Убийство в четыре хода - Тотис Андраш - Страница 45

Альбер умолк. Мартинэ, обхватив голову руками, напряженно думал. Он не из той породы людей, кого легко подловить на крючок. Сейчас он мысленно прокручивает в памяти все сказанное Альбером, взвешивает шансы, прежде чем принять решение. Шахматист разыгрывает жизненно важную партию. Его нельзя торопить. В турнирной партии отводится каждому два с половиной часа на сорок ходов. В этой игре первые ходы Мартинэ сделал год назад. С последним ходом и подавно нельзя спешить. Лелак тоже еще раз прикинул про себя шансы. Если Мартинэ не признается, придется установить за ним наблюдение, долго и кропотливо собирать по крупицам улики. Если же подозреваемый попытается бежать – не вздумать бросаться за ним вслед. Его стерегут профессиональные телохранители, которые могут неверно истолковать ситуацию. Альбер огляделся по сторонам, однако «горилл» не увидел, хотя они, конечно же, находятся где-то поблизости.

Прошла целая вечность, а на самом деле всего лишь двадцать минут. Мартинэ выпрямился. Опрокинул короля на доске и протянул Альберу руку.

– Ваша взяла, господин инспектор. Поздравляю.

Глава девятая

Шарль выглядел усталым. Шелковый шарфик он снял, рукава рубашки закатал до локтей, под мышками расплылись круги от пота, глаз подергивался в нервном тике.

– Ну и свинью ты мне подложил! – негромко буркнул он Альберу, когда они входили в кабинет Корентэна. – Я тебе это припомню… Совсем доконала меня проклятая баба!

Лелак ничуть не удивился такому заявлению. Мари Монэ относилась как раз к тому типу женщин, которые способны свести с ума любого нормального мужчину. Она начисто отрицала предъявленные ей обвинения, пока на одежде у нее не были обнаружены следы крови, а дома – перетянутая резинкой пачка денег: сбережения убитой старухи. При этом гордая воительница обвинила полицейских в жестокости, фанатизме, предвзятом отношении к женскому полу. Неоднократно призывала Бришо не сдерживать зверских инстинктов, ударить ее и показать свое истинное "я". Шарль, прекрасно понимая, что тем самым лишь подыграл бы ей, трижды выскакивал из кабинета, чтобы в соседней комнате дать выход чувствам: бил кулаком об стену и ругался нехорошими словами.

Мари Монэ не была злодейкой по натуре. И работу свою она любила. И все же не пощадила несчастную старуху. По словам врачей, тетушке Вуатье оставалось жить считанные месяцы. Впрочем, это свое суждение они повторяли вот уже который год. Часть сбережений старушка завещала Монэ, часть – соседке, Клодин Потье, остальное – родственникам. Мари Монэ считала это несправедливым. По ее мнению, деньги были бы у нее в надежных руках. Она не стала бы транжирить их на тряпки или машину, как Клодин или родственники. Наконец-то можно было бы снять помещение для организации активных феминисток, где Мари Монэ избрали секретарем. Иначе разве посмела бы она поднять руку на эту славную старушку – упаси бог! Но прогресс требует жертв. Вынужденная давать показания, она заговорила так пылко и торопливо, что стенографистка не поспевала за ней. Под конец мадемуазель разразилась программной речью, смысл которой сводился к тому, что свершить чудовищное злодеяние ее вынудили правительство и полиция. Бришо ее не перебивал и в споры с ней не вступал. Если хочет, пусть и на суде несет такую же чушь. Обвинению достаточно будет продемонстрировать присяжным комплект фотографий, выполненных экспертом полиции: исколотая ножом старушка там выглядит впечатляюще.

Кстати сказать, барышня Монэ вовсе не была психически неуравновешенной или глупой. Хотя ее замысел и не мог соперничать с хорошо продуманным и загодя подготовленным хитроумным планом Мартинэ, в нем была своя логика. Если бы расчет ее удался, труп обнаружили бы два дня спустя. Правда, момент наступления смерти поддается определению, но задним числом не вспомнишь, кто приходил в дом, когда уходил. Да, если бы все шло по плану и мадам Дюбуа не дежурила у окна…

Корентэн выслушивал его отчет со скучающим видом, как обычно, когда подчиненных полагалось бы хвалить.

– Ну а что там с Мартинэ? – затем обратился он к Лелаку.

– Он дал письменные показания и скрепил их подписью. Дело завершено.

– Зачем ему понадобилось убивать Марсо? – вставил вопрос Шарль.

– Отвлекающий ход. Атака с фланга, делающая возможным прорыв в центре.

– Великолепная формулировка, – одобрительно кивнул Бришо. – И много у тебя таких в запасе?

– Я изложил суть дела, а терминология взята из шахматной стратегии. Лишняя фигура мешала, и ее пришлось убрать.

– Испытанный трюк, – пренебрежительно пожал плечами Шарль. – Чтобы отвлечь внимание полиции, заодно убивают кого-нибудь постороннего.

