходил, — буркнул тот.

Я резко остановился, и монах, топавший следом, врезался мне в спину. На ногах он удержался только благодаря своему посоху, так же конфискованному ранее местными служителями произвола.

— Я так понимаю, чтобы пройти тут мимо, нужно приличный крюк загнуть.

— Никогда не знаешь, где тебе может открыться Истина! — Высокопарно начал мой новоявленный попутчик, но тут же стих под моим фирменным прищуром. — Заблудился я, — неуверенно проблеял он, но и такой ответ меня не устроил.

— Мы ведь теперь одна команда, так? — Вкрадчиво спросил я, голосом, не терпящим возражений. Есай торопливо закивал головой. — Поэтому между нами не должно быть недомолвок. Так что, говоришь, тебя сюда занесло?

— Ну… даже странствующим монахам необходимо хотя бы минимальное денежное обеспечение, — как бы оправдываясь, начал он, — а народ здесь, мягко говоря, неизбалован учениями. Представляешь, они до сих пор приносят духам дары и боятся демонов! Ну, вот я и решил сюда наведаться, дабы просветить…

— Короче.

— Несколько проповедей прочитать собирался. Среди народа, наша монашеская братия в большом почете. И храм мой не из последних! Вот я и подумал: отчего со здешними рыбаками современной мудростью не поделиться?

— Не за бесплатно, разумеется? — Уточнил я.

— Как я уже говорил, в средствах мы ограничены, — вздохнул монах.

— Ну и? Много успел наварить, перед тем как тебя загребли?

— Да куда там? — Махнул рукой он. — Выступил разик перед причалами, заработал пару медяков, и в тот же вечер на ту девку наткнулся.

— И часто ты подобным образом промышляешь?

— Только если в такую глухую местность забреду, а в поселениях покрупнее, все уже давно переделено, со своим учением не сунешься. Я как-то попробовал, еле ноги унес!

— Да у вас тут целая монастырская мафия! — Восхитился я. — Небось, храмы друг с другом в непростых отношениях. Грызутся за умы обывателей?

— Не то чтобы грызутся, никто никому свое учение не навязывает. Однако, у кого больше приход, у того больше влияние.

— Ага, а чем больше влияния, тем больше материальных благ!

— Дело не в благах, — покачал головой Есай, — деньги лишь средство, способствующее развитию учения. Смысл существования храмов в бесконечном познании и совершенствовании своих учений!

— Так это же какие-то философские школы получаются! Я то думал, что вы там молитесь всяческим божествам.

— Божества у некоторых тоже есть. — Подтвердил монах. — И каждое такое божество символизирует какую-то идею. Регулярно молятся в основном послушники, да и то в свободное от работы время, а монахи, — тут он гордо выпятил грудь, — развивают учение с помощью раздумий, медитаций или добычи тех самых средств. Впрочем, везде по разному.

— А ты, значит, Истину ищешь.

— Поиск Истины — один из основополагающих принципов нашего учения!

Монашек набрал в грудь побольше воздуха, видимо собираясь и меня к этому самому учению приобщить, но я подобными философскими (или все же теологическими?) заморочками никогда не интересовали. Мне всегда вполне хватало умной мысли насчет дерьма, которое случается в мире.

— Время к ночи, — не дав Есаю продолжить, заметил я. Действительно, начинало смеркаться. Без сознания я провалялся почти день. — Не хотелось бы посреди поля устраиваться.