Времена не выбирают - Мах Макс - Страница 54

Наконец, оглядевшись и придя к выводу, что готов к активным действиям, Урванцев виртуозно, как делал большинство подобного рода дел, сыграл в профессионального карманника и к середине дня был уже вполне финансово состоятелен, позаимствовав приличную сумму наличных из портмоне, которые «нечувствительно» изъял из карманов и сумок незадачливых туристов. Впрочем, тут тоже имелась свои тонкости. Держать при себе украденные вещи долго он не хотел, но и выбросить сразу не мог тоже. Во-первых, было любопытно взглянуть на местные документы и кредитные карточки, которые, оказывается, использовались здесь точно так же, как и дома. А во-вторых, со всего этого следовало стереть свои отпечатки пальцев. Но и уединиться в городе, переполненном людьми, не так-то просто. Так что Урванцеву пришлось изрядно попотеть, но дело того стоило, так как в результате он не только стал обладателем необходимой суммы денег, но и разобрался вчерне с системой идентификации личности, принятой в этом мире, и с кредитно-финансовыми инструментами, имевшимися в распоряжении его обитателей.

Теперь Урванцев смог наконец поесть, попутно выяснив, что доллары США, которые он встретил, можно сказать, как старых друзей на чужбине, хождения в Италии не имели, но зато легко могли быть обменены на местную валюту – евро – в любом банке или обменном пункте, которых оказалось вокруг великое множество. Судя по всему, евро являлось единой валютой для всех или, во всяком случае, для большей части европейских стран, граждане которых пользовались и единым европейским паспортом, образец которого Урванцеву уже привелось подержать сегодня в руках. Ну что ж, вполне разумное решение, если подумать. Ведь и в странах Социалистического Содружества уже лет двадцать как были введены общие деньги, хотя на родине Урванцева все-таки ограничились лишь этим, не став заодно уничтожать национальные валюты. Лучше это или хуже, Кирилл не знал, но ему было и не до того, чтобы размышлять о подобных материях. Не здесь и не сейчас, как говорится.

Он съел какой-то сандвич в крошечной закусочной на тихой улице, выпил кофе в шумном, полном иностранцев кафе, обменял сотню долларов на евро в обменном пункте, приобрел на кипящем жизнью городском рынке солнцезащитные очки и ближе к вечеру осмелел настолько, что, купив в нескольких разных магазинах рубашку, джинсы, которые ничем принципиально не отличались от известных ему американских рабочих штанов, и спортивные туфли – «бегунки», переоделся в уличном туалете и уже в новой одежде отправился на замеченную им часом раньше автобусную станцию.

Следующие два дня он двигался «небольшими переходами» от города к городу, но границу Италии пока нигде не пересекал и спать предпочитал в ночных автобусах и поездах, но не в гостиницах или, не дай бог, в общественных местах. Он только менял время от времени панамки и кепки, солнечные очки, рубашки и штаны, чтобы не примелькаться в камерах систем безопасности вокзалов и прочих общественных учреждений и в объективах уличных веб-камер, которые Урванцев легко находил тренированным взглядом разведчика. Этих трех дней, проведенных в чужом мире, Кириллу с лихвой хватило для того, чтобы вполне в нем сориентироваться, пусть и в первом приближении. Особенно ему помогло то, что на второй уже день своего вынужденного путешествия по Италии, которую он и так знал совсем неплохо, Урванцев практически случайно наткнулся на интернет-кафе. Вот это была настоящая удача, и он даже поругал себя за то, что забыл за злобой дня, довлеющей над ним, совет одного из экспертов – искать легальный и безопасный доступ к Сетям. А местный Интернет и оказался, что, впрочем, неудивительно, аналогом Интеграционной Сети, существовавшей в Социалистическом Содружестве, и Паутины, которой пользовались на Западе.

Границу с Австрией Урванцев пересек ночью, пешком, просто обогнув (впрочем, не удаляясь слишком далеко) пограничный пост на автостраде, который вообще-то по общему впечатлению спал, но проверять бдительность которого – особенно на первых порах и не имея на руках никаких документов – Кирилл не хотел. Зато, миновав границу и снова выйдя на дорогу, Кирилл совершил приятную во всех отношениях прогулку до ближайшего города и уже ранним утром сел на поезд, идущий в Вену. В полупустом вагоне он удобно устроился в мягком кресле и немного поспал. Чутко, поверхностно, однако все же это был сон, а сон, как говорится, лучше бессонницы. В любом случае отдых оказался не лишним, тем более что, когда ему приведется спать в следующий раз, Урванцев пока не знал.

