Любовный поединок - Торнтон Элизабет - Страница 52

Флинн пальцем дотронулся до серьги в левом ухе.

— Меня всегда интересовала эта серьга, — сказал Джулиан.

— Теперь ты знаешь ее историю. Я обещал Серене, что, когда она полюбит настоящего человека, я верну ей этот изумруд. А пока ношу его с гордостью. Никакой король не может наградить меня более высокой наградой.

— Чем же все это в итоге кончилось?

— В Лондоне посмеялись, посудачили и забыли. Об этой истории лучше помалкивать. Я не встречал Аллардайса с тех пор. Ему объяснили, что спектакль организовал ее братец Джереми. Горацио побоялся протестовать, чтобы не выставить себя на всеобщее посмешище.

— Она больше так и не полюбила никого? — нотка гордости невольно прозвучала в голосе Джулиана.

— Отец подставлял ее не раз. Ему нужны были удобные «женихи». Он был нехорошим человеком. Даже когда мать Серены болела и была при смерти, он занимался политикой и еще в придачу волочился за юбками. И все-таки Серена его простила и добровольно отдала ему все свое достояние. Хотя долгое время она чуждалась и даже презирала его.

Джулиан взялся за графин с бренди, и туг же Флинн подставил свой опорожненный стакан.

— Расскажи мне о матери Серены, — попросил Джулиан.

— Что тебя интересует?

— Я видел ее портрет. Она так на нее похожа.

— Бедная леди Уорд! — вздохнул Флинн. — Серене было шестнадцать, когда она скончалась. Сэр Роберт женился на ней ради денег. Он тогда тонул в долгах. Их брак был без любви, сух, как пустыня. Но она любила своих детей. А Серена была ее любимицей.

Джулиану пришла в голову мысль — может быть, мать, несчастливая в замужестве, старалась спасти свою обожаемую дочь от любовных обманов и воспитала в ней ненависть к нахрапистым, наглым мужчинам? И таким представляет себе его, Джулиана, Серена, наученная горьким опытом общения с Аллардайсом. Конечно, это так! Он фактически изнасиловал ее и предложил стать его содержанкой. В ее глазах он выглядел разбойником с большой дороги — вором, укравшим ее честь, насильником, негодяем — кем угодно, но только не джентльменом, не мужчиной, который испытывает к ней сильное и искреннее чувство.

Но ведь она шептала ему в момент страсти:

— Я хочу —тебя любить!

Боже мой! Как он мог выбросить из памяти эти ее слова? Как он мог не верить ей?

— Давай покончим со всем этим! — язык Флинна слегка заплетался.

— Как покончим? — спросил Джулиан.

— У тебя в Америке своя жизнь, у Серены в Лондоне — своя. Пусть мистер Хэдли женится на Серене, а ты, ради Бога, сожги тот злосчастный брачный сертификат. Я жалею, что связался с тобой.

— Одно условие, — заявил Джулиан.

— Какое? — глотнув еще бренди, спросил Флинн.

— При сожжении сертификата должна присутствовать Серена.

— Если она с тобой еще раз встретится, сплетни поползут по всем лондонским кофейням.

— Мы встретимся наедине.

— Еще хуже. У твоей пассии, леди Амелии, везде есть шпионы. Ты уже и так достаточно запятнал имя леди Серены… Ты волочился за ней очень долго, потом похитил и привез к себе в свой загородный дом, а теперь хочешь отделаться сожжением бумажки в камине.

Когда после удара кулака Флинна кровь хлынула из носа Джулиана, это доставило верному рыцарю Серены наивысшее удовольствие. Но самое странное было то, что он не получил ответного удара. Джулиан платком стер кровь с лица и, устремив на Флинна взгляд своих безжалостных серых глаз, произнес:

— Давай, Флинн, разделим наши заботы пополам. И ты, и я. Тому, кто посмеет обидеть мою жену, я тоже обязуюсь пустить кровь.

Не так трудно было обнаружить, где обитают Дик Монтроз и Сэлти Салткоут. Оба эти провинциальных проходимца решили навестить Лондон в надежде пощипать местных «петухов и курочек». Устроившись в услужение местным денди, они приобрели и покровительство и собутыльников одновременно. Джулиан и Флинн быстро отыскали их в пивных «Мегги» и «Стамп». Леди, с которыми они лобызались в этот момент, были далеко не настоящие леди.

