Футбол, Днепропетровск, и не только… (СИ) - Рыбаков Владислав - Страница 134

Поймет ли их нынешнее поколение?! Или и ему нужно пережить страшную катастрофу, чтобы оценить ту Великую победу?! И неужели, на нашей земле найдется еще один «дьявол» в фашистском обличье со своими такими же соратниками, к какой бы стране и нации он и они не относились, которые смогут разжечь новую мировую войну. Надеемся, что такое больше никогда не повторится.

А теперь, после этого отступления, давайте мысленно еще раз вернемся в наш родной город, и попытаемся увидеть его таким, каким он был осенью и зимой 1943 года.

Мы попытаемся вместе с возвращающимися в него жителями увидеть их глазами тогдашний Днепропетровск. Возвращение домой, к родным очагам было не для всех: многие дома в которых они жили до войны были, разрушены. И, иногда, они даже и не знали, где им придется жить дальше. Ведь на месте домов стояли разрушенные и обгоревшие остовы. По возвращению они часто и не знали, остались ли живы их родственники и если живы, то где они находились в то время.

Таким оставили захватчики горожанам нынешнюю гостиницу «Украина». А днепропетровцы, тем временем, возвращаются в родной город. Фото 1943 года.

Каким контрастным было и наше возвращение весной 1944 года по отношению к дням эвакуации в августе 1941 года, о котором я написал ранее в небольшом очерке «Чем можем, тем поможем!». Теперь, из далекой Сибири, путь нашего эшелона проходил через Москву, а затем, через территорию и города, которые, как и Днепропетровск, находились во время войны в оккупации и на территории которых шли тяжелые бои. Запомнилась солнечная Москва, а также, увиденные из окон теплушек, израненные войной города: Курск, Орел, Белгород, Харьков.

Теперь эшелон охраняла, прицепленная к поезду платформа с зенитными пулеметами и мы, мальчишки, с восхищением смотрели по вечерам на тренировки зенитчиков, а точнее, на их тренировочные стрельбы разноцветными трассирующими пулями. Но в этот раз наше путешествие прошло спокойно. Мы возвращались домой и с нетерпением ждали того часа, когда увидим родной город.

И вот, наш эшелон, уже стоит в томительном ожидании на одном из запасных путей станции Нижнеднепровск-узел, а мы все ждем и ждем своей очереди проезда на правый берег по недавно отремонтированному железнодорожному мосту.

Первый же поезд после освобождения города, по этому, наспех отремонтированному мосту, вел с левого берега на правый, легендарный машинист станции Нижнеднепровск-Узел, Герой Социалистического труда Алексей Григорьевич Смирнов, который вспоминал об этом впоследствии.

Долго пришлось нам еще ждать своего проезда по мосту, и каким томительным было это ожидание! Из дверей и окон-люков наших теплушек, мы в те дни еще не раз наблюдали воздушные схватки в небе над городом, между нашими летчиками и пилотами «люфтваффе», которые неоднократно пытались вывести из строя этот стратегически важный железнодорожный мост. А по нему, медленно и осторожно, непрерывным потоком, мимо нашего эшелона, шли поезда с военными грузами для фронта.

И вот этот настал этот волнующий момент: наш эшелон медленно переезжает мост! Все прильнули к окнам-люкам вагонов и смотрят, не смотря на запрет, в приоткрытые двери теплушек. Слева по направлению движения виден центр нашего родного израненного города, видны торчащие из воды исковерканные части металлоконструкции пострадавшего во время многочисленных бомбежек моста, а также хвосты сбитых самолетов, разрушенное здание речного вокзала.

Так выглядел днепропетровский вокзал осенью 1941 года, таким примерно, он выглядел и весной 1944 года.

Но вот мы - на правом берегу, возле разрушенного здания железнодорожного вокзала нашего родного Днепропетровска! А, потом разгружаемся из вагонов и, по очереди, погрузив свои нехитрые пожитки на телеги, а кто и на просто появившиеся откуда-то тачки, возвращаемся к родным домам. Еще не все из возвратившихся из эвакуации людей знают, что у них уже нет их родного дома, родного очага.