Венский вокзал оказался гораздо более оживленным, чем можно было ожидать, но это было как раз хорошо, потому что настало время сделать себе «настоящие» документы, и Кириллу нужны были образцы. Два общеевропейских темно-красных паспорта – один для изучения, а другой для работы – он добыл в стремительном рейде по помещениям вокзала и, не задерживаясь на месте преступления, так же быстро, но без бросающейся в глаза поспешности, вышел в город, затесавшись в большую группу немецких туристов. Немецкие мужики и тетки совершенно, к удивлению Урванцева, неорганизованные, но зато медлительные и нелюбопытные, великолепно прикрыли его и от камер наружного наблюдения.

Вторая часть плана на этот день предусматривала поиск надежного пристанища. С этим оказалось сложнее. Однако после семи часов утомительных поисков удача все же улыбнулась Урванцеву, если и показав ему все свои тридцать два превосходных зуба, то, во всяком случае, скорее поощрительно, чем нет. Кирилл засек момент, когда молодые мужчина и женщина выносили чемоданы из своей квартиры и складывали их в машину, припаркованную прямо напротив входа в дом. Они совершенно очевидным образом собирались в путешествие. Но везение Урванцева оказалось даже больше, чем он мог надеяться. Остановившись неподалеку от их БМВ, который не был похож на автомобили Народного предприятия Баварские Моторы, но все же был помечен точно таким же логотипом, и закуривая сигарету, Урванцев услышал разговор мужчины по мобильному телефону. Парочка направлялась в аэропорт, чтобы лететь куда-то в Марокко, и, следовательно, их квартира оставалась пустой как минимум на несколько дней. А Кириллу всего-то и надо было, что пересидеть в тихом неприметном месте сутки-двое, и чтобы никто ему в это время не мешал.

До темноты он еще немного погулял, купил в большом продуктовом магазине, почему-то именовавшемся здесь «супермаркет», немного еды, чтобы не выходить из-под крыши до тех пор, пока не закончит работу, и несколько иллюстрированных журналов, чтобы просмотреть их «на досуге», и в 11 вечера вернулся к облюбованной квартире. Еще около двадцати минут он выжидал и изучал обстановку, сидя на скамейке в сквере напротив и неторопливо покуривая, как уставший за день турист, присевший передохнуть перед возвращением в гостиницу. Затем, убедившись, что все тихо, и уловив момент, когда на улице никого не оказалось – ни прохожих, ни машин, – быстро ее пересек, вошел в дом, поднялся на второй этаж и занялся дверью. Сигнализации на ней не было, а замок был хоть и не прост, но до настоящих высот искусства недотягивал. Он продержался ровно две минуты, и Урванцев бесшумно проник в оставленную жильцами квартиру. Окна ее, как он уже знал, были плотно зашторены, и, значит, Кирилл не должен был сидеть в темноте. Но все-таки для начала он ограничился светом карманного фонарика. Ну что ж, все оказалось даже лучше, чем он предполагал. Мало того, что в квартире было тихо и «уютно» и у него был теперь даже диван, на котором можно нормально поспать, так здесь еще оказалась и ЭВМ, подключенная к этому их Интернету, что вообще было верхом всех желаний. Ну почти всех, но все-таки на такое Урванцев даже надеяться не мог. Но вот ведь случилось. Однако пока ему было не до поисков в Сети, его ждала серьезная и ответственная работа. Урванцев собирался «легализоваться».

Кирилл заглянул в ванную, ополоснул там прохладной водой лицо, потом еще раз прошелся вдоль окон, проверяя портьеры, и, наконец, отправился на кухню, единственное помещение в квартире, где окно было прикрыто лишь декоративными бамбуковыми жалюзи. Не включая свет, едва ли не на ощупь, он нашел маленькую металлическую кастрюльку, в которой и сварил себе, стараясь, впрочем, не маячить в окне, крепкий кофе. Пахнул кофе замечательно, и Урванцев даже почувствовал, как при воспоминании о дивной кофейной горечи наполняет его рот густая слюна. Прихватив с кухни чашку и кастрюльку, он вернулся в комнату с ЭВМ, сел за письменный стол и принялся за работу. Его невнятного дизайна дорожная сумка была битком набита очень интересными, а главное, полезными вещами. Все они – и телекамера, и фотоаппарат, и радиоприемник, и даже электробритва и туристский бинокль – несли на себе логотипы американских фирм. Расчет тут был прост. Даже если в этом мире таких фирм и не существовало, все-таки при беглом осмотре они не должны были привлечь к себе повышенного внимания. Но самое главное было в другом: точно так же, как и разнообразная мужская косметика, сложенная в дорожный несессер вместе с расческой и зубной щеткой, они являлись предметами двойного назначения. Вот реализацией этого второго назначения Урванцев сейчас и занялся. Работа была относительно простая, но кропотливая, требующая внимания и тщательности. Однако не прошло и часа, как на столе перед Урванцевым возникла из небытия маленькая, но чрезвычайно удобная и эффективная полевая лаборатория по подделке документов.