Увидев Джулиана, оба джентльмена посерели лицом и приготовились смыться, но Рэйнор приветствовал их доброжелательно, со всем присущим ему обаянием. Флинн настоял, чтобы пистолеты и другое оружие не пускалось в ход. Он не желал громкого скандала, в котором могла быть замешана Серена.

— Какой у тебя красивый галстук! — восхитился Джулиан, сдавливая шею Дика.

— А у тебя прелестное личико! — добавил Флинн, отгоняя, как мух, присосавшихся к Сэлти «леди».

— Мой вам совет, — продолжил Джулиан. — Сматывайтесь из Лондона поскорее. Ищейки уже нюхают ваш след. Подтверди им это, Флинн.

— Собачки откусят вам яйца. И еще половину кое-чего. Вы сможете устроиться в хор кастратов.

Парни попытались было выхватить ножи из-за пояса, но Джулиан и Флинн придавили их своей тяжестью к полу и выкрутили им руки.' Визг вспугнутых проституток был невыносим для слуха, но действия Джулиана и Флинна помогли восстановлению закона и порядка. Кто-то из постоянных посетителей притона решил вмешаться, разбил стул о стойку бара и двинулся в наступление, ощерившись острыми щепками. Но Рэйнор весьма ловко предотвратил назревающее сражение.

— Ставлю всем, кто хочет выпить за мой счет. Наливай, милая женщина, — обратился он к хозяйке за стойкой.

Пошли в ход стаканы. У всех на душе был праздник, кроме, естественно, Дика и Сэлти. Выбравшись из-под навалившихся на них силачей — Джулиана и Флинна, — они постарались поскорее смыться из таверны и успеть на ближайший дилижанс, увозящий их подальше от Лондона.

Часом позже Джулиан и Флинн подъезжали к жилищу Флинна неподалеку от особняка Уордов.

— Ты ручаешься, что мы поступаем правильно? — спросил Джулиан, прежде чем вышел из экипажа. — Какая польза будет от того, что я у тебя переночую?

Флинн в знак клятвы тронул пальцем изумрудную серьгу, как символ доверия к нему его госпожи.

— Хочешь — иди на все четыре стороны, а я сам справлюсь, — храбро заявил подвыпивший Флинн.

Он открыл дверь своим ключом, пропуская вперед Рейнора. Удар тяжелой дверью заставил их обоих скатиться по крутым ступенькам крыльца.

— А ты мне сказки рассказывал, что она меня любит! — упрекал Джулиан Флинна, опомнившись после падения и отряхивая от пыли одежду.

Флинн молча наслаждался, глядя на Джулиана. Он заботливо усадил его в экипаж, дал указания кучеру доставить пассажира по адресу в целости и сохранности.

Когда Флинн вернулся на Бэкингем-стрит, он застал Серену в нервном нетерпении, расхаживающей по тесной комнатке.

— Зачем ты сюда заявилась? — спросил он достаточно грубо.

Вторжение Серены в его личные владения ему не понравилось.

— Хотела поговорить с тобой. Что с твоим лицом?

— Получил шлепок цветком по щеке от одной милой дамы. Тебя это не касается. Хуже другое.

Ты губишь свою репутацию. Что люди скажут, узнав, что ты проводишь ночь в моем жилище?

— Я — Серена! — Серена надменно вскинула вверх брови. — Про меня никакие людишки не посмеют сказать ничего плохого. Лучше скажи, с кем ты подрался? С Джулианом?

Флинн упрямо отверг ее помощь и сочувствие.

— Уходи отсюда. Нам не хватало еще сплетен о том, что мы вместе проводим не только дни, но и ночи.

— Пока ты не смоешь с лица кровь, я не уйду. Я хочу убедиться, что ты остался таким же красивым, как и прежде.

Он повиновался с невеселой улыбкой, налил в рукомойник воды из кувшина, тщательно ополоснул лицо. Зрелище после умывания было не из приятных. Нетрезвая, да еще вдобавок изрядно побитая физиономия.

В ответ на ее пренебрежительную усмешку Флинн избрал лучший способ защиты — нападение.

— Посмотри лучше на себя. В каком ты виде заявилась сюда? Все решат, что лакей спит со своей госпожой.

Серена рассмеялась.

— Для тебя, мальчик, я слишком стара. Только в твоей глупой голове могут возникнуть подобные мысли.

— Ты старше меня всего на три года. Разве это препятствие? Хочешь, сбежим из дома вместе и где-нибудь обвенчаемся?