На острие меча - Тотис Андраш - Страница 15

Дэмура невольно потрогал защитную пластинку, прикрепленную к руке. С фехтовальщиком такого высокого класса ему еще не приходилось сталкиваться. Да он и не жаждал столкновения. Хотя, по мере того как он наблюдал за незнакомцем, в нем все сильнее разгоралось то самое любопытство, что унесло в могилу немало отличных борцов: интересно, кто из нас сильнее?

Произошла очередная смена партнеров. От скуки не осталось и следа, теперь Дэмуре было на что посмотреть. Мужчина проявлял в поединке редкую изобретательность: внезапно падал на пол, сбивая противника с ног; парировал удары с полоборота и неожиданно делал резкий отскок назад. Однако временами движения его словно бы выкристаллизовывались, становились скупее, менее зрелищными, зато куда более убедительными для Дэмуры. Фехтовальщик напоминал молодого пса, которого приучают к дисциплине, но в нем нет-нет да и прорывается желание побегать, порезвиться вволю. Дэмура по себе знал это чувство: в тридцать лет он сам был таким. В нем уже начало пробуждаться уважение к целенаправленному, скупому каратэ, он стал понимать, что, чем меньше движений делаешь, тем лучше, но его по-прежнему манили эффектные приемы: пинок с разворота, резкие скачки, внезапные падения с перебросом противника через себя.

Дэмура дождался конца тренировки. Фехтовальщики сняли маски, и сыщик постарался запечатлеть в памяти облик мужчины: моложавое лицо, густые черные волосы, слипшиеся от пота.

Дэмура вышел в коридор. Конечно, он предпочел бы дожидаться на улице, у здания спортивного центра, но, как знать, вдруг да незнакомец приехал на машине. Привалясь к стене, Дэмура занял выжидательную позицию. Люди выходили из раздевалки группками по двое, по трое с тем веселым оживлением, какое приносит приятная физическая усталость. Они бодро размахивали спортивными сумками, и каждой клеточкой своего существа источали дерзкую уверенность в себе — чувство столь привычное после тренировки с полной нагрузкой.

Незнакомец был один. Он прошел мимо Дэмуры, который не сводил глаз с дверей раздевалки, словно ждал кого-то. Мужчина был одет в костюм и темно-синее драповое пальто, сумки у него не было. Чуть выждав, Дэмура двинулся за ним следом, на расстоянии в несколько метров. Плотный поток людей устремился к метро, и стоило чуть поотстать, как мужчина мигом затерялся бы в толпе. Дорога вновь вела через сквер. Девушки в костюме из плащевой ткани не было видно; правда, и дождь уже кончился, даже влажный запах его успел раствориться в тысяче других запахов. Мужчина купил в автомате билет за двести иен. Дэмура не решился встать непосредственно за ним — вдруг тот его узнает, но и слишком отставать тоже было опасно: ничего не стоило потерять объект наблюдения в лабиринте подземных переходов. Дэмура взял билет за пятьсот иен и старался выдерживать трехметровую дистанцию. Спустившись по ступенькам, мужчина свернул к линии Яманото. Интересно, куда он направляется? С билетом всего за две сотни иен он вряд ли намерен пересаживаться с линии на линию.

Дэмура вошел в соседний вагон и остановился у двери с плакатом, где дамочка в защитном шлеме и кожаном комбинезоне рекламировала машины марки «хонда». На следующей остановке он вышел на перрон, бросил взгляд в сторону незнакомца и позволил встречному потоку пассажиров вновь увлечь себя в вагон. Это оптимальная тактика в случае, если садится много народу: тогда не бросается в глаза, что ты взад-вперед мечешься у двери; видно, как ты выходишь, — и тотчас теряешься в толпе. Дэмура трижды проделал этот трюк и лишь с четвертого захода засек на перроне стройную, мускулистую фигуру в темно-синем пальто и с густой шапкой черных волос. Старому сыщику незачем было смотреть на табличку, чтобы узнать, где он находится. Эту станцию — «Икебукуро» — он знал как свои пять пальцев. Шесть лет прослужил он в здешнем полицейском участке. Уверенно ступая по знакомым плитам подземного перехода вслед за мелькающим впереди синим пальто, Дэмура испытывал чувство, будто и не было в его жизни последних шести месяцев и он вновь вернулся к периоду предыдущих шести лет. Не то чтобы ему припомнились какие-то отдельные моменты, нет! — на него снова нахлынули вся скука и волнение, радости и горести, нечеловеческое напряжение и малые победы тех лет, все его переживания словно бы отразились в серых плитах подземного перехода. На стенах чередовались рекламные плакаты, точно солдаты в некоем причудливом, пестром строю; на лестничной площадке на своем привычном месте примостился бродяга. У спуска в метро по-прежнему околачивались девицы, крашенные под блондинок; в коротеньких кожаных юбчонках они являли собой малопривлекательное, гротескное зрелище. Девицы, по-видимому, были совсем юные, почти девчонки, и все же скорее походили бы на стареющих проституток, не будь у них какой-то наивной гордости.

Взгляд Дэмуры скользил по рекламным плакатам, жалким фигуркам белокурых девиц, знакомым плитам пола. Ему пришла в голову мысль: не уйди он полгода назад на пенсию, и, пожалуй, сейчас он точно так же крался бы здесь, выслеживая какого-нибудь подозрительного типа; и при этом думал бы, что, вот выйди он на пенсию, и мог бы себе сидеть, благодушествуя, дома. Дэмуре незачем было напрягать внимание, выслеживая мужчину в синем пальто. Он следовал за «объектом» совершенно машинально, то ускоряя, то замедляя шаги. Назад он не оборачивался. Дэмура был полицейским, а не шпионом и не преступником, кому необходимо развивать в себе седьмое чувство, чтобы нутром почуять слежку. Это ему всегда приходилось выслеживать других. Так что для двоих мужчин, неотступно следовавших за ним от спортивного центра, старый полицейский оказался легкой добычей.