Сумерки Кланов-8: Соколиная заря - Торстон Роберт - Страница 31

— Снова оскорбляете? Намекаете на то, что я становлюсь такой же, как вы?

Джоанна пожала плечами:

— Как хочешь, так и думай.

— Для вас это было бы почётно — ну, если бы я была такой, как вы?

— Едва ли.

— Никто не может быть таким, как звёздный командир Джоанна, — послышался чей-то голос.

Обе женщины обернулись и увидели прислонившегося к двери небритого коренастого Жеребца.

— Чтобы быть такой, как она, Диана, тебе необходимо долго и нудно выращивать у себя ядовитые зубы, — насмешливо сказал он.

— Знаю. Я просто немного раздосадована. Больше всего меня делает раздражительной ожидание, а тут ещё эта Джоанна, которая заставляет вкалывать до седьмого пота!

Жеребец бросил взгляд на Джоанну.

— Чему-чему, а этому я верю легко. Джоанна нахмурила брови. Жеребец улыбался.

— Сахан назначил Равиля Прайда Главой Дома Прайда, — сообщила Джоанна после долгой паузы.

Жеребец вытаращил глаза:

— Равиль Прайд — Глава Дома?! То есть… А как же Риза Прайд?

— Ризы Прайд не стало. Ушла из жизни естественным путём, вот такие дела.

— То есть вот так просто взяла, да и ушла из жизни… Не в бою, не после драки или аварии?

— Просто умерла, — повторила Джоанна. — Заснула и не проснулась.

— Наверное, так бывает… Но я думал, что только солама уходят из жизни естественным образом, да и то редко.

— Вольнорожденные умирают в своих постелях, насколько мне известно.

— Да, конечно, но я имел в виду только воинов… Жеребец выглядел очень озабоченным.

— Наверное, теперь нам не обойтись без ещё одной войны, — задумчиво сказал он.

— Неплохая идея. Ну так и начните её, Жеребец. Джоанна, которая испытывала к Ризе Прайд такую сильную симпатию, на какую только была способна, вспомнила, что Глава Дома выглядела особенно усталой во время своего визита на тренировочный полигон, и тут же задалась вопросом, не было ли это как-то связано с последующими событиями. Помолчав, Жеребец спросил:

— Равиль Прайд будет председательствовать на состязаниях? В том числе и с участием Дианы?

— Да.

— Трудно себе представить…

— Трудно.

— Надеюсь, ничего особенного не случится…

— Чего особенного?

Жеребец с мрачным видом пожал плечами:

— Не знаю, но чего-то не очень хорошего.

— Перестаньте недоговаривать, вы же знаете, что я не выношу этого. Особенно когда нам угрожает опасность.

— Опасность?.. Какая?

— Не знаю. Наверное, мне во всем теперь видятся мрачные предзнаменования.

Известие о кончине Ризы Прайд быстро разнеслось по всему Айронхолду.

Нефритовые Соколы всех каст удивлялись тому, как вообще могло произойти, что воин ушёл из жизни естественным путём. Однако народ согласился с тем, что иногда медицина Кланов была бессильна против тяжёлой болезни, или просто организм не выдерживал, или ещё по какой-то естественной причине человек оказывался в могиле.

Подвыпивший Номад, сидя в баре сектора служащих, с ухмылкой думал о нелепости этой кончины. Саманта, которая плохо знала Ризу Прайд, досадовала на несвоевременность её ухода из жизни. Находившаяся на Стране Мечты Марта Прайд вообще плохо помнила Ризу.

После ухода Саманты Равиль Прайд подумал о том, что, несмотря на все свои амбиции и честолюбие, он все-таки чувствовал себя на новом посту не в своей тарелке. И все из-за того, что занял он его в результате кончины Ризы Прайд.

Это не могло считаться его личной заслугой — подобный путь наверх был сильно похож на окольную дорогу. Сахан сказала Равилю, что ему недолго предстояло занимать этот пост, и он искренне надеялся, что это так.

Только один день многие нет-нет, да и вспоминали о том, что Ризы Прайд не стало, а уже назавтра все о ней почти забыли. Даже Равиль Прайд был слишком занят, чтобы задумываться о том, благодаря кому он, собственно, оказался на этом сулящем только одни хлопоты новом посту.

