Четвертая магическая война - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 33

Прозекторы и реаниматологи, как оказалось, работали в жесткой спайке. И вовсе не потому, что вторые помогали выполнять план первым. Просто разнообразные медики, которым требовалось набить руку в той или иной операции, шли… в морг. Те пациенты, которые лежали на холодных легкомоющихся столах, не имели привычки жаловаться на осложнения. Или резко выписываться. Ну а парочка патологоанатомов-некромантов сначала придавала подопытным максимальную схожесть с живыми по требуемым параметрам, а потом объясняла целителям, от чего именно их «больной» скончался повторно. Олег же на мертвых осваивал сложные и не прощающие ошибок целительные артефакты. И пока он стабильно «гробил» примерно двадцать пять процентов выделяемого ему материала. А после убирал за собой, за другими магами-медиками и, если требовалось, за хозяевами помещения. Перекачанные заклинаниями всех сортов и оттенков ткани как раз и выносили в тех самых непромокаемых мешках с медными застежками, получивших в больничном сленге наименование «гуси». Эти отходы производства, в отличие от содержимого уток, требовалось не просто выбрасывать в канализацию, а нести до специального автоматрона-мусорщика. Который просто сжигал в списанном с воздушного судна котле материалы, представляющие собой маго-биологическую опасность.

Чувство сильнейшей тревоги внезапно взвыло, заставив Олега сначала чисто рефлекторно шарахнуться в сторону, а потом в недоумении остановиться. Он находился в центре крепости. В одной из наиболее защищенных ее частей. Посреди подземелья, проникнуть в которое с ходу смогло бы разве только пламя ядерного взрыва. Да и то на этот счет имелась некоторая неуверенность из-за многочисленных магических щитов. К тому же за спиной парня лишь несколько секунд как захлопнулась массивная дверь морга, отсекая нескольких свежих покойников и двух патологоанатомов-некромантов. Сила достаточная, чтобы быстро и без особых проблем задержать в узком коридоре практически любой вражеский отряд, если он каким-то чудом окажется прямо у их логова. Кто или что могло угрожать ему в таких условиях, Олег просто не понимал. А потому и опасался предпринимать какие-либо действия, не желая ухудшить свое положение. Единственное, что рискнул сделать начинающий целитель, – это наложить на себя несколько заклятий допинга. Обезболивание, чуть более быстрые рефлексы, повышенная свертываемость крови и сопротивляемость к отравлениям за счет форсированной работы внутренних органов.

Воздух вокруг прижавшегося к стене и судорожно озирающегося инвалида внезапно сгустился до состояния киселя… Или даже жидкого стекла. Крик, пытавшийся сорваться с губ парня, так никуда и не ушел. Тот невнятный звук, который получился в итоге, не имел и тени шанса пробиться через массивную дверь и достичь ушей магов смерти. Единственное, что еще могло хоть как-то двигаться у Олега, – это глаз. И им он отметил, как неярко тлеют в нескольких метрах от него огненные письмена. В воздухе висели крохотные строчки, по своему размеру соответствующие небольшому блокнотному листу, заполненному убористым почерком. Знаки казались смутно знакомыми, более того – некоторые слова вполне читались.

– Ну, вот ты и попался, смерд. Саркофаг Эфирного Льда – это чары четвертого ранга, тебе их в жизни не разорвать. Во всяком случае, вовремя. – Олег безуспешно пытался пошевелиться… Или хотя бы крикнуть. Однако у него ничего не получалось, заклятие надежно блокировало все попытки шевелиться. Хорошо хоть чары поймали свою цель в момент, когда та набрала воздуха в грудь. Иначе бы инвалид рисковал близко познакомиться с удушьем по причине невозможности шевеления грудной клеткой. – Место червей должно быть в навозе… Или в земле!

Огненные письмена упали на пол вместе с листком, на котором они горели. Очевидно, в дальнейшем участии материального компонента уже наложенные чары не нуждались. Удар, которому ничто не мешало, обрушился на лицо Олега и сломал ему нос. Следующий заставил усомниться в целостности собственной челюсти и задуматься о стоимости зубных протезов. Третий едва не выбил единственный глаз инвалида. Очень злой невидимка, явно не страдающий субтильным телосложением, избивал беспомощного противника как боксерскую грушу.