– Прикладная стратегия, – свысока бросил Альбер.

– С теорией преступники не знакомы, зато на практике действуют успешно. Но причина убийства Марсо оказалась сложнее.

– Выкладывай, не тяни.

– Мартинэ отлично знал, в какой атмосфере враждебности и недоверия проходят обычно шахматные турниры. Шахматисты друг друга терпеть не могут. Достаточно небольшого толчка, чтобы всколыхнулись страсти, чтобы люди сочли, будто пришла пора сводить счеты.

Корентэн недоверчиво хмыкнул.

– И расчет Мартинэ удался, – продолжал Альбер. – Начались ссоры, кражи, потасовки. Атмосфера была насыщена ненавистью…

– Однако ведь никого не убили.

– Нет. Но кое-кому наставили синяков.

– Это ведь не одно и то же, – возразил Шарль.

– Да, расчет оправдался не полностью, – признал Альбер. – И все же ход был неплохой: переполох поднялся отчаянный, следствие было сбито с толку.

– Но, мне кажется, был и еще один мотив. Если бы речь шла лишь об отвлекающем маневре, Мартинэ выбрал бы любого из ведущих шахматистов. Но для него было важно устранить именно Марсо.

– Почему? – с любопытством поинтересовался Корентэн.

– Не дури, – вмешался Шарль. – Ни за что не поверю, будто ты так считаешь всерьез!

– Я просто уверен, – упрямо сказал Лелак. – Мартинэ вот уже больше десяти лет безуспешно пытается отбить у Марсо невесту. Кстати, это сестра Фонтэна, и кстати, она не нравится Шарлю, – пояснил он комиссару.

– Зато, кстати, нравится тебе, – вставил Бришо.

– Возможно. Но я не убивал своего соперника.

– Просто упек его за решетку, – усмехнулся Шарль. Корентэн поднял руку, делая знак замолчать.

– А зачем он выдал Фонтэна? Тоже отвлекающий маневр?

– Нет, – поспешно ответил Альбер. – У Фонтэна он разжился пластитом. Некогда они были в приятельских отношениях. Примерно год назад Мартинэ каким-то образом отыскал скрывающегося террориста и сказал, что ему нужна пластиковая бомба. Фонтэн снабдил его взрывчаткой, зато, в свою очередь, потребовал ответной услуги. Таким образом Мартинэ заделался пособником террориста, и ему надлежало позаботиться о запасном прибежище и автомобиле для Фонтэна, разработать на случай опасности путь к бегству. Однако Мартинэ не собирался брать на себя такой риск и надолго связывать свою судьбу с террористом. К Фонтэну он, правда, наведался, но, в сущности, для того, чтобы уточнить адрес, прежде чем позвонить в полицию. Конечно, он не утерпел и похвастался перед приятелем своей остроумной идеей: как только жертва доводит партию до победного конца – тут же взлетает на воздух. Мартинэ изобразил на шахматной доске роковую комбинацию и оставил Фонтэна ломать над ней голову. А сам из ближайшей телефонной будки оповестил группу по борьбе с терроризмом о местонахождении разыскиваемого преступника. При этом он почти не рисковал. Фонтэн не сдастся без боя – уж настолько-то Мартинэ его знал, а о бескомпромиссных методах боевых бригад газеты писали без конца. Оба эти обстоятельства, вместе взятые, начисто исключали мирный исход операции.

Над городом сгустились вечерние сумерки. Скорей бы добраться домой, сбросить ботинки с усталых ног, уютно расположиться в кресле и рассказать Марте, какой гениальный сыщик ее муж. Однако Альбер решил немного проветриться. Дошел до моста, перебрался на другой берег Сены и не спеша брел по бульвару Сен-Мишель, прокладывая себе путь в оживленной вечерней толпе. Иногда он останавливался у витрин. Облюбовал было зимнее пальто, но тотчас подумал, что и в старом пока проходит. У витрин обувного магазина он вспомнил про Марту, но так и не нашел ничего достойного внимания. А вот и знакомая книжная лавка. Альбер не сразу решился войти: нельзя же до бесконечности злоупотреблять терпением жены. Однако сегодняшний двойной успех придал ему уверенности в себе. Просто надо подобрать такую книгу, которой обрадуется и Марта. «Справочник садовода» он поставил обратно на полку. Туда же был отправлен и «Альманах кинолога». Но вот наконец подвернулась книга, о какой только можно было мечтать. Пробегая глазами текст на суперобложке, Альбер одобрительно кивал головой. Золотые слова! Желая оклеить квартиру обоями, люди в большинстве случаев вынуждены прибегать к услугам мастеров, хотя те норовят ободрать вас, как липку. А уж о сроках и качестве работы даже говорить не приходится. Между тем нет ничего проще самому обустроить свое гнездышко, если усвоить кое-какие нехитрые приемы. «Берегите деньги и нервы, не пускайте маляров на порог! – советовал автор книги. – Смелее за дело, и успех вам обеспечен!»