Опаленная колыбель - Тропов Иван - Страница 25

Ребята принца сразу меня заметили. Станнеры повыхватывали, наизготовку берут. Но принц на меня глянул – и ручкой ребятам отмахивает. Расслабьтесь, мол.

А сам скалится мне весело. Похоже, верно я все рассчитал?

Подсаживаюсь я нагло прямо к ним за столик. Анна на меня смотрит – как на сумасшедшего. И в глазах у нее всего намешено – и радость, что она снова меня видит, и тревога – что же теперь будет? Приободрило меня это.

– Анна, – говорю нежно. – Не могла бы ты на минутку оставить нас с принцем наедине?

У Анны от таких слов брови на лоб полезли. Даже обидно ей стало – шел-то я, вроде, к ней, а теперь черт знает что… Но послушалась, встала и в стороночку отошла.

Принц хмыкнул и головой качает – своим глазам не верит.

– Крутой, да? – говорит.

– Я-то, может, и крутой, – говорю. – А вот ты – точно отморозок. Улавливаешь разницу?

Дернулись его ребята ко мне, но принц царственно так им ручкой махнул – и они на исходную вернулись. А сам на меня смотрит – и морщится, словно кислого в рот набрал. Но ведет себя действительно как крутой, даром что чуть старше меня.

– Ладно, – говорит мне с ленцой. – Чего тебе надо?

Повеселел я.

Была у меня мыслишка, как бы не отметелили они меня вшестером за милую душу, самым показательным образом… Я, конечно, и к этому был готов – но если без драки обойдется, так даже еще лучше.

– Да мне-то от тебя ничего не нужно, – говорю. – Это тебе, вроде, что-то от меня нужно. Не знаешь, какая… – тут я для большей доходчивости один темп пропустил, – …ко мне вчера четверых с боевыми иглами подослала?

Я думал, он хоть немного смутится. Ну или хотя бы на «какую» с пропущенным темпом обидится. Но принц – ни в одном глазу. Только плечами пожимает, будто никак в толк не возьмет, что тут такого особенного.

– Не лезь к Анне, – говорит спокойно.

– А сам не мог сказать? – говорю. – Времени не хватило, или без переводчиков в косухах трудности с общением?

Я думал, он хоть сейчас из себя выйдет. Но он только скалиться – и вроде, даже искренне.

– А ты не такой тупой, как кажешься, – говорит. – Хоть и дикий, а ничего. Может быть, у тебя и имя есть?

Ну, я тоже ухмылку в вежливую улыбочку переплавляю. Ничего никогда не имел против цивилизованного общения, как интелы выражаются.

– Серж.

– Очень приятно. А я Даниил Алексеевич, если еще не знаешь.

– Не могу сказать, что ты мне от этого больше нравишься, Данька, – говорю ему честно.

Вздрагивают опять его ребята, снова на принца косятся – команду ждут. Но принц все скалится добродушно.

– А вот так меня еще никто из быдла не называл… – усмехается. – Но тебе, так и быть, позволю. Нравишься ты мне.

И тут же скалиться перестал. Посерьезнел, собрался – в один миг крутым заделался.

– Но к Анне не лезь, – говорит. – Так и быть, на первый раз прощаю тебя… Сержик. Можешь моих ребят не опасаться… пока. Но если что, я к тебе сразу своих переводчиков пошлю, и сам предупреждать больше не стану.

Сказал, чванливый вид на себя напустил – и рукой на меня машет, словно надоедливую муху отгоняет.

– Все, Сержик, – говорит. – Разговор окончен. Свободен.

Ну, свободен – и свободен. Не очень-то мне и хотелось с ним трепаться.

Встаю, а к столику уже Анна спешит. Подмигиваю я ей ободряюще, да и скорее вон из этой кафешки.

Снаружи Дымок меня ждет. От нетерпения стоять на месте не может, натурально пританцовывает.

– Ну, Дымок? Передал?

А он, стервец малолетний, лыбится и глазками сверкает. Не иначе, опять умничать собрался. И точно.

– Больше того, Серж, – говорит с таинственным видом.

– Дым-мок! – цежу сквозь зубы. – У меня сейчас не то настроение, чтоб прикалываться! Передал или нет?

Это мне реально повезло, что с первым впечатлением от принца я не обманулся. Хорошо, что принц на мои слова клюнул и повелся, куда я вел, и стал отмороженного джентльмена из себя строить. Но обычно-то он полный отморозок, без всякой игры в благородных ковбоев… Стал бы тут Шутемков меня обманывать?… Все могло и совсем иначе обернуться. При другом раскладе Дымочек из кафе мог круглым сиротой выйти… если бы вообще вышел.

Дымок мое настроение быстренько отсканировал – и выпендриваться перестал.

– Передал, Серж, – говорит серьезно. – Я хотел сказать, что Анна тоже передала кристалл для тебя.

7. Император

Обратно к Шутемкову я понесся быстрее, чем на флаере, Дымок за мной еле поспевал. Но посмотреть кристалл Анны мне не дали.

Заваливаемся мы с Дымком в генеральские апартаменты – а там нас уже ждут. Сам Шутемков встречает с совершенно сумасшедшими глазами. Но он-то ладно, другое хуже – кроме него еще десяток ребят в алых косухах нас дожидаются.

И конечно, не просто так ждут – сразу норовят руки крутить.

– Мужики! – говорю быстрее, пока рот не заткнули. – Смотрите не перетрудитесь! Я только что с принцем миром договорился.

Замерли ребята, задумались. Офицер от усердия даже бровями зашевелил.

– Принц? – говорит удивленно. – Он уже в курсе? Вообще-то нас имп послал.

Да я уже и сам сообразил, что эти вояки покруче, чем ребята принца. Косухи на них те же, но вот повадки совсем другие. С такими парнями я бы один в один связываться не рискнул – не то что с целым десятком! У меня, конечно, отличная реакция, четыре года на боевых тренажерах и все такое, – да только против моих четырех годков у этих ребят своих лет по шестнадцать у каждого! Да и реакция не хуже моей… Ну и станнеры у них в открытых кобурах – знакомые «Коготки». Не простые исбисты эти ребята, а из императорского корпуса. Ими император лично командует, и принц им пока не указ.

Но не зря они лучшие из лучших. Пошевелил их офицер бровями, пошевелил – и обороты сбавил. Перестали ребята нам руки крутить. Знают, что через месяц им всем перед принцем на задних лапках плясать.

Пятеро Линского ждать остались – папаша наш новообретенный с самого утра где-то в городе шляется, – остальные нас с Дымком в многоместный флаер тащат.

Набиваемся мы в него все дружно, делаем десяток кварталов до центрального сектора. Сдают нас с рук на руки другим ребятам, тоже в алых косухах, а повадками еще круче. Снимают с меня оружие, обыскивают нас с Дымком, просвечивают чем только можно – и через ямарик прогоняют, и через датчики биометрии разные, разве что ДНК на анализ не берут! – антисептиком спрыскивают и дальше ведут, в личные покои императора.

Сплошные посты да бронированные шлюзы. От объективов и ребят в алых косухах уже в глазах рябит. Перед шестым шлюзом ребята встали.

– Все, – говорят нам. – Дальше пойдете одни.

Выходим мы из шлюза – и я только головой мотаю очумело.

Куда мы попали? Вроде, к императору шли… А стоим на поверхности, посреди пустыни. Под ногами песок, в лицо теплый ветер дует, над головой закатное небо.

Я снова на биобинты с обезболивающим погрешил. Но назад обернулся, и в себя пришел.

Голографические проекторы это и мощные кондиционеры, а не мои глюки. Проекторы на центр зала сфокусированы, а мы около стены стоим, так что видно – обычные голограммки это, подсвеченные разноцветными лазерами. Другая стена далеко, и от настоящего закатного неба ее не отличить. А вот у ближней стены можно и стыки голограмм разглядеть, и контуры шлюза.

Выпендрежный у них император! Это же сколько труда надо, чтоб голограммами огромный зал облепить! А лазеров сколько, чтобы все это подсвечивать!

Дымок первым в себя пришел. Плечами пожимает – и вперед топает, в песке увязая. Я за ним.

Зал огромный. Метров четыреста, если по кривизне стены возле нас судить. А дальше, из-за голограмм, и вовсе бесконечным кажется. Впереди что-то блестит – но далеко, где-то в центре зала, да еще прямо на фоне заходящего солнца, ничего не разглядеть.

Иду я за Дымком, все разглядеть пытаюсь, что впереди. А как разглядел – так и встал. Хоть я и не особо пугливый, но по спине ледяные мурашки промаршировали. Дымок присмотрелся, тоже шажок убавил.