Легенда о нефритовом соколе-2: Путь воина - Торстон Роберт - Страница 42

— Однако когда вы обнаружили, что приказы Тер Рошаха незаконны, вам не пришло в голову, что это освобождает вас от клятв молчания и послушания?

— Нет, ничего такого мне в голову не пришло. Клятвы надо соблюдать.

— Разве клятва, которую вы давали Клану, не является для вас главной?

Джоанна почувствовала, что Ленора Ши-Лу загнала ее в угол своими неумолимыми вопросами.

— Прокурор, — ответила она, — я понимаю значение главной клятвы, и мысли о ней часто приходили мне в голову. Но я не хотела, чтоб прекратилась работа отличного офицера-наставника, не имеющего себе равных. Способности Тер Рошаха и его ценность были в моих глазах достаточным оправданием нарушения клятвы.

Брови Тер Рошаха удивленно поднялись, когда он услышал это замечание Джоанны. Он знал за ней много хороших воинских качеств, но не предполагал, что верность принадлежит к их числу.

— У вас оригинальное представление о философии Клана, капитан Джоанна.

— Возможно, это оттого, что на поле боя воин должен противостоять всяким вонюч...

— Капитан Джоанна! — крикнул Хранитель Закона, и Джоанна тотчас же извинилась.

— Короче говоря, я считала, что у меня есть право молчать.

— И вы молчали исключительно из верности.

— Нет, не только из верности. Я отлично понимала, что у командира Эйдена в качестве вольнорожденного никогда не будет настоящей воинской жизни. Став воином против всех правил, он не получил бы за это никакой награды. Его назначали бы в различные захолустные места, вроде того, где он и служил, кроме того, он мог всерьез рассчитывать на продвижение по службе. Так бы прошла вся его жизнь. Я не видела вреда, который он мог бы принести. Я не предчувствовала вреда, который он принес.

— Хорошо сказано, капитан. Однако ваше далеко не добровольное присутствие здесь говорит о том, что ваши действия были, может быть, совсем немного, но сомнительными, воут?

— Ут.

— Считаете ли вы, что командир Эйден достоин Родового Имени, на которое он претендует?

— При всем должном к вам уважении, прокурор, я думала, что предмет данного судебного разбирательства состоит вовсе не в том, достоин он Имени или нет.

Ленора Ши-Лу улыбнулась.

— Вы совершенно правы, капитан. Но большинство членов Совета желают это знать. Тем не менее я снимаю вопрос. Я заменю его другим, который также волнует большинство членов Совета. Считали ли вы, что действия Тер Рошаха хотя бы в какой-то степени законны?

— Нет!

— И вы не были согласны с тем, что он поддерживал кандидата в воины, отлично зная, что тот потерпел поражение на Аттестации?

— Нет! Кадет Эйден, несмотря на свои значительные способности, провалился. А если кадет проваливается, ему никогда не предоставляют второго шанса. Это в обычаях Клана.

— Но он получил второй шанс и успешно им воспользовался, воут? Почему вы молчите? Разве защитники станции «Непобедимая» не проиграли бы битву, если б не доблесть командира Эйдена?

— Они проиграли бы. Но, возможно, это было бы к лучшему.

— Что это значит? Объяснитесь.

— Победа может не стоить позора, который Эйден принес остальным воинам станции.

— Вы предпочитаете победе поражение из эстетических, что ли, соображений? У вас интригующая точка зрения, капитан.

— Я не знаю, что такое эстетика. Я знаю только, что такое позор.

— Вы говорили о себе честно, капитан Джоанна. У меня нет к вам больше вопросов.

Допрос Бека Квэйба был кратким и поверхностным. Он, очевидно, не хотел больше смущать членов Совета странными ответами Джоанны, большинство из которых не годилось для его цели. Казалось, в данный момент цель у него вообще отсутствует.

Дождавшись, когда Джоанна возвратится на свое место за столом. Хранитель Закона вызвал Эйдена, чтобы получить показания от него. Когда Эйден встал, лицо его было на удивление спокойным.