– Жаль, что у меня недостаточно времени, – прошептал не имеющий интонации голос после того, как судорожно сглатывающий кровь из рассеченной губы Олег удостоился пинка в пах. Обезболивание позволило ему избежать большей части дискомфорта, но столь подлое покушение на самое дорогое порядочно взъярило парня. – Но нам надо идти… Проводить тебя в последний путь.

По-прежнему неспособного пошевелиться парня принялись толкать по коридору, как какой-то шкаф… Или тумбочку. Причем не магией, а двумя самыми обычными руками. Только невидимыми. И Олег дорого бы дал, чтобы со стопроцентной точностью узнать, к кому они крепятся.

Глухой голос, лишенный выражения и интонации, мог принадлежать кому угодно. Мужчине, женщине, нелюди, автоматрону, дополнительному слою заклятия. Однако Олег почему-то сразу вспомнил про некоего Рюмкина, колени которого уже должны были зажить. Ну, если хирурги сложили их обратно в правильном порядке. Вряд ли кто-то еще из его недоброжелателей тратил бы свое время на банальный мордобой и произнесение патетических речей. Тем более рискуя попасться на месте преступления. Даже новый начальник ремонтной мастерской в подобных условиях, скорее всего, прикончил бы на месте попавшего в ловушку человека. Быстро и надежно, чтобы избежать допроса трупа. Сложной магической ловушки и последующего позерства следовало ожидать скорее от заносчивого, юного и не слишком-то умного дворянчика. Ослепленного собственным гневом из-за перенесенной боли и унижения, но вместе с тем имеющего доступ к весьма впечатляющим ресурсам.

Путь, по которому Олега транспортировали, оказался недолгим. Буквально в тридцати метрах от дверей морга в стене коридора зияла небольшая ниша… Которой раньше на этом месте определенно не имелось. Казалось, камни просто расступились в стороны, открыв свободное пространство. По размерам и форме как раз достаточное, чтобы поместить туда человека. Олег получил еще одно подтверждение своей догадке, вспомнив, как во время дуэли его противник манипулировал весьма приличным объемом грунта. Таланты к геомантии, больше известной в русской литературе под эвфемизмом «сила матери сырой земли», считались вовсе не редкими… Но военные, как правило, предпочитали развивать все же другие грани своего таланта к магии. Даже получившие при помощи волшебства возможность двигаться камни оставались медлительными. Слишком медлительными по сравнению с пулями или низшими боевыми чарами иных стихий. С другой стороны, архимаги земли считались самыми богатыми людьми в мире, поскольку это именно они выводили на поверхность месторождения угля и драгоценных камней, строили так любимые военными циклопические сооружения и выделяли из гигантских объемов необработанной породы тысячи тонн нужных промышленности металлов.

– Твое последнее пристанище. Надеюсь, оно выглядит симпатично, поскольку больше ты уже никуда отсюда не уйдешь. В лучшем случае – тебя отсюда вынесут. – Олега, как какой-то манекен, прислонили к неровной стенке. В данный момент ведьмак еще не паниковал… Но был к этому довольно близок. Успокаивала его лишь относительно небольшая глубина ниши, начавшей медленно смыкать свои края. Тридцать – сорок сантиметров камня, по мнению пусть и плохонького, но чародея, не являлись непреодолимой преградой. Их можно будет проковырять ногтями, периодически подлечивая пальцы… А то и просто дозваться до людей, обязанных время от времени появляться в этом коридоре. – Какая-нибудь случайная археологическая партия вполне может найти твои останки. Лет через тысячу. Если ей повезет.

Камень сомкнулся окончательно, отрезая Олега от остального мира. В наступившей темноте выделялся лишь свет нескольких строчек уже знакомого вида текста, нанесенного в нескольких местах на боковые стенки. Скорее всего, руническое заклятие было написано на одном из вариантов старославянского… Не самом древнем, раз он нес такое сходство с русским языком и местами оставался читаем.