Старая добрая война - Тамоников Александр Александрович - Страница 36

Наконец-то стрелки часов встали на отметку 18.30.

Щербина запрыгнул в армейский внедорожник, приказав водителю, по штату помощнику гранатометчика, рядовому Тихонову:

— К западному броду. Машина сможет там пройти через реку?

— Я не ездил той дорогой, господин лейтенант, но если глубина небольшая и дно твердое, пройдем. А зачем, если не секрет, нам этот брод?

— Секрет, веди машину и молчи.

— Слушаюсь.

— Не слушаюсь, а есть, солдат!

— Есть, господин лейтенант!

До брода добрались менее чем за пять минут, и у реки Щербина увидел «ГАЗ-66» добровольческой роты «Буг».

— А эти ребята что здесь делают? — проговорил он, выходя из «УАЗа», подошел к офицеру, пока водитель проходил реку вброд, сняв брюки, и представился: — Лейтенант Щербина.

— И чего надо, лейтенант? — взглянул на него офицер.

— Я должен переправиться на тот берег.

— Мы тоже должны перебраться.

— Меня поджимает время.

— А кто тебя держит, езжай!

— А вы чего, проверяете брод?

— Много вопросов задаешь, Щербина. Езжай, куда едешь!

Щербина хмыкнул, вернулся в «УАЗ» и через пять минут остановил его у небольшого «пятачка», заросшего кустарником:

— Стой, Тихонов. Дальше я пешком.

— А мне что делать?

— Ждать команды на возвращение.

— И сколько ждать, господин лейтенант?

Щербина приблизился к нему и, подражая Кучеренко, процедил сквозь зубы:

— Столько, сколько нужно, идиот. Ты понял меня?

— Так точно.

— То-то же.

А на противоположном берегу, недалеко от «ГАЗ-66», молодой парень в камуфлированной форме развернул в канаве радиостанцию.

— Готов? — спросил подошедший к нему офицер.

— Готов, пан лейтенант!

— Вызывай Кучера!

— Слушаюсь, пан лейтенант.

Через пару минут связист передал офицеру микрофон и наушники. Присев на корточки, офицер произнес:

— Я — Шмель. Нахожусь у западного брода. Гном переправился через реку на машине, оставил ее у участка, заросшего кустарником, и направился пешком в направлении поста.

— Понял. Вам следовать в заданный район ровно через два часа. Технику оставить в лесу за пятым блокпостом, далее пересечь шоссе и спуститься в овраг. Оттуда доклад.

— Мне до сих пор неизвестна задача, Кучер!

— А еще не пришло время для того, чтобы ты узнал ее, Шмель. Не торопись, все узнаешь, придет час.

— Добре. Выдвижение к району в 22.20.

— До связи!

— До связи!

Щербина дошел до моста. У передней опоры, что была на суше, в кустах присел, вытянул ноги. И прошел-то ничего, а устал. Вот что значит не поддерживать форму. Он посмотрел на часы. 19.57. И тут же услышал голос майора Кучеренко:

— Щербина? Ты здесь?

— Так точно, — выполз из кустов лейтенант.

— Вовремя пришел, молодец!

Майор стоял у спуска к реке, рядом двое дюжих молодцев в камуфлированной форме, с шевронами на рукавах, на которых изображен символ одного из карательных батальонов, подчиняющихся только СБУ.

Кучеренко повернулся к ним:

— Степа, передай лейтенанту автомат.

Степан Валейко снял с плеча АК-74, бросил его Щербине. Тот едва успел поймать его.

— Познакомься, Михайло, — обратился к Щербине майор, — Кирьян Комич и Степан Валейко. Бойцы, воюющие с сепаратистами с самого начала антитеррористической операции. Хлопцы знают, кто ты.

— Как мне к ним обращаться, пан майор? — спросил Щербина.

— Да просто Кирьян и Степан, они не будут в претензии, — ответил Кучеренко и продолжил: — Сейчас, когда на постах ужин, мы пройдем берегом до Гальского брода. Скажи, Михайло, сепаратисты нас могут увидеть с выносного поста?

— Нет! Береговая линия закрыта обрывом.

— А с нашего?

— Тоже нет. Только если от моста, но в ту сторону часовой не смотрит. Вопрос разрешите, господин майор?

— Давай!

— Почему мы пойдем к Гальскому броду?

— Потому что там самое удобное место для встречи Шрамко и его друга, начальника поста сепаратистов.

— Понятно, подготовим засаду.

— Верно. Что ж, пойдем.