Мы же движемся по улицам, вдоль разрушенных домов, по освещенному приветливым весенним солнцем, израненному городу. Нарастает, по мере приближения к нашей улице волнение: цел ли наш небольшой дом?!

И, вот, последний поворот с улицы Исполкомовской и, наконец, вот он, наш старенький двухэтажный дом! Он цел, он, как и мы, выжил в этой страшной войне! И хотя сейчас, в большинстве его окон отсутствуют стекла и они забиты фанерой, часть квартир уже заселена незнакомыми нам соседями, но наша, довоенная коммунальная квартира, к счастью, еще пока свободна.

Мы дома, и этим сказано все! Вот она, наша довоенная комната, гордо называемая квартирой, в которой до войны жила наша, состоящая из 5 человек семья. Во время оккупации, здесь жил какой-то полицай из местных, и он «присоединил» к нашей комнате еще две, создав из всех свою квартиру. И не беда, что вскоре, на этой жилплощади поселятся и наши, также вернувшиеся из эвакуации люди, довоенные соседи, и мы снова будем жить в общей небольшой «коммуналке»! Пусть простят меня за это небольшое лирическое отступление. Но тот день возвращения наша семья запомнила на всю жизнь!

Днепропетровск жил и возрождался. А еще до нашего возвращения из эвакуации, в начале ноября 1943 года вышли на линию трамваи в правобережной части города, а к маю 1944 года - и левобережья.

То, что оккупанты не смогли сделать за 26 месяцев оккупации, жителями нашего города было сделано, буквально, за несколько месяцев! К 1-му января 1945 года возобновили работу 158 предприятий из 178. Восстанавливали при отсутствии самого необходимого, орудуя, как и их когда-то деды, ломом, киркой, лопатой. Главной заботой первого коменданта города Игната Григорьевича Нестеренко были, конечно, военные дела - разминирование города, наведение порядка на железной дороге и переправах через Днепр.

Хорошо потрудились саперы, и не только на улицах и вдоль дорог, но и на многих днепропетровских домах появились, увы, не сбереженные к настоящему времени, исторические надписи: «Проверено. Мин нет. Сержант /Красноармеец/ такой-то» и рядом дата «… октября /ноября/ 1943 года». Часть тех домов, с такой же исторической надписью, уже давно разобраны и снесены, а на других, надпись, нанесенная этими тогдашними хранителями жизней днепропетровцев - фронтовыми саперами, закрашена или, просто, уничтожена!

Саперы на разминировании парка Глобы /тогда Чкалова/.

Сегодня лишь на очень небольшой части старых домов, построенных предыдущими поколениями горожан, на этих каменных «книгах» прошлого, которые еще сохранились до наших дней и которые доносят до нас историю нашего города, сохранились эти надписи. А мы любуемся архитектурой этих этих старых домов, несмотря на выросшие рядом с ними современные «башни», «прямоугольники» и «цилиндры» и «кубы». И сегодня, в них живет часть днепропетровцев, и видом их, еще долго будут любоваться наши будущие поколения, умелая их реставрации навсегда скрыла следы работы неизвестных солдат–саперов.

К сожалению, мы забыли и тех саперов, которые прокладывали нам дорогу в будущее, и эти незамысловатые надписи и, еще очень и очень многое...

Несколько лет назад, наша местная газета «Днепр вечерний», поместила в одном из своих номеров фотографию входа в здание Днепропетровской областной прокуратуры. Рядом с входом в это здание, и доской у входа с названием находящегося в нем учреждения, из - под слоя краски, проступила старая надпись: «Проверено. Мин нет. Красноармеец…».

Автор этого фото и небольшой статьи к нему, Вадим Ефремов, под названием «Надпись, несущая жизнь» еще раз напомнил всем нам: «Эти полустертые буквы – словно эхо отгремевшей войны. Съедено временем и предыдущими ремонтами имя солдата, начертавшего эти три слова. Но бессмертен их смысл: кончилось военное лихолетье. Начинается иная, мирная жизнь. Так не забудем же о тех, кто нам её даровал в жестоком, смертельном бою». Добавить к словам Вадима Ефремова, наверное, нечего!