XIV

Центр образования и научных исследований

Айронхолд-Сити

Айронхолд

Кластер Керенского

Пространство Кланов

19 февраля 3060 года

Этьен Бальзак никогда не повышал голоса. Собственно, начальнику касты учёных Клана Нефритового Сокола и не нужно было этим заниматься. За него это могли сделать подчинённые.

Когда Бальзак нагнулся поближе к Пери Уотсон, ей показалось, будто от него донёсся едва заметный душок, слабый запах химикатов.

— Эти дети — не ваша забота, так же как и любой другой проект, к которому вы не откомандированы.

Бальзак раздался вширь ещё сильнее с момента их последней встречи и стал бледнее обычного — возможно, потому, что редко выходил из Центра образования и научных исследований. Большую часть времени Бальзак проводил в своём рабочем кабинете или в своей квартире неподалёку от него, изучая проекты, над осуществлением которых трудилась каста учёных, одновременно изыскивая дополнительные возможности для упрочения своей власти.

— При всем к вам уважении, я все же считаю, что это моя забота, — сказала Пери. — Генетические материалы Эйдена Прайда не должны использоваться не по назначению, и я полагаю…

— Довольно, Пери Уотсон. Не понимаю, почему вам везде мерещатся заговоры. Учёные разных Кланов не взаимодействуют друг с другом по целому ряду секретных проектов. Мы мало контактируем. Да и то только с целью обмена полезной информацией на открытых симпозиумах. Все наши открытия, которые могут быть полезными для всех Кланов, доступны всем. Учёные Нефритового Сокола работают на благо детей Керенского. Вот и все. Кстати, я понимаю ваше молчание как акт неповиновения.

Он относится к своему руководящему положению слишком серьёзно, — подумала Пери. — Даже его кабинет отражает это. Все на своём месте. Письменные принадлежности, расположенные в строгом порядке. На стене соответствующие моменту исторические голограммы. Мебель, больше отвечающая аскетическим запросам воинов…

— Это не есть неповиновение, Генерал-Учёный. Если бы я не была преданной моему Клану научной единицей, то не сидела бы здесь. Как учёный я желаю продолжать служить Соколу. В данный момент я без работы, провожу собственные изыскания, поэтому официально прошу начальство приписать меня к Учебному Центру сиб-группы 111.

Бальзак отвернулся, возвращаясь к своей аккуратной полированной конторке.

— В просьбе отказано. Вы свободны.

Пери отметила про себя агрессивность тона Бальзака. Этот человек был слишком напыщенным, чтобы не сказать больше.

— Какое задание вы бы предложили?

— Вам известны соответствующие каналы. Воспользуйтесь ими.

— Я думала, что…

— Вы ошиблись, — отрезал Бальзак. — Повторяю, вы свободны. Если мне придётся повторить это ещё раз, то вы будете выпровожены в сопровождении охраны, Пери Уотсон.

— Хорошо, — ответила Пери, понимая, что у неё нет другого выбора.

После того как она ушла, Бальзак долго о чем-то думал, невидящим взглядом уставившись на картину, где была изображена битва при Токкайдо.

Замысел художника состоял в том, чтобы передать напряжение последних мгновений битвы с участием Эйдена Прайда, — той самой битвы, после которой он получил официальный статус героя Клана Нефритового Сокола.

Бальзак сомневался в том, что все выглядело именно так, как это изобразил художник — Эйден Прайд в своём «Лесном Волке», лупящий в белый свет как в копеечку голубыми лучами лазеров и окружённый штабелями поломанных вражеских боевых роботов, выглядел довольно глупо.

Что-то в его «Лесном Волке» было преувеличенным. Машина была чуточку выше и немножечко шире, чем нужно, и вообще…

Ну что же, такова авторская концепция, решил Бальзак и, включив переговорное устройство, вызвал начальника своей охраны Олана.

Высокий и худой Олан стоял по стойке «вольно» перед Бальзаком. Даже в накрахмаленной строевой форме внешний вид этого человека не внушал доверия. Что ж, он действительно какое-то время был бандитом.