Кучеренко, Щербина, Комич и Валейко по опорам старого моста перешли на другой берег и, прижимаясь к обрыву, двинулись к буферной зоне. Опасный участок, где их мог заметить часовой выносного поста, прошли незамеченными и вышли к броду.

— Так, что мы имеем? — остановился майор. — Овраг, сходящий к реке, такой же берег, в овраге кусты, слева кусты, справа углубление в обрыве. Комич, укроешься в овраге!

— Да, господин майор!

— Валейко! В кусты у обрыва слева, заблокировав отход к нашему посту.

— Слушаюсь, господин майор!

Кучеренко повернулся к Щербине:

— Ну, и мы с тобой, Михайло, спрячемся в углублении. Посмотри, поместимся там вдвоем? Мы заблокируем отход капитанам к посту сепаратистов.

— Есть!

Щербина прошел к обрыву и исчез. Вскоре он снова появился, доложил:

— Там яма, господин майор, укроемся так, что даже с метра видно не будет!

— А выбраться быстро сможешь?

— Легко.

— Хорошо, ну, а сейчас, хлопцы, слушайте, что будем делать, когда наши «клиенты» встретятся. — Он проинструктировал группу захвата. И добавил: — С той стороны, из оврага, что верстах в семидесяти от шоссе, нас будут прикрывать бойцы роты «Буг».

— Так вот что они делали у западного брода! — воскликнул Щербина.

Он заметно повеселел. Захват двоих офицеров, имеющих солидный боевой опыт, группой из четырех человек, в которой, по крайней мере, он один не имел никакого опыта, представлялось ему делом рискованным. И Шрамко, и его друг придут сюда не с бабами миловаться. У них будут оружие, автоматы, пистолеты, ножи. И вряд ли они поднимут руки сразу же после команды Кучеренко. Хотя кто их знает? Щербина впервые участвовал в подобной акции, дай бог, чтобы она не стала последней. Лейтенант машинально перекрестился.

— Ты что, Михайло, никак боишься? — усмехнулся майор, заметив этот жест.

— Так в первый раз на боевом задании.

Каратели из батальона приглушенно рассмеялись.

— Это, лейтенант, легкая прогулка, а не боевое задание, хотя позже она будет представлена именно таковой. Главное, мы вышли к реке и определили позиции. Теперь на нашей стороне будет не только количественный перевес, но и фактор неожиданности. А это весьма значительное преимущество.

— А если не здесь, не у брода договорились о встрече Шрамко и его боевой однополчанин?

— Ты глаза-то разуй, лейтенант! — вступил в разговор Комич. — Здесь самое удобное место для тайной встречи. И подходы практически не контролируются ни с той, ни с нашей стороны, и возможность уйти в случае чего превосходная. Сразу по четырем направлениям, оставаясь в буферной зоне, на нейтральной полосе. Можно отойти к своим постам по береговой линии, если угроза проявится с того берега или из оврага, либо, напротив, оврагом, если опасность подойдет по берегу. И даже река пригодна для отхода, если будут заблокированы и береговая линия, и овраг. Здесь же брод. Мелкое место. Для профи считаные секунды, и ты на другом берегу и уже сам владеешь инициативой. Тебя что, в военном училище тактике не учили?

— Не наседай на нашего лейтенанта, Кирьян. Он хотя и не имеет такого боевого опыта, как ты, я и Степан, но он верен нам. А это превыше всего. Без него мы ничего бы не знали о взаимоотношениях Шрамко и начальника вражеского блокпоста. Но достаточно разговоров, организуем позиции и ждем.

В 22.47 на связь с Кучеренко вышел командир взвода добровольческой роты «Буг»:

— Кучер! Я — Шмель!

— Слушаю, — ответил по портативной станции майор СБУ.

— Мы у моста.

— Добре, отходите на пятьдесят метров правее, в сторону Лакино, в рощу, что закрывает шоссе с двух сторон. Она небольшая, редкая, но покрыта кустарником. Там по одному переходите шоссе и мелкими, не более двух человек, группами выдвигаетесь к оврагу, что разделяет степь сразу за условной линией буферной зоны. Идти строго на восток, мимо не пройдете. Немного правее на удалении в двести метров лежат развалины деревни Гала, это тебе дополнительный ориентир. В овраге подготовить позиции на восточном склоне, чтобы иметь возможность контролировать обрыв от брода до границы поста сепаратистов, а это участок вдоль реки примерно двести — двести пятьдесят метров. Все действия по моей команде, либо по команде лейтенанта, Кирьяна или Степана. Вопросы есть?