26

Эйден не знал, каким будет исход суда, но верил, что справедливость в конце концов восторжествует. Ему вспоминалась поэма, которую он прочитал в одной из книг своей заботливо скрываемой от посторонних библиотеки. Там рассказывалось о подвигах старого, теперь давно забытого героя, обладавшего силой десяти человек, потому что его сердце было чисто. Эйден не мог быть уверен в чистоте своего сердца, однако тоже чувствовал в себе подобную силу.

Когда к нему подошла Ленора Ши-Лу, он отвлеченно подумал о том, какую странную пару они могли бы образовать — он, такой высокий, и она — такая маленькая. Глядя на нее сверху вниз, он находил ее весьма привлекательной. Конечно, ему не в первый раз нравилась женщина — у него уже были Марта и Пери и несколько других, с которыми он имел очень короткие связи. Но этот случай был особым. От этой женщины зависела его судьба. Он не должен был ни уважать ее, ни находить сексуально привлекательной, однако чувствовал и то и другое.

Пока Ленора Ши-Лу изучала компьютерный экран, Эйден нашел глазами среди множества воинов Марту. Она сидела на прежнем месте, бесстрастно наблюдая за ним. И не отвела глаз. Ему было жаль, что он не может с ней поговорить.

— Командир звена Эйден, — внезапно сказала Ленора Ши-Лу, выводя его из состояния задумчивости, — с вами все в порядке?

Ее громкий и властный голос сразу отбил у Эйдена всякое желание смотреть на нее как на женщину.

— Да, со мной все в порядке.

— Мне показалось, что последнюю минуту вы были не с нами. Хранитель Закона уведомил меня, что он будет с вами говорить прежде, чем я начну допрос. Хранитель Закона?

Хранитель Закона посмотрел на Хана Элиаса Кричелла, и тот кивком дал свое согласие.

— По указанию Хана я провел официальное голосование среди членов Совета, — объявил Хранитель Закона. — Результат голосования таков: Совет согласен снять с вас все обвинения, включая обвинение в измене, в обмен на следующее.

Хранитель Закона сделал небольшую паузу, дожидаясь, пока его слова будут хорошо осознаны собравшимися.

— Если вы возьмете назад требование дать вам право состязаться за Родовое Имя, мы готовы забыть большинство других совершенных вами нарушений. Прежде чем вы ответите, я должен объяснить причину такого беспрецедентного предложения. Хан Элиас Кричелл согласен подтверждать ваше воинское звание до тех пор, пока вы не обладаете Родовым Именем. Он считает, что мы можем пойти на этот компромисс, учитывая и то, что вы хорошо исполняли свой воинский долг, и то, что воинское звание вы приобрели нечестным путем. Далее, по его мнению, несмотря на ваше происхождение, вы утратили право состязаться за Имя, поскольку потерпели неудачу на вашей первой, единственно законной, Аттестации. Он считает вас воином, достойным уважения, и полагает, что вы можете подняться до высших командных постов. Однако в случае, если вы выиграете Родовое Имя, оно будет запятнано. Так считают более двух третей собравшихся здесь воинов с Именем. Что вы скажете на это, командир звена Эйден?

Спокойствие покинуло Эйдена мгновенно, теперь ему хотелось кричать от ярости. В следующий момент, однако, он напомнил себе о своей клятве вести себя с достоинством. Он не хотел доставлять этим воинам никакого удовольствия, подтверждая их убежденность в том, что он настолько испорчен и труслив, что согласится на это унизительное предложение.

— При всем уважении к вам. Хранитель Закона, а также ко всем присутствующим здесь воинам и к достопочтенному Хану Элиасу Кричеллу я не могу принять это предложение...

Оставшаяся часть его речи утонула в немедленно поднявшемся шуме. Некоторые воины вскочили с мест, потрясая кулаками. Несколько человек попыталось перелезть через столы, за которыми они сидели, чтобы броситься на Эйдена. Другие просто ревели, таким образом выражая свое неодобрение. Их крики слились в одно, адресованное Эйдену, бесконечное проклятие:

— Жалкий засранец! Ты позор для... какое право ты имеешь... его на месте задушить... вырвать кишки и отдать на съедение... осмеливается не принимать великодушное предложение Хана... убьет тебя! Я убью!.. разрезать на тысячу кусочков, и...