Петровские Ведомости (СИ) - Бандильерос Ганс "Bandileros" - Страница 46

– Скажите, где тут наём прислуги в дом? Желательно лучшей. – Спросил я. Уже привык разговаривать наиболее простыми фразами, что бы понятно было.

– Второй этаж, первая дверь слева. – Сказал он коротко.

Первая так первая…

Домой я возвращался со свитой в виде мужика, крепкого, просто богатырского телосложения и с именем богатырским – Добрыня. Со слов его агента, Добрыня был конюхом исправным, хорошо послужившим в дружине, но комиссованным по причине огнестрельного ранения. Здоровье позволяло Добрыне работать, а вот вместе с дружиной его больше не брали, и он подался на вольные хлеба. Рядом с Добрыней шёл новый писарь, которого я нанял там же. Писарь не отличался ничем особенным, кроме того, что знатно малевал крамольные шаржи на углах исписанных листов и умел материться на русском, немецком, французском, фламандском, гишпанском и итальянском языках, так как служил ранее в порту, принимал и описывал грузы. Попал в немилость когда потерял почти пуд соли, которая приплыла из Европы. Внешне он походил на того ещё прохиндея – с небольшой бородкой, острым взглядом и иногда улыбающийся своим мыслям. Как же хорошо, что мы не стали обставлять первый этаж дома ничем футуристичным. Даже освещение электрическое было только в торговом зале, а в подсобке стояли в обилии керосиновые лампы. Дойдя до двора, я показал мужикам их поля работы:

– Так, Добрыня!

– Аськ? – вышел он вперёд, ближе ко мне.

– Вон то строение – конюшня. – показал я рукой на наши конюшни, – лошадей и фуража нет, пока нет, скоро будут. Иди, осмотри всё, что надо, там придётся делать ремонт.

– Сделаем, барин. – тут же сказал он довольно низким голосом.

– Да нет, ты ничего сам не таскай, тебя не для этого нанял я. Осмотри, потом придут плотники и будут ремонт делать. Ты если что – посмотришь, не ленятся ли. Если что для конюшни надо, а оно надо, ты возьмёшь у меня денег, сколько потребуется, и купишь, или так скажи, а я сам поговорю с купцами, что бы взять что получше.

– Понял, барин, – кивнул Добрыня.

– Живёшь где?

– В казарме раньше, сейчас незнамо где. – Пожал он широкими плечами, – где скажут, там и постелю, я человек простой.

Где устроить на жизнь конюха – вопрос тот ещё. Все помещения для прислуги в доме были уже заняты, подразумевалось, что нам она не понадобится. Стиральная машинка заменит прачку, к еде мы были не требовательные и потребности полностью перекрывались двадцать первым веком.

– Ладно, подумаем. В доме места нет – внизу торговый зал, наверху наши личные комнаты, да и только. Подвал занят складом, одна беседка во дворе занята, вторая вообще прозрачная… – я думал, поглядывая на наймитов. Те вдруг увлеклись рассматриванием бетонной площадки около конюшен. – Могу предложить тебе либо на постой определиться, либо в конюшне, конюшее помещение переделать. Там не так уж удобно, но место для небольшой кровати есть.

Комната для конюха, а так же всех принадлежностей – каптёрка. Местные звали её конюшьей, так как это было основным местом конюха. За пределами Архангельска такой практики не было, так что это местечковое диалектическое прозвище.

Размерами комната была вполне себе с приличную спальню и там можно было разместить диван, и ещё осталось места под шкафы и прочие прелести жизни. Решив оборудовать из комнаты место жительства для конюха, я сделал себе пометку о неотложном деле. Так как отопления там отродясь не было. Зато была идея поставит на конюшню простейшее отопление – камин или печь, так как стоимость даже самой крутой печи была в разы ниже чем у хорошего породистого коня.

Продумав всё, я выдал из кармана серебряный рубль малость офигевшему Добрыне. Офигевшему потому, что конюху платили около двадцати копеек в месяц, но экономить я не желал, а обеспечить привязанность к месту нужно было. Ему же выдал напутствие:

– Одежду тебе подберём, сапоги тоже, место обеспечим, так что вопросы считаю решённым. Далее к тебе, Прокофий… – обратил я внимание на писаря. Тот тут же подобрался и преданно посмотрел на меня, – к тебе будет несколько важных поручений уже сегодня. Пойдём, покажу, что делать надо будет. Добрыня, ты до вечера можешь тут, на территории подворья побыть, осматривай конюшню. Добрыня тут же отправился в сторону здания, а я увёл за собой писаря.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Шёл Прокофий за мной следом, а не рядом, так что говорить было немного неудобно, но я не жаловался:

– Для начала – осмотрим все помещения. – через главные двери я завёл его в торговый зал, расположившийся сразу за сенями. Глаза Прокофия начали вылазить из орбит ещё в сенях, так как в отличии от обычных русских, это было вполне стильное помещение – остеклённое, с двумя картинами-пейзажами по стенам, длинным рядом вешалок, подставками под шапки и резными стульями по углам. На окнах стояли растения, а именно – алоэ. Пройдя через сени, мы зашли в торговый зал, который добил окончательно. Я не стеснялся, декорируя его, так что выглядело всё довольно богато по местным меркам – стеклянные витрины, светильники на стенах, которые маскировали электрическое освещение, так же несколько картин, тумбы, где были разложены ручки и писчие принадлежности – демонстрационные образцы. Фарфор сиял из одного угла, из другого – непонятные пока писарю канцелярские принадлежности. На высоких витринах были и прочие товары, от цен на которые у писаря чуть не случился инфаркт, судя по его выражению лица. Ещё бы – бутылочка духов как двести обещанных ему окладов ценой… другие, впрочем, товары, вызывали интерес, который он порывался удовлетворить, но видя важность момента, не решался спросить. Я дал пояснения сразу:

– Я торгую только самыми дорогими и необычными товарами. Ручаюсь, кроме как в этом зале ничего из этого нельзя найти, ни в России, ни в Европе, а уж тем более в иных частях света.

– Барин, такие товары, да на гишпансикие рынки… – удивлённо сказал Прокофий.

– Быстро соображаешь, хвалю. Скоро будем торговать с Испанией и прочими зажиточными европейцами, это лишь вопрос времени. Когда будет корабль, тогда и пойдём в Европу.

– Судно? А отчего ж не нанять?

– Вот когда будет готово, тогда ты поймёшь. А пока обживаемся здесь и продаём то, что есть. К сожалению, пока что грамотного продавца, знакомого с товарами нет, так что буду работать лично я, а твоя работа в другом помещении. Мы прошли в подсобку. Тут же я показал Прокофию, как пользоваться керосинкой. Сама лампа не вызвала у него такого удивления, как обычные спички… да, тяжко придётся. Не завидую Игорю и Ивану, которые занимаются только кадровым вопросом!

Освоившись с включением-выключением света, писарь был усажен за большой "директорский" стол на такое же приличное кресло. На вопросы притирки человека к новой обстановке я закрыл глаза. Вопросы бухгалтерии снимались с помощью экселя и штрих-кодов, расклеенных на каждом товаре. Так как витрины были закрыты наглухо, демонстрационные образцы накрепко прикреплены к мебели, если имели какую-то ценность, то воров я не боялся. Стальные двери на складе гарантировали неприкосновенность подвального помещения – ни резаков, ни отмычек, ни даже взрывчатки для вскрытия не было, а с остальных мест к складу не подобраться.

Писарь был нужен совсем для других задач.

– Итак, для начала – пойдём… – я повёл его дальше из облюбованного места, около заднего входа в дом были сложены большие пачки по дюжине каталогов в каждой. – Оцени. – я сунул ему в руки каталог. Писарь прикипел глазами к рисункам на обложке, потом открыл и листал тонкие журнальные листы, осматривая каталог, читая описания товаров. Оторвавшись, он спросил: – отчего ж это не там? – и махнул рукой в сторону торгового зала.

– Потому как это реклама. Шучу. Бесплатные потому что. Твоя первая задача – разослать по одной описи товаров каждому состоятельному человеку в городе. Иностранные гости, особенно капитаны торговых кораблей, тоже должны получить по одной книге.

Журналов в этом времени не было, де-юре каталог был "описью". Самое подходящее слово. А внимание иностранных гостей нужно было – продавать оптом я не собирался, да и цены установил вполне себе розничные, так что вряд ли кто-то наберёт такую сумму. Учитывая, что новый флейт стоит примерно восемь тысяч рублей. И это очень высокая цена для России – немногие могут позволить себе такое торговое судно. Так что иностранцы, увозящие мои товары к себе на родину послужат бесплатной рекламой, после которой выбора не будет – либо продавать спекулянтам, которые решат навариться, либо открывать своё представительство там, в